Небо смотрит на смерть - Эндрю Гарв

А может быть, так и случилось и он перебрался куда-то еще? Но он не мог далеко уйти! Кэтрин громко просигналила несколько раз в надежде, что он появится. И вновь нет ответа! Он мог перебраться к другому стогу и вряд ли вернется обратно. Она должна разыскать его!

Кэтрин медленно двинулась по дороге, останавливаясь и громко сигналя на каждом шагу. Повернула обратно и сделала то же самое. Чарльз так и не появился! Дальнейшие поиски бесполезны…

Кэтрин вернулась к стогу и закурила, сидя в машине. Она отчаянно трусила, пытаясь поставить себя на место Чарльза и понять, почему он вышел из укрытия, но ничего не придумала. Ей оставалось лишь ждать и надеяться, что все обойдется.

Три часа дня… четыре… Чарльз исчез без следа! Внезапно мозг пронзила страшная мысль — может, он заболел?! Он был совершенно здоров, когда она уходила, но вдруг не выдержал напряжения? Может, он просто побрел вперед, не разбирая дороги? Тогда единственная надежда — прочесать всю округу, просмотреть каждый камешек. В отчаянии она уставилась на карту окрестностей Дувра… Еще два часа моталась она по всем дорогам, убеждаясь с каждой минутой, что напрасно теряет время. Так она его никогда не найдет! Кэтрин почувствовала, что силы сейчас оставят ее… И все же ей и в голову не пришло плюнуть на все и уехать домой.

Она медленно кружила по центральным улицам Дила, подумывая, не вернуться ли ей на прежнее место, где была назначена встреча. Впереди загорелся красный, и Катрин остановилась на повороте, бездумно разглядывая прохожих. На углу торговали газетами. Огромные черные буквы метнулись в глаза:

ХИЛАРИ ВНОВЬ ЗАКЛЮЧЕН В ТЮРЬМУ!!!

Глава 4

В тот же вечер после короткого телефонного разговора Кэтрин отправилась в Сэрбитон повидать адвоката Чарльза. В этой критической ситуации она бы предпочла воспользоваться советами Мёргатройда, но тот уехал в Америку… Что ж, придется довольствоваться Фэреем.

Фэрей держался официально. Время позднее, да и день был тяжелый в конторе… Теперь-то уж вряд ли кто сможет помочь Чарльзу Хилари. Не видя смысла во встрече с Кэтрин, он просто боялся, что она закатит истерику. Но Кэтрин уже оправилась после первого потрясения и прекрасно держала себя в руках. Она хотела получить информацию.

— Господин Фэрей, на какое же время назначена казнь?

На одно мучительное мгновение Кэтрин показалось, что он скажет «завтра», но он, сложив губы трубочкой, медленно произнес:

— Я слышал, во вторник, то есть по прошествии пяти дней-Кэтрин облегченно вздохнула и села на стул. Целых пять дней! Это уже кое-что…

— Не могли бы вы сообщить мне, — продолжала она, — названия тех отелей, где чаще всего останавливалась миссис Хилари?

Фэрей с удивлением посмотрел на нее.

— Конечно, если вы так настаиваете. Чаще всего она посещала «Сьюперб», тот, что в Брайтоне, и «Регину-гранд», что в Борнмуте.

— Только эти?

— Про другие нам ничего не известно.

— Мистер Фэрей, не могли бы вы точно сказать, какие именно справки наводились в отелях, и кто посещал их.

Адвокат поколебался с ответом, и на мгновение ей показалось, что он откажет. Но он, как будто решив выполнять все ее капризы, медленно произнес:

— Мужчина по фамилии Хоккинс и женщина по фамилии Роузи. Оба очень опытные агенты, к чьим услугам я прибегал не раз во время предыдущих процессов.

— Что конкретно им было поручено?

— Найти доказательства, что Луиза встречалась в отелях с мужчинами. Как вам известно, им это не удалось.

— Каким именно образом они действовали? Фэрей покраснел, поняв, что это допрос.

— Не знаю, но я абсолютно уверен, что они действовали профессионально и с учетом всех обстоятельств.

— Наверное, служащие в этих отелях весьма неохотно им помогали?

— Возможно, однако наши люди отнюдь не щепетильны. Они, безусловно, просмотрели все записи и опросили прислугу.

— И тем не менее они могли не докопаться до истины?

— Да, мисс Форрестер. Но не вижу причин, почему мы должны рассуждать таким образом… В конце концов такие расследования — лишь выстрел наугад в темноте. В деле ведь не имелось прямых указаний на то, что миссис Хилари проводила свободное время с любовником.

— Она шла на все, чтобы скрыть свои связи…

— Именно ее связи и проверяли агенты. Но факт остается фактом — она появлялась в отелях одна, сама записывалась в журнал, ни с кем не общалась и сама платила по счету. Больше того, она всегда была одна, когда горничная приходила убирать по утрам.

— Она вполне могла проявлять скромность днем, а ночью — гостеприимство! Мужчина снимал отдельный номер и посещал ее, когда в отеле все спали.

— Все, что я могу сказать вам по этому поводу, — терпеливо проговорил Фэрей, — я уже говорил. Эта версия не получила подтверждения фактами.

Кэтрин резко вскочила.

— Ну что ж, большое спасибо! Мне очень жаль, что пришлось потревожить вас в столь позднее время, но я не смогла дождаться утра.

— Не беспокойтесь, пожалуйста. — Фэрей с любопытством взглянул на нее. — Могу я узнать, что вы собираетесь делать дальше?

— Я собираюсь найти эти факты!

— На данном этапе? Боюсь, вы лишь потеряете время.

— Время, мистер Фэрей, — это именно то, чего мне будет хватать с избытком уже в следующий вторник. Всех вам благ!

— Всех благ… — покорно повторил он, стоя у двери и наблюдая, как она садится в машину. Пожав плечами, он вернулся к себе. Любые отчаянные поступки, какими бы напрасными они ни казались, все же лучше, чем простая истерика!

В глазах портье отеля «Сьюперб» мелькнул интерес, говоривший о том, что он сразу же узнал Кэтрин Форрестер, как только она появилась в дверях. На секунду Кэтрин испугалась, что ей скажут, что в отеле нет мест, или возникнут еще какие-нибудь возражения против ее пребывания здесь. Однако он молча выдал ей ключ и журнал для записи посетителей.

Но вскоре выяснилось, что наводить справки в отелях сложнее, чем она думала. Уверенность, что ей повезет больше, чем детективам Фэрея, основывалась на былых успехах журналистки и репортера, но теперь Кэтрин поняла, что на этом здесь не проедешь. Одно дело быть популярной телезвездой и совсем другое — печально известной любовницей человека, осужденного на казнь за убийство. Она везде ощущала враждебную атмосферу, везде была бельмом на глазу и объектом гостиничных сплетен. И неудивительно! Одно ее появление на публике могло показаться кое-кому верхом дурного тона. Женщины отворачивались, а мужчины пялились на нее, и все разговоры смолкали. Хуже и быть не могло…

Кэтрин все же надеялась, что, набравшись терпения, она сумеет подкупом или обещаниями расположить к себе одну из горничных, обслуживавших отель. Но к вечеру второго дня она решила, что потерпела провал. Ни мойщик машин, ни бармен, ни ее собственная горничная в разговоре с глазу на глаз не могли сообщить ничего интересного…

В тот же вечер, однако, горничная-ирландка, приходившая вечером стелить постель и хорошо запомнившая Луизу, с удовольствием согласилась посудачить о ней. Оказалось, что миссис Хилари в свое время нажаловалась начальству, обвинив ирландку в грубости, и та чуть не вылетела с работы. В разговоре выяснилась небольшая, но существенная подробность, состоявшая в том, что Луиза всегда выбирала верхний этаж, так как там ей казалось менее шумно. Получив очень сомнительный ключ к разгадке, Кэтрин еще больше утвердилась в своих подозрениях. Теперь оставалось узнать, оказывал ли некий мужчина столь же стойкое предпочтение «менее шумному» верхнему этажу, но этого ирландка уже не знала.

На следующий день обстановка ухудшилась. Портье, раньше проявлявший сдержанную любезность, теперь стал держаться крайне официально. Сухопарый метрдотель, похожий на школьного учителя, одарил ее ледяным взглядом, проходя мимо по коридору. Кэтрин решила немедленно украсть журнал для записи постояльцев, пока такая возможность еще имелась.

Тяжелый том в тисненном золотом переплете обычно лежал на столе у портье, и по идее его мог взять в руки каждый желающий, даже она. Но этого недостаточно… Ей нужно тщательно изучить все записи, то есть получить его на длительное время. Просить бесполезно… Нужно действовать решительно!

Незадолго до обеда, когда гости обычно переодеваются у себя в номерах или пьют в баре, Кэтрин заняла позицию у входа в отель, сделав вид, что кого-то ждет. Портье отлучился, а дежурный администратор копался в своих бумажках.

Удобного момента не пришлось долго ждать. Дежурному позвонили по телефону, и он направился к метрдотелю. Кэтрин быстренько огляделась по сторонам, подошла к его столику, схватила журнал и тут же проследовала в свой номер. Повернув ключ в замке, она с нетерпением открыла журнал…

И сразу же наткнулась на непреодолимые трудности. Отель был весьма популярен в Европе, и с каждым днем журнал пополнялся огромным количеством записей. Кэтрин нашла страницу, где Луиза расписывалась в последний раз в мае, насчитав еще тридцать три подписи гостей, прибывших в тот день. Из них одиннадцать, не меньше, походили на подписи одиноких мужчин плюс четыре, оставивших одни лишь инициалы, тоже скорее всего мужские. Кэтрин смутило не только количество, но и то, что многие не писали свой адрес. Чаще всего гости ограничивались лишь такой информацией: «Артур Джоунс из Лондона» — вот и все… Помимо всех трудностей, связанных с установлением личности гостя, не оставившего своего адреса, нельзя было рассчитывать и на то, что мужчина, встречавшийся в отеле с Луизой, обязательно должен был подписаться своим настоящим именем. Скорее всего он подписался бы вымышленным. Да ведь такая женщина, как Луиза, могла встречаться и с несколькими любовниками, приезжавшими в разное время!