Зазеркалье - Ольга Лейт

Все серьезно задумались, даже Сенти, будто сам принимал во всем этом непосредственное участие.

— Что дальше? Ты же не послушалась зеркало?

— Как только мы добрались до лесов Шеити…

— Мы? — Вопрос задали одновременно Сенти и Честр.

— Да, мы! Я и моя возница, которую я наняла в Цейтлоне. Оставив ее у дороги, я сама направилась на поиски этой деревни, но их там так много! В общем, блуждала я порядочно…

— Ближе к делу.

Милена обиделась, хоть бы выслушали рассказ о ее нелегком пути и поиске, между прочим, ей страшно было! Тем более она этого не ожидала от Эмисы. Женщина женщину должна понимать.

— Домик был пуст.

— Не настолько же?! Там ничего не было? Какой-нибудь записки, или нацарапанного текста на стене, или еще чего-нибудь? — Честр такого конца не ожидал.

— Ну, не считая бабьего трупа, ничего… наверное. Я оттуда так вылетела…

— Бабку убили? — Лицо Честра вытянулось, как будто это его личное горе.

— Ну да, за печкой лежала. Если, конечно, она не искусная актриса, то точно мертва! Это даже следопыт подтвердил!

— Кто?

— Так ты была не одна?

Милена занервничала, про следопыта совсем не хотелось говорить, равно как и врать.

— И чего из тебя все клещами надо доставать? — Не выдержал Сенти.

— Я не люблю рассказывать чужие тайны! Откуда я знаю, может, мне молчать надо?! Вдруг вы не те, за кого себя выдаете.

Честр тяжело вздохнул и сел рядом с Эмисой по другую сторону от нее.

— Получается, бабка была сторожем королевы. Ивен убил ее, и теперь они с королевой непонятно где скрываются. Это и хорошо и плохо.

— Давайте теперь вашу правду! Кто это бабка?

— Судя по описанию, это могла быть мегера из отколовшегося династийного рода королевской семьи, дальняя родственница самой королевы.

— Что-то она не была похожа на обеспеченную женщину. До сих пор помню ее старые башмаки, торчащие носками вверх. Брр…

— Это всего лишь походный прикид, а может, и маскировка. К тому же, сейчас отколотые не так богаты, как раньше, и это их злит, вот они и строят свои козни, пытаясь завладеть троном. А королева на выданье была.

— Да ну? И кто же ее принц?

— Это тебе не шутки, здесь все серьезно! — Сенти одернул ее, как заботливая мамаша. Сиди, дочка, тихо, не глупи.

— Принц Грикко просил ее руки еще в прошлом полугодии. Тогда все было хорошо. А сейчас этот переворот…

— Так он уже случился? — Сенти выпрямился и задел Эмису широким плечом, та чуть не упала назад.

— Эй..

— Извини.

— Нет пока… Королева в изгнании, это плохо. Ей нужна армия, чтобы отстаивать свои права.

— Почему бы принцу Грикко не помочь ей с этим, они же помолвлены?

— Он может помочь ей просто как союзник. — Уточнила Эмиса.

— Но беда вся в том, что союзники отколотых гораздо сильнее. И, похоже, их настрой на завоевание не ограничивается только королевством минилюдов. — Честр был настолько серьезен, словно он повелитель всех земель и королевств, и в его правлении появилась брешь, которую срочно нужно устранить.

— Думаете, они хотят завоевать людей? — Милена играла маленькую роль, но помочь очень захотелось. Тем более, учитывая, что она гостья, и ей выпала такая честь — сыграть роль в такой тяжелый для этого мира момент. Стать героем, если получится. К тому же, ей доверили зеркало.

— Мы с Эмисой завтра уезжаем, нам надо помочь минилюдам, хотя бы сделать все возможное с нашей стороны. Спасибо, Милена, что послушалась зеркало и передала нам послание, пусть даже и с задержкой.

Тут попахивало иронией. Шуточки шутить надумали. А, да ладно.

Милена поднялась следом за всеми.

— Что, больше не увидимся? — Спросила она.

— Увидимся, конечно, если зеркала позволят. — Честр улыбнулся. Наверное, его широкую улыбку она увидела первый раз. Красивые ровные зубы блестели на белой чистой коже лица.

И чего это они все так вдруг встрепенулись и кинулись прощаться? Мили бы еще пару вопросов задала.

— Подождите… А кто же является союзником отколотых? Честр повернулся к Милене.

— Это может быть кто угодно: гномы, великаны, и даже люди, недовольные нынешним правлением королей.

— Так вы не знаете? Трудно готовиться к войне, не зная, кто твой противник.

— В этом вся и сложность.

— А что говорят зеркала?

Все переглянулись. Милена застала их врасплох. И они вынуждены были признать, что ничего.

— Они же все знают? И я так поняла, они за добро. Так в чем дело?

— Мы и сами задаем себе этот вопрос, — признался Честр. Он немного помолчал. — Наверняка кто-то знает больше, чем мы, — вдруг нашелся он. — Не все дано знать только одному, каждый играет свою роль, и, возможно, эта другая роль отведена кому-то другому.

Ой, ладно. Все с ними понятно.

— Я думаю, что если мы — пазлы во всей этой замысловатой истории, то нас надо объединить.

Эта интересная мысль, выданная Миленой, заинтересовала остальных. Но вопрос, как это сделать и угодно ли это зеркалам, немного поубавил пыл. Ладно, будь, что будет.

После отъезда Эмисы и Честра Мили с Сенти отправились в королевские библиотеки, в архивный отдел, где сидел самый древний представитель человеческой расы. При его движении на их просьбу пыль с его одежд поднялась столбом, он чихнул, отчего гости побоялись, что он рассыплется в прах. Старая потрепанная книга, дрожа, легла на их стол, за которым они собирались найти новые ответы. Теперь Милену интересовала подробная информация двадцатилетней давности о событиях, произошедших в Улае во времена правления короля Кумирана. Портрет Кумирана, выполненный в ярчайших тонах, красовался на одной из страниц книги. Кумиран сидел вполоборота от художника, смотря куда-то вдаль, густые брови были решительно сдвинуты к переносице, слегка тонковатые губы были плотно сжаты, овальный, красиво очерченный волевой подбородок чуть тронула небритость. Вот он какой, гусь. И свергли ведь такого красавца. Милена рассматривала его, пока Сенти не перевернул страницу.

— Смотри дальше, здесь приближенные, которые были при его правлении. Некоторые еще остались. Пэр Пирпа, Гашер, Слидвг, Турилан, даже Ноир, это наверняка те, кто были не согласны с его режимом. А ведь король был молод, и откуда у него столько злости было?

— Откуда ты знаешь, что он именно таким был? Тебя же еще на свете не было?

— Я верю своим учителям и мудрым людям. А если и свергли, то точно не за хорошие заслуги.

— Народ и на изобретателя зеркал восстал, а он был хорошим.

— Это другое! И говори тише, пожалуйста. — Сенти, не отрываясь от книги, поправил прядь белых волос, выбившихся из пучка.