Ловушка для змей - Алекс Орлов

– Откуда они могли о нас слышать? – тихо спросил Джим, поднимаясь на платформу и кивая отдавшему ему честь лейтенанту.

Новый обрушившийся на него статус вынуждал изменить осанку и держать на плечах тяжесть прошлых славных побед.

«Адмиралы» забрались на площадку, и та медленно тронулась вдоль рядов солдат, которые стали кричать «ура», едва только герои равнялись с их строгими построениями.

– Можно слегка помахать им рукой, – суфлировал Квардли, стоя позади адмиралов.

– Но откуда они могут знать нас, если нас здесь не было? – недоумевал Лу, криво улыбаясь и помахивая рукой в белоснежной перчатке.

Роскошные перья плюмажа на его сверкающем шлеме колыхались легким ветерком и, касаясь лица, щекотали нос. Эрвилю хотелось почесаться, но он терпел.

– В империи всегда хватало героев, которых держат про запас. В газетах постоянно появляется информация об их подвигах в далеких колониях, о жестоких битвах и лишениях, которые им приходится выносить. Специальные люди слагают легенды о том, как эти военачальники любят и ценят своих солдат…

– Адмирал Джим, помашите вот этим гвардейцам с особенной симпатией, их полк носит ваше имя, – быстро сказал Джиму штандартенфактор. – А ваши именные солдаты, адмирал Лу, вон те, в голубых мундирах.

Кэш улыбнулся своим «крестникам» и помахал им энергичнее. Этого было достаточно, чтобы солдаты закричали «ура» с утроенной силой. На их лицах был написан такой восторг, что Джим не сомневался – они готовы умереть за него.

Завершив круг почета, платформа остановилась перед широкой трибуной, на которую и взобрались адмиралы-герои вместе с сопровождавшим их штандартенфактором.

Кроме них там уже было несколько военных чинов и человек с огромным ртом и толстыми губами, что выдавало в нем работника департамента пропаганды. Уж он-то наверняка знал, что за «герои» Джим и Лу.

Тем не менее он первым подошел к панели микрофона и начал торжественную речь, суть которой сводилась к тому, что теперь, когда одни из выдающихся военачальников империи одержали победы на вверенных им фронтах, пришла очередь возобновить войну с Инглегасским Союзом.

Из речи чиновника департамента пропаганды Джим также узнал, что его теперь величают адмиралом Джимом Дадлом Красивым и он «прославленный мастер танковых ударов».

Лу же звался адмиралом Эрвилем Ваннадет ду Хольтцем, и в списке его побед была знаменитая Брюндвальская битва, где его войска обратили в бегство превосходящую по численности армию герцога Вадентомбского.

Одним словом, послушать эту речь было полезно с познавательной точки зрения. Но все же очень хотелось проснуться. Джим даже представил, что когда-нибудь он будет рассказывать: «А однажды мне приснилось, что я был адмиралом…»

51

Каземат номер 28 секретного хранилища главной прокураторской палаты находился под землей, на глубине в несколько десятков метров.

Это было глухое место, сырое и малопонятное.

Охранник Аксель спускался сюда каждый день рано утром и сидел на бочке, накрытой войлоком, долгих двенадцать часов. Потом приходил его сменщик Сигурд, и они, поболтав с полчаса, расставались. Аксель поднимался наверх и шел домой, а Сигурд садился на не успевшую остыть бочку.

Так продолжалось, наверное, лет пять или даже восемь – Аксель уже и со счету сбился. А как не сбиться, если сидишь в этом погребе часами и все твое развлечение – смотреть, как капли воды на сырых стенах, соревнуясь друг с другом, текут горизонтально, пока не попадают в проточенную канавку.

Пару лет назад они текли вниз – вертикально, но потом вода стала проникать в нижние ярусы, которые находились еще глубже, и было принято решение упорядочить сбор сырости.

Тогда здесь появился уполномоченный дворцовый колдун. Он работал три дня, и после этого капли стали течь горизонтально.

Правда, Аксель подозревал, что именно от этого колдовства у него началось расслабление желудка, однако позже здоровье поправилось, и он больше не испытывал неприятных ощущений. А сменщик Сигурд – тот над Акселем только посмеялся. Он считал, что колдовство, направленное на водяные капли, на человека никак подействовать не может.

Два дня назад служебная жизнь Акселя стала интереснее. На хранение в его каземат доставили очень важный груз. Какой груз, понятное дело, сообщать ему не стали, но генеральный ключник лично спускался к Акселю и сказал ему:

– Аксель, важность этого груза трудно себе даже представить. Мобилизуйся предельно, Аксель…

И Аксель мобилизовался, как мог. Он перестал на работе ковырять в носу и заделал булыжником нору ручной крысы, которую до этого целый год прикармливал на незаконном основании. Шутки шутками, а из двенадцатого каземата вынесли сорок килограммов золотого песка. И вынесли очень просто. Тамошний охранник позволял мокрицам размножаться, и те создали целый легион. Конечно, тут не обошлось без колдовства, но эти самые мокрицы однажды взяли по песчинке, да и уволокли все сорок килограммов. И, надо полагать, в Панаконду. Тамошние колдуны очень знамениты и могут колдовать на большое расстояние.

Им что – лишь бы подлость совершить, а того охранника посадили на муравьиную кучу. Ее специально нагребли прямо во дворе прокураторской палаты, и Акселю пару раз доводилось слышать, как кричат злоумышленники, когда их заживо поедают муравьи. Такой смерти никому не пожелаешь.

Так что теперь следовало думать, что делаешь и как службу несешь, когда у тебя под охраной объект такой важности. Охране запретили даже смотреть на него в глазок, чтобы те не сглазили последовательность материальных процессов. Это в хранении было самое опасное.

И потом, в охранника запросто могла вселиться колдовская сила, и тогда он был способен такого натворить, что просто держись.

С Акселем, кстати, такое уже случалось, но, По счастью, только дома. Его жена тогда уехала к матери, на другой конец города, а Акселя ну просто как подменили. Он сразу побежал к соседке. Потом к другой и еще к двум. Одним словом, не контролировал себя, да и только. Жена приехала от матери, так ей сразу все и рассказали – те соседки, к которым Аксель зайти не успел. Она, конечно, скандал подняла, но, хорошо, доктор Монзоне выручил, определил, что в Акселя вселялась сущность гулящего осла.

Минута за минутой, час за часом, и время смены стало заканчиваться. Аксель сходил в служебный нужник, доел остатки обеда и стал ждать знакомого стука клети, когда та опускалась в шахте.

Наконец это случилось. Скрипучая дверца приоткрылась, и в нее протиснулся Сигурд со своей кожаной обеденной сумкой.