Записки Бандитского адвоката - Валерий Карышев

Как тогда писали, Мансур якобы приехал к Бате со своими боевиками на разговор, но, поссорившись, Мансур выстрелил на кухне в Завадского и заставил выстрелить по разу и своих боевиков, связав их кровью. Труп Завадского затем выбросили на Введенском кладбище.

Убийство Завадского наделало много шума в столице, братва строила много версий. Говорят, на одной из воровских сходок Мансуру вынесли даже смертный приговор. Но его и некоторых боевиков задержали по подозрению в убийстве Л. Завадского, но формально - на основании указа по борьбе с организованной преступностью, то есть на тридцать суток, поместив в ИВС на Петровке.

После интенсивных допросов, не дождавшись окончания срока, через двадцать дней Мансура выпустили, так как не доказали его причастность к убийству.

И задержание и освобождение спасли тогда Мансуру жизнь от приговора законников. Зная и уважая работу оперативников и следователей, многие законники посчитали, что, раз ментам не удалось доказать причастность Мансура к убийству Бати, значит, он не виновен.

Вот на такого человека, как Мансур, и пал выбор Солоника, когда он решил найти помощь среди авторитетов. Он был знаком с Мансуром еще по люберецкой тусовке (близкая подруга Солоника Наташа жила в Люберцах, и Солоник туда ездил). Кроме того, хотя Мансур и не был законником, но имел статус авторитета и обширные знакомства. Для Солоника было еще важно, что Мансур не входил ни в одну преступную группировку, а отношения его с Глобусом и Бобоном были далеко не гладкие.

Мне предстояло срочно найти Мансура, устно объяснить необходимость его помощи, а если он будет настаивать, то отнести ему и маляву. Но сложность возникла сразу же: Солоник не помнил его телефона. Я перебрал несколько вариантов выхода на Мансура: через коммерсанта Витю К., его адвоката, братву, тусующуюся в клубах и ресторанах. Не важно как, но один из каналов довольно быстро сработал.

У Киевского вокзала меня ждал в машине Олег, здоровенный детина, ростом около двух метров, а веса в нем было, наверное, килограммов сто. Потом я узнал его кличку - Малыш. Мы немного покружили, заехали в несколько переулков, снова въехали на привокзальную площадь и остановились у гостиницы "Славянская". Я прошел за Малышом в холл, мы повернули сразу направо и вошли в одно из кафе.

Около окна сидел Мансур с каким-то парнем, который сразу пересел за соседний столик, когда я подошел. Это была охрана, к ней присоединился и Малыш.

Я понимал Солоника: он обращался к Мансуру еще и потому, что тот тоже побывал в шкуре приговоренного и сумел доказать свою невиновность.

Мансур показал рукой, куда мне сесть, и предложил что-нибудь заказать.

На вид Мансуру было лет 35 - 40. Темноволосый, круглолицый. На пальцы нанизаны золотые перстни, на руках - золотые браслеты. Рядом с ним на столике лежали два мобильных телефона и маленькая рация.

Я представился, сказал, от кого пришел. Мансур был очень удивлен, об этом говорило его лицо.

- Простите, - сказал я, - не знаю вашего отчества.

- Сергей Маратович.

- Человек, которого я сейчас представляю, очень рассчитывает на вашу помощь. Она заключается в том, чтобы вы вышли на авторитетных и серьезных людей, которые могли бы после его записки принять правильное и справедливое решение.

- Но почему он обращается именно ко мне?

- Я точно не знаю, но он считает вас человеком решительным и способным на поступок. Причем если вы не можете это вделать, то вопрос можно снять.

- Да нет, почему. Нет проблем, можно поговорить, его положение мне знакомо. А кто из воров или смотрящих сидит с ним рядом?

- На них мы уже нашли выход, нужно на воле обратиться к пиковым, уточнил я.

Мы поговорили немного о жизни в СИЗО и договорились созвониться через несколько дней. В кафе вошли какие-то ребята, двое из них подошли к Мансуру и тепло поздоровались. Я понял, что у Мансура назначена еще одна встреча, и встал, чтобы уйти. Но Мансур показал жестом, чтобы Малыш проводил меня.

У выхода Малыш попросил у меня номер моего мобильного телефона.

- Зачем? Я ведь дал его Сергею Маратовичу.

- Нет, если вы не возражаете, это для меня лично. Вы ведь адвокат. Пригодится.

Когда я написал и протянул ему номер телефона, он вдруг сказал:

- А вы смелый человек.

- Почему?

- Вы идете к братве хлопотать за Солоника, которого многие хотят завалить за воров. Сейчас даже братва, которую он знал, старается свое знакомство не афишировать.

Я пожал плечами и вышел из гостиницы.

Через три дня я прочел в газетах, что Мансур вновь задержан, он кого-то ранил у ночного клуба "Какаду". Я понял, что рассчитывать на его содействие уже было бесполезно. Но мне и в голову не могло прийти, что спустя почти месяц меня попросят приехать и помочь ему.

7 апреля 1995 года поздно вечером мне неожиданно позвонил Малыш. Взволнованным голосом он попросил срочно приехать на Петровку, к дому 19. Там, по его словам, менты осаждали квартиру Мансура. Олег добавил, что они уже вызвали его родителей и адвоката. Меня же он просил приехать на всякий случай, подстраховать, чтобы Мансура не застрелили при штурме.

Когда я приехал, то ребят из бригады Мансура не было.

Подходы к двору и подъезду, где жил Мансур, были оцеплены милицией и бойцами СОБРа, было много начальства в милицейской форме. Почти все стояли во дворе под аркой. Я показал свое адвокатское удостоверение и сказал, что меня вызвали родственники, как ни странно, меня пропустили во двор, туда, где уже стояли родители Мансурова и его адвокат. Но до них я не дошел, меня кто-то окликнул, я обернулся: ко мне шел знакомый оперативник 5-го отдела РУОПа.

Мы поздоровались.

- Какими судьбами здесь?

- Вот, попросили приехать подстраховать.

- Кто? Братва?

Я промолчал.

- Да нет, все правильно, сейчас его несколько раз уговаривали сдаться, мы сами его родных вызвали и адвоката.

- А если он не захочет сдаться? - спросил я.

- Куда он денется. Но если будем брать, то наши все снимут на видео, чтобы потом у вас не было вопросов.

- Все правильно.

Пока правоохранительные органы вели с Мансуром переговоры, я узнал, что тут произошло.

Мансур вышел в очередной раз из СИЗО под залог и вскоре захватил какого-то коммерсанта. Он держал его несколько дней, с 31 марта по 6 апреля, у себя на квартире и подвергал пыткам. Но тому все же удалось вырваться.

Ребята из бригады Мансура кинулись его искать, но коммерсант успел добежать до 17-го отделения милиции. На квартиру к Мансуру сразу выехала группа немедленного реагирования отделения милиции. Но когда милиционеры узнали, с кем имеют дело, брать квартиру сами не решились. К десяти часам вечера прибыл СОБР, оперативники РУОПа и МУРа, начальство ГУВД и прочие участники этой акции.

В квартире кроме Мансура были еще его гражданская жена Татьяна Любимова и какая-то неизвестная женщина. Все переговоры Мансур вел по мобильному телефону. Он постоянно менял свои планы - то решался сдаваться, то грозился оказать сопротивление и стрелять до последнего патрона.

Я наблюдал за присутствующими. В глазах его родителей застыли ужас и отчаяние.

Ко мне неожиданно подошел какой-то полковник милиции и попросил предъявить документы. Он взял мое удостоверение, долго всматривался в него.

- Мне знакомо ваше лицо, - сказал он.

Я решил промолчать. Он вернул мне удостоверение и приказал покинуть двор. Я хотел было ему возразить, но он вдруг резко прервал меня:

- Как вы можете защищать таких подонков, как Мансуров, из-за него...

Возражать ему и говорить о служебных обязанностях адвоката было бесполезно. Непреклонный и суровый полковник вызвал какого-то сержанта и приказал проводить меня на улицу.

- ...На суде будете защищать его, если он, конечно, доживет, - донеслось мне вслед.

Вскоре на улицу вывели и родителей Мансурова, значит, кто-то принял решение штурмовать квартиру.

Я сел в машину и стал ждать. На Петровку съехалось множество милицейских машин, несколько машин "Скорой помощи", чуть поодаль стояла пожарная охрана и телевизионщики. Примерно около двух часов ночи раздались сначала единичные выстрелы, затем мощный скрежет шквального огня. К моему автомобилю подошли двое сотрудников милиции и потребовали немедленно покинуть Петровку.

Вечером следующего дня по телевидению показали переговоры с Мансуром, штурм квартиры и гибель - его и любовницы. Я поинтересовался у Солоника, видел ли он этот репортаж.

- Красиво погиб, - только и ответил он.

Больше ничего мы не стали обсуждать.

Через несколько месяцев я узнал, что Малыша и еще шестерых боевиков из бригады Мансура арестовали за участие в захвате того заложника. А на следствии они признались в совершении еще нескольких убийств, в том числе и Леонида Завадского.

Судить их должен был Московский городской суд за бандитизм и убийство. Но, учитывая особую опасность и дерзость этой группировки, заседание суда проходило в помещении СИЗО. Всем им дали длительные сроки лишения свободы.