Железный трон - Саймон Хоук

Эдан нахмурился.

— Как это может быть?

— Не знаю, — пожала плечами Сильванна. — Однажды я задала брату тот же вопрос, но он тоже не смог ответить. Похоже, никто не может. Но, по-видимому, в эльфийских владениях время течет для людей иначе. ТО, что покажется вам несколькими часами в Туаривеле, за пределами нашего королевства окажется несколькими днями, а за недели, проведенные здесь, в землях людей могут пройти годы. И похоже, этот эффект усиливается, чем дольше человек остается с нами — поэтому нам трудно вести счет времени по-вашему. В лучшем случае мы можем всего лишь осознать его течение.

— Вы имеете в виду, что если мы останемся здесь на неделю или около того, в империи тем временем может пройти год или больше? — удивленно спросил Микаэл.

— Это возможно, — ответила Сильванна, — хотя ни в коем случае не обязательно. Однажды один купец из людей задержался у нас на несколько недель, изучая наши ремесла. Вернувшись в свою деревню за Черной Рекой, он обнаружил, что со времени его отъезда прошло восемь лет и все считали его погибшим. С другой стороны, купцы, которые оставались с нами лишь несколько дней, по возвращении не замечали большой разницы во времени — кроме одного человека, который обнаружил, что вернулся всего через час после своего отъезда.

— Это похоже на волшебство, — сказал Микаэл.

— Возможно, так оно и есть, — ответила Сильванна. По-видимому, Гильвейн так считает. Он полагает, что со временем что-то происходит, когда достаточно большое число эльфов собирается в одном месте, но каким образом и что именно, не может сказать. Возможно, это как-то связано с нашим бессмертием, или с нашим отношением к магии, или с какой-нибудь другой причиной. В любом случае, никто не знает наверняка, чем это вызвано.

— Значит, чем дольше мы останемся здесь, тем больше вероятности, что в империи пройдет значительный отрезок времени? — с тревогой спросил Эдан.

— Похоже, именно так и случится, — сказала Сильванна.

— Значит, чем дольше мы останемся здесь, тем больше времени будет у лорда Эрвина укрепить свои позиции, если я правильно понял, — с беспокойством сказал Эдан. — Раньше я не сознавал этого. Почему нам никто не сказал об этом?

Сильванна пожала плечами.

— Несомненно, потому что вы не спрашивали. Но у вас нет повода для тревоги: существует способ свести этот эффект на нет. Брат объяснял мне как-то. Это сопряжено с некоторым риском, но именно таким способом ваше послание было доставлено в Ануир.

— Это как? — спросил Эдан.

— Через Мир Теней, — ответила Сильванна. — Ваше послание в столицу империи доставил половинчик. И когда настанет время вам покинуть Туаривель, проводник-половинчик возьмет нас с собой точно так же. Он откроет ворота в Мир Теней, и мы пройдем через него, чтобы появиться в мире дневного света в другом месте и времени.

— Вы сказали, проводник-половинчик возьмет нас, — сказал Эдан. — Вы с эскортом будете сопровождать нас в империю?

— Нет, я просто вернусь с вами, — ответила она. — Мы с Гильвейном отправимся с вами в Ануир. Принц Филерэн хочет знать, как будут разворачиваться события в империи.

— Вы имеете в виду, он хочет, чтобы кто-нибудь из нашего окружения заботился о его интересах? — спросил Эдан.

— Разве это кажется вам неразумным?

— Нет, — сказал Эдан. — Конечно же, нет. Мы многим обязаны Туаривелю, в том числе нашими жизнями; хотя, если говорить обо мне, то я считаю себя в долгу перед вашим братом лично. Но будь это даже и не так, мне все равно было бы приятно узнать, что вы возвращаетесь с нами. — Он покраснел и поспешно добавил. — В смысле вы с братом.

— Я с нетерпением жду этого, — сказала Сильванна. — Я всю жизнь прожила в Эльфинвуде и никогда не покидала Туаривель. Мне бы хотелось побывать в мире людей и посмотреть, на что он похож.

— Он другой, — сказал Эдан. — Наши города совсем не похожи на ваши, как и наши древни. Наши улицы, боюсь, не такие чистые, и мы не живем среди деревьев, как вы. Мы строим наши дома и дворцы по другому и живем за каменными стенами. У вашего образа жизни много положительных сторон. Это жизнь спокойная и умиротворяющая душу. Вероятно, именно поэтому кажется, что время течет здесь значительно медленнее.

— Все же я предпочитаю вернуться в Ануир, — сказал Микаэл. В конце концов я теперь император и должен заявить о своем праве на престол.

— А я должен служить тебе в империи, — сказал Эдан. — Долг обязывает. Но кроме этого, — печально добавил он, — теперь у меня осталось мало причин желать возвращения.

Сильванна нахмурилась.

— Почему ты так говоришь? Разве ты не хочешь увидеть своих близких?

Эдан тяжело сглотнул, прежде чем ответить.

— Единственными моими близкими были мои родители, — сказал он. — У меня нет ни братьев, ни сестер, а теперь, боюсь, мои родители оба погибли. Возможно, мать уцелела, но отец представлял слишком серьезную опасность для лорда Эрвина, чтобы тот оставил его в живых.

— Но… твой отец жив, — сказала Сильванна.

Эдан остановился и уставился на нее.

— Что?

— Сегодня утром от него пришло письмо, — сказала она. Разве ты не знал?

Эдан не верил своим ушам.

— Мой отец жив? От него пришло письмо? Ты уверена?

— Брат сказал мне сегодня утром, когда ему принесли новости из дворца и вызвали к принцу, — ответила Сильванна. Вероятно, он хотел, чтобы я сообщила об этом тебе, но я думала, ты уже знаешь.

— В первый раз слышу! — воскликнул Эдан, и сердце подпрыгнуло у него в груди.

— А что было в письме? — нетерпеливо спросил Микаэл. Гильвейн не говорил?

— Что-то о том, что лорд Тиеран благополучно добрался до Ануира с императрицей и сопровождающими ее лицами, — сказала Сильванна. — Там было еще что-то, но сейчас не помню что.

— Ты запомнила самое главное, — сказал Эдан. Он порывисто обнял Сильванну и крепко прижал к себе. — Спасибо! Спасибо тебе! Это самая лучшая новость из всех возможных!

Сильванна окаменела от неожиданности, и Эдан выпустил ее из объятий и отступил назад в некотором смятении.

— Прости, — сказал он.

— Нет, это я должна просить у тебя прощения, Эдан, — сказала она. — Если бы я знала, что ты считаешь своего отца мертвым, я бы сразу сказала тебе о письме. Я не думала… Как ужасно, должно быть, ты себя чувствовал!

Эдан закрыл глаза, испытывая чувство огромного облегчения. На несколько мгновений он просто потерял дар речи — такая радость переполняла его душу. Он почувствовал, как у него задрожала нижняя губа, и испугался, что сейчас заплачет. Сильванна обняла его и притянула к себе. Потом Микаэл положил руку ему на плечо — и они трое застыли так, прижавшись друг к другу, будто черпая друг в друге новые силы. Несколько мгновений все молчали. Эдан глубоко вздохнул, и они разомкнули объятия.