Имперская Окраина - Василий Сахаров

— И что дальше?

— Дальше все просто. Гостей с востока, которых мы собирались брать вместе с солдатами городской стражи, дабы не вспугнуть Лофелейна, решили пока не трогать. Керн наблюдает за ним на острове, а я взялся собирать на маркиза компромат.

— Успехи есть?

Контрразведчик неопределенно качнул своей гладко выбритой головой и ответил:

— Он чист. Не замечен. Не привлекался. Не состоял. Не употреблял. Не имеет. Но я не сдавался, гонял своих людей, сам пару раз на восток выезжал, и кое-что начало складываться.

— А именно?

— Стало известно, что форты, которые он строил на границе с Ассиром, были взяты королевскими войсками в самом начале войны через подземные ходы, и местные солдаты про них ничего не знали. Далее, в личном деле маркиза оказалась копия одного весьма занимательного рапорта, который был написан его сослуживцем, лейтенантом Марвилем. И в нем лейтенант, который, кстати сказать, через пару дней после отправки этой бумаги вышестоящему начальству, по пьяной лавочке утонул в реке, писал, что маркиз не тот за кого себя выдает. Мол, некогда он лично был знаком с настоящим Горро Лофелейном, своим соседом, и в возрасте двенадцати лет они вместе ездили на охоту. Следовательно, лейтенант может подтвердить, что капитан Лофелейн самозванец. Подтверждений рапорту покойного Марвиля не нашли, а скорее всего, никто этим делом не занимался и поэтому все прошло тихо. Это два факта. А есть еще один, свидетельствующий о том, что Лофелейн специально расположил своих беженцев таким образом, чтобы при нападении вражеских рейдеров на лагерь имперских войск все они погибли. То есть руками республиканских солдат маркиз уничтожал всех свидетелей, которые бы могли поведать нам о его жизни в родовом замке, и в глазах графа Ройхо он стал жертвой обстоятельств. Больше на него пока ничего нет, но работа продолжается.

— Значит, Лофелейн или кто он там, на самом деле, враг?

— Да. Это точно и, скорее всего, он республиканец.

— Умес?

— Наверняка.

— Что он сейчас делает?

— Доставил из империи на остров груз дефицитных стройматериалов, которые обещал купить, и продолжает контролировать строительство. Работает с утра до ночи. Зарекомендовал себя как отличный специалист. Из образа не выпадает. Подозрительных встреч не имеет. В общем, живет, так же как и до посещения гостиницы.

— А со слугой что?

— Он был вызван хозяином в Грасс-Анхо и уволен, а затем исчез.

— Так-так! И каковы ваши с Керном рекомендации относительно маркиза?

— Основных вариантов немного, всего два. Первый, взять его под белы рученьки, кинуть в темницу и распотрошить. Но он человек крепкий, и мыслеблок у него хороший, так что вряд ли из этого что-то выйдет. А второй вариант подпустить его к себе поближе, продолжать наблюдение и ждать момента, когда он себя проявит.

— И как по твоему мнению он может себя проявить?

— Не знаю, слишком мало нам про него известно. Возможно, он убийца, задача которого внедриться в окружение графа Ройхо и ждать приказа на твое уничтожение, а может быть маркиз должен протащить к нам еще агентов. Точного понимания его действий нет и это плохо.

— Понятно, что плохо. Однако с ним надо что-то делать, — помедлив, я допил уже остывший взвар, подумал и принял решение: — Значит так, Юрэ. Продолжайте за ним присматривать, но исподволь и очень осторожно, чтобы этот мерзавец ничего не почуял, а я вызову его на северную границу, и посмотрю каков Лофелейн в драке с нанхасами. Если он выживет и покажет себя с хорошей стороны, будем ждать появления его друзей Умесов, чтобы не одного гада, а сразу десяток прихлопнуть. Ну, а если маркиз погибнет, то не жалко.

— Рискуешь Уркварт, — Сховек поморщился, — а это не дело. Все мы от тебя зависим и если граф Ройхо погибнет, неважно от чего, от клинка северянина или от кинжала Умеса, который будет рядом с тобой, вся наша структура посыплется. Поэтому я считаю, что маркиза надо брать за жабры.

— Подождем немного, — произнес я и, желая сменить тему, спросил Сховека: — Как твоя агентурная сеть?

— Нормально. Работает. Почти все трактиры на территории герцогства принадлежат нам. О чем люди говорят мы в курсе. И у нас появились некоторые интересные сведения, которыми мы стали делиться с тайными стражниками Гая Куэхо-Кавейр.

— Какие, например?

— Ну, вот хотя бы последний случай. Командир наемного агнейского батальона полковник Блофкер на одном их хуторов организовал военно-полевой бордель на полсотни койко-мест. Все делалось тайно, и в этом притоне находится полтора десятка местных девиц, которых силой заставляют заниматься проституцией. Сейчас про это знает герцог и, насколько мне известно, уже сегодня вместе со своими дружинниками он должен посетить этот дальний хуторок. Вроде бы мелочь, но порядок должен быть, и герцог его наведет.

— Все правильно делаешь, — одобрил я действия Юрэ, и спросил: — Проблемы есть?

— Самая главная — нехватка кадров. Однако она решается, пусть медленно и со скрипом, но мы расширяемся.

— Давай, удачи тебе.

Мои последние слова Сховек истолковал как окончание нашей беседы и покинул меня, а я вновь задумался. О Богуче, который вскоре отправится в Герцогство Корунна. О маркизе Лофелейне, оказавшимся не тем человеком, за кого себя выдавал. О моей доверчивости. О ламии, не почуявшей врага. Ну и так далее. И продолжалось это минут десять, до тех пор, пока в комнате не появился Рамиро Бокре, главный управляющий Графства Ройхо.

— Кхм! — возвращая меня в реальность, кашлянул Бокре.

— Что-то случилось? — я посмотрел на кеметца.

— Никак нет! — по-военному ответил Рамиро. — Просто дождь прекратился и из Шан-Кемета почтовый голубь прилетел.

«Эх-х-х! — мысленно вздохнул я, и посетовал: — Когда же Верек получит первых связистов? Хм! Явно не скоро».

— И что пишет бургомистр Шан-Кемета? — я посмотрел на Бокре, полноватого, но весьма подвижного крепыша.

— В замок спешит гонец герцога Гая.

«Вот и все! Предчувствия меня не обманули, и мне снова придется покинуть дом».

— Хорошо. Можешь идти Рамиро и скажи лейтенанту Амату, что завтра мы отбываем в Изнар.

Однако Бокре уходить не торопился.

— Господин граф, какие либо особые распоряжения будут?

— Нет. Все по-прежнему. Помогай Каисс управлять графством, не давай спуску бургомистрам, ищи хороших лекарей и мастеров, закупай оборудование для бумажного и спиртового производства и серу.

— Будет сделано, Ваша Милость.

Снова я остался один, подумал о том, что у меня впереди еще целый вечер и ночь, которые я могу провести с женой, а затем мысленно потянулся к находящейся в храме Улле Ракойны ламии.

«Отири! — позвал я ведьму. — Ты меня слышишь?»

Тишина. Ни звука и только в ушах легкий звон. Но вот в голову приходит ответ:

«Слышу тебя Уркварт. Что случилось? Соскучился?»

Мне хотелось сказать нет, тем более что это было правдой, поскольку про ламию я почти не вспоминал. Однако я человек вежливый и понимаю, что без нужды хамить не стоит, и потому мой ответ был стандартным и коротким:

«Скучал. Завтра выезжаем в Изнар».

«Я буду готова».

Наша мысленная связь, приемы работы с которой я понемногу осваивал, оборвалась, и я отправился в свой кабинет, где у меня хранились личные вещи и походная сумка. Как бы мне не хотелось побольше отдыхать и поменьше махать клинком, не все зависит от меня. Так что пора собираться в дорогу, и можно сказать, что с этого момента начинается моя вторая зимняя военная кампания против нанхасов. Кстати, мой личный летописец Тим Теттау, который сейчас находится на Данце и глотает книжную пыль, наверняка, именно так и запишет.

Глава 15

Империя Оствер. Крепость Содвер. 25.11.1406.

Дознаватель, худой жилистый брюнет с бледным лицом, рывком оправил удобный серый мундир, на левом рукаве которого был четко виден шеврон с изображением скорпиона Канимов, и натянул кожаные перчатки. Затем он пару раз сжал ладони в кулаки, размял пальцы, посмотрел на меня и герцога Гая Куэхо-Кавейр, и оглянулся на своего начальника барона Иоганна Кратта, который на его взгляд одобрительно кивнул. Команда дана, действие начинается, и тайный стражник шагнул на середину просторного подвального помещения, которое освещалось всего лишь одним почти разрядившимся и оттого тусклым магическим светильником. Его помощники, два здоровых кряжистых мужика с самыми простецкими и не отягощенными размышлениями о смысле бытия красными мордами лица, тут же подтянули к нему крепкий дубовый стул, к которому был привязан коротко стриженый широкоплечий блондин. Это был нанхас из племенного сообщества Десять Птиц, которого пару дней назад, за вознаграждение и будущее прощение грехов, притащили из Мертвой Пересыпи за весну, лето и осень освоившиеся в тех краях воровские авторитеты-штрафники.