Расплата за наивность - Галина Романова

— Сережа! — после недолгой паузы вновь позвала она. — Ты хотя бы руки развяжи мне… Затекли очень.

Помолчав немного, добавила:

— Пожалуйста!

Он упрямо отмалчивался. Следующие полчаса пути они проехали в абсолютной тишине.

Алка, измученная неизвестностью, вновь начала дремать, поэтому она не сразу сообразила, что машина стоит на месте. Грубый толчок в плечо вернул ее к действительности. Сонно моргая глазами, она пыталась увернуться от сильных, цепких рук, бесцеремонно вытаскивающих ее из машины.

Поставив на ноги, Сэм слегка тряхнул ее и прорычал:

— Стоять!

— Ноги затекли, — жалобно пропищала Алка. — И мне в туалет надо…

— Сейчас, — он начал развязывать путы, которыми были скручены ее руки и ноги.

Увидев, как она заваливается на бок, прикрикнул:

— Да стой ты! Мать твою!

— Не могу! — плаксиво протянула Алка. — Затекло все! Ведь просила же развязать.

— Хорош нудить! — оборвал их перепалку Серега.

Он подошел, подхватил Алку на руки и посадил на капот. Склонившись, начал растирать ей ноги. Через несколько мгновений кровь побежала по жилам, и она ощутила приятное покалывание.

— Спасибо, — еле слышно пролепетала она. — Кажется, я возвращаюсь к жизни.

— Да? — его руки сместились выше, и прикосновения стали более чувственными. — Какая у тебя нежная кожа. Я почти забыл…

— Перестань… — она попыталась отодвинуться.

Серега грубо схватил ее за запястья и притянул к себе.

— Перестану, когда захочу. Сегодня я диктую условия, поняла?!

В темноте Алка не могла разглядеть выражения его лица, но тон, каким были сказаны эти слова, не сулил ничего хорошего.

Внутренне сжавшись в недобром предчувствии, она тихо кивнула.

— Вот и молодец, — он больно шлепнул ее по бедру и, стащив с капота, подтолкнул к открытой дверце машины.

Алка уселась на заднее сиденье и сжала коленями ладони. То ли ночная прохлада подействовала на нее, то ли злобные слова бывшего друга, но ее начало лихорадить.

— Замерзла? — спросил Серега, усаживаясь рядом с ней. — Иди погрею. — С этими словами он властно привлек ее к себе и по-хозяйски обнял за плечи. — Не бойся… — успокоил, видя, как напряглось ее тело. — Я ничего тебе не сделаю… плохого. Ведь мы же не чужие люди…

Каждое его слово было преисполнено такого зловещего смысла, что от страха у нее вспотели ладони.

Алка судорожно сглотнула. О том, что ее ждет впереди, можно было лишь догадываться.

Но даже отдаленно она не могла предположить, как круто изменилась ее судьба. Как этот человек, сидящий рядом с ней, в одночасье сломал так свято ею оберегаемый привычный и спокойный ход ее жизни…

Надежда спала сном праведника. Рядом с ней на широкой тахте сопели два мальчугана. Валерик, подняв кверху розовую попку, причмокивал во сне губами. Стасик, разметав во сне белокурые кудри, шумно и ровно дышал.

Несколько мгновений полюбовавшись на эту идиллическую картину, Николай на цыпочках вышел из комнаты и осторожно прикрыл дверь.

— Спят! — шепотом сказал он Владу, стоящему у дверей. — Пусть здесь остается ночевать. Время не раннее, не тащить же его через весь город.

— Ладно, пусть остается, — устало согласился Влад. — Пожрать есть что-нибудь? С утра во рту ничего не было.

— Найдем… Проходи, — ответил Николай и заспешил на кухню.

Тяжело опустившись на табуретку, Влад взъерошил волосы.

— Скорей бы уж Алка возвращалась.

— Соскучился? — обернувшись от плиты, Николай понимающе улыбнулся.

— Еще бы! Один как перст. В доме тишина. Никто не встречает и не провожает. Тоска, одним словом! — Вытянув ноги, Влад задумчиво потер переносицу. — Звонил ей сегодня весь день. Никто трубку не берет. Где ее черти носят, ума не приложу.

— А дежурной по этажу звонил? — обеспокоился Николай.

— Звонил. Сказала, что часа в два вышла с соседкой и не возвращалась больше.

— А последний раз когда звонил? — все больше волновался Николай.

— Полчаса назад…

Они одновременно посмотрели на часы, стрелки показывали четверть десятого.

— Да-а, дела… — выдохнул Влад. — Уж не знаю, что и думать…

— Главное — не паниковать раньше времени. Да, и вот еще что — Надежде пока ничего не говори.

— А о чем говорить-то, если я и сам толком ничего не знаю. Из дома попытаюсь еще раз дозвониться. Если не получится, то до утра придется терпеть. Ну и задам я ей…

Николай собрал на стол, и они приступили к ужину. За бутылочкой «Мадеры» не заметили, как пролетело два часа. Спохватившись, Влад начал прощаться.

Проводив его к выходу, Николай привалился к двери и задумался. Не нравилось ему Алкино молчание. Ох как не нравилось! Они почти каждый вечер звонили ей в номер, и она всегда была на месте. А тут…

«Завтра надо будет подергать кое за какие веревочки, — решил он. — Пусть местные ребята наведаются туда и проведают сестренку».

За этими размышлениями и застала его Надежда.

— Колюнь, ты чего такой? — тревожно спросила она. — Что-то случилось?

— Нет, с чего ты взяла? — стараясь говорить бодро, он обнял ее за талию и увлек в полумрак спальни.

Нашептывая ей на ухо милые глупости, щекоча поцелуями шею, Николай окончательно усыпил бдительность жены. Но не свою…

Гнетущее чувство тревоги не покидало его почти до утра. Вглядываясь в темноту ночи за окном, он молил бога, чтобы с Алкой ничего не случилось. Как назло, в голову лезли самые невеселые мысли. Не ко времени вспомнилось Надькино предостережение…

Чертыхаясь, Николай лег в постель и привалился к теплому боку жены. Ее мягкое дыхание постепенно подействовало на него успокаивающе, и он задремал.

Следующим днем было воскресенье.

Торопливо завтракая, Николай старался не смотреть в сторону Надежды, которая сверлила его подозрительными взглядами.

— И могу я узнать, куда ты собрался? — сложив на груди руки, она в упор смотрела на него. — Дежурства у тебя сегодня нет. Ты должен придумать что-нибудь поубедительнее, чтобы я поверила.

— Тебе, а не мне надо в милиции работать, — попытался отшутиться он.

Но Надежда не собиралась сдавать своих позиций. Не меняя положения и не повышая голоса, она отчеканила:

— Коленька! Мое недремлющее око все видит, так что не крути, а выкладывай — что случилось?

— Не знаю! — обреченно изрек Николай и, видя, как грозно свела она брови, поспешил добавить: — Надюш, я и правда не знаю! Может, ничего страшного не случилось, так, паникерство одно, а может…

Не глядя в ее сторону, он коротко поведал о вчерашнем визите Влада. Внимание его привлек сдавленный стон жены. Подняв голову, Николай увидел, что она стоит, привалившись к подоконнику с перекошенным от страха лицом. Затем, не говоря ни слова, прошла мимо него, вошла в спальню и упала ничком на кровать.

— Что вы наделали!!! Я ведь предупреждала вас!!! — задыхаясь, причитала она.

Николай стоял над ней, обреченно склонив голову. Опомнившись, опустился на колени и попытался утешить:

— Наденька! Ну, перестань! Это еще ни о чем не говорит.

Поток его красноречия прервала трель телефонного звонка.

Несколько секунд, замерев, они напряженно смотрели друг на друга, затем кинулись наперегонки в прихожую.

Выхватив у Николая трубку, Надежда выдохнула:

— Да! Говорите!

По мере того, как она слушала, мертвенная бледность разливалась по ее лицу. Николай стоял, боясь пошевелиться. Ужас, плескавшийся в глазах жены, сказал ему обо всем.

— Она пропала!.. Все! Это конец! — прошептала Надя бескровными губами и рухнула в обморок…

Дорога серпантином уходила в горы.

Призрачная надежда на спасение растаяла, когда они миновали последний пост ГАИ. После этого ее похитители заметно расслабились. Водитель отпускал сальные шуточки в адрес Алки, Серега скабрезно хохотал, запрокинув голову. Ей же ничего не оставалось делать, как молчать…

Она, насупившись, смотрела на зарождающийся день, не суливший ей ничего хорошего. Рядом с ней мирно посапывал Серега, положив голову ей на плечо. Алка с величайшим удовольствием треснула бы что есть силы по этой самовлюбленной башке, но он ей ясно дал понять, что распоряжается балом не она. Приходилось сидеть и скрипеть зубами от бессилия и злобы.

«Куда же меня везут все-таки? — терзала себя Алка. — И самое главное — для чего?»

Словно отвечая на ее немые вопросы, на одном из бесчисленных поворотов машина съехала с трассы, и под колесами заскрипел гравий.

«Упрячут куда-нибудь в глушь! Меня там никто и никогда не найдет!» — с тоской размышляла она.

В том, что ее будут искать, она не сомневалась ни одной минуты. Но поди отыщи здесь. На сотни километров ни единой живой души. Взгляд ее блуждал по заросшим пихтой и лиственницей горам, и, невзирая на сумрак, царивший в ее душе, Алка невольно залюбовалась открывающимся пейзажем.