Шалый малый - Екатерина Вильмонт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Правда.
– Будь я помоложе, я бы еще поборолся за вас, но очень уж силы неравны... И вы ведь на деньги не падки, я не прав?
– Правы, Юлиан Григорьевич. А расскажите о себе... Ну, то, что сочтете возможным...
– Ох, как-то я не умею... Не мое амплуа... Хотя я вижу – вы относитесь ко мне скорее с симпатией, верно?
– Верно.
– Так зачем же я буду портить впечатление о себе? – рассмеялся он. – В моей жизни было очень много такого, о чем надо помалкивать. Я и помолчу.
В этот момент в зале возник его водитель с большим пакетом.
– О, Вася, молодец!
Вася передал ему пакет. И мне показалось, что это тот самый пакет, который мне доставили в питерское кафе.
– Поля, у меня к вам просьба!
– Я это не возьму!
– И не надо! Это не вам.
– А кому?
– Вашей бабушке или кто она вам, так сказать, компенсация за тот кидок! Теперь возьмете? Передадите тетушке?
– Обалдеть! – вырвалось у меня.
– А чего же добру пропадать? И вроде один грех с души сниму.
– Ну, если грех с души...
Он подлил мне еще текилы.
– А знаете, у меня была прабабка, наполовину цыганка...
– И она вам предсказала встречу со мной? – засмеялась я.
– А вы зря смеетесь. Она сказала мне, я тогда еще совсем пацаном был... меня к ней на лето отправили, она жила в Полесье, замшелая такая бабка... По лесу меня водила, травки какие-то собирала... Один раз я что-то учудил, она меня хворостиной огрела и вдруг говорит: «Дурной ты малый, и жизнь твоя тоже дурная выйдет, а когда образумишься, уж поздно будет. Девушку приличную встретишь, полюбишь, да уж не по зубам она тебе будет. Только ты ее не обижай, чтобы она ни сделала, все стерпи...
– Это вы что, вроде раскаявшегося грешника?
– Вроде, – кивнул он.
– Ни фига себе...
– Так что, Поля, наша встреча не случайна, она была мне предсказана еще полвека назад.
– А я в такие штуки не верю!
– Ваше право. Но я, как только вас увидел, сразу понял, вот она, та девушка... Которая уже не по зубам. Только прошу вас об одном, Поля...
– Да?
– Не стоит рассказывать Вадиму обо всем этом.
– Ну, за себя я могу ручаться, а вот за тетушку... Ой, а давайте лучше так сделаем: вы пошлете эту накидку тетушке с водителем. И напишете записку... Мол, прошу прощения и так далее, а?
– А тетушка не испугается?
– Вообще-то может... А знаете, она ведь вас узнала там, на свадьбе, но не была твердо уверена...
– А, значит, вы не просто так рассказали мне эту историю?
– Каюсь!
– Проверяли на вшивость?
– Да нет... Знаете, Адочка еще говорила, что у того парня было любимое словечко «красава». Я даже Вадима спрашивала, не говорит ли его шеф этого слова.
Он весьма добродушно рассмеялся.
– Знаете, меня один человек отучил... Он внушил мне, что такого рода словечки могут быть очень опасны. По ним легко опознать человека, ну... преступившего закон, так скажем. Я ведь был ох в каких неладах с законом в первую половину своей жизни.
– А теперь? – отважилась спросить я.
– А теперь стараюсь этого избегать. Но, увы, не всегда удается окончательно порвать прежние связи. Вот уж точно, и рад бы в рай, да грехи не пускают, – он улыбнулся, и я поняла, что он здорово пьян. Да и я не была трезва... И мне почему-то вдруг стало его безумно жалко. Бред какой-то!
– Но знаете, Поля, я пытаюсь... как это... отряхнуть прах, нет, это что-то другое... Я стараюсь... Беда в том, что я не верю в Бога, а то, может, старался бы замолить грехи. Хорошо верующим: согрешил, даже страшно согрешил, пошел, исповедался, получил отпущение и живи себе дальше и греши еще, сколько влезет, а на меня все это давит... и никто мне мои грехи не отпустит...
Вот разве что ваша бабушка или тетушка... Как вы думаете, она станет это носить?
– Думаю, с восторгом! Она очень элегантная женщина. И я сама ей отдам ваш подарок и все объясню. Она не станет болтать. Наоборот, она сделает из этого волнующую тайну для своих подружек... Мол, подарок из прошлого...
– Вы ее любите, вашу бабушку?
– Очень. И деда своего обожаю, у меня изумительный дед.
– И мама у вас красивая.
– Да, только невезучая... В любви ей не везет. Она до сих пор в поиске.
– Ей, зато в другом повезло. У нее потрясающая дочь.
– Да ладно вам, что уж такого во мне потрясающего?
– Для меня – все! Вы удивительно цельная, храбрая...
– Храбрая? – вдруг испугалась я. Что он имеет в виду?
– Конечно, храбрая. Сидите тут с практически настоящим преступником, а при этом вам ведь ничего от меня не нужно. И эта идея с кафе не единственный смысл вашей жизни, вы и без этого бы прожили... И не потому, что я шеф вашего мужа. Это вам тоже, как теперь говорится, фиолетово. Вы тут, потому что я вам чем-то интересен и даже, осмелюсь предположить, симпатичен. А мне с вами удивительно легко... Пообещайте, Поля, что расскажете мне, как ваша бабушка отреагирует на мой подарок. Обещаете?
– Конечно, Юлиан Григорьевич...
– В прошлой жизни меня звали иначе, но это неважно. Так что вы хотели сказать, Поля?
– А вы тоже пообещайте мне одну вещь...
– Все, что угодно, Поля!
– Не надо иметь дело с теми людьми... С Русланчиком, с этим типом, который привез мне мех в Питере... Они убийцы...
Он вдруг смертельно побледнел, а я жутко испугалась. Что я несу? Пьяная идиотка!
– Поля, вы о чем? – он как будто разом протрезвел.
– Нет... Это я сдуру, просто мне рожа его показалась какой-то ужасной...
– А что вы знаете о Руслане?
– Ничего! Просто в Новый год, когда я приехала за Настей, я услышала обрывок разговора с этим Русланом, и мне показалось...
– Значит так, Поля. Раз и навсегда запомните – вы ничего об этих людях не знаете, никогда их не видели, не слышали. И ни одна живая душа на свете не должна обо всем этом знать. Или уже знает? – Он посмотрел на меня совершенно трезвым испытующим взглядом.
– Да нет. Я не из болтливых.
– А с Настей вы не делились впечатлениями?
– Нет.
– А с Вадимом?
– Нет.
– Короче, держите язык за зубами, и все будет хорошо. И помните – я не дам вас в обиду!
– Да кому надо меня обижать? Если вы тому уроду не скажете, что, мол, девушке твоя харя не понравилась...
– Поля... Ладно, что-то мы с вами, кажется, перебрали. Пора по домам! А когда к тетушке?
– Завтра. И знаете, не нужно меня отвозить. Я возьму такси. А ваш водитель пусть лучше пригонит мою машину к офису завтра утром.
– Желание дамы – закон.
В такси я вдруг поняла, что не смогу быть дома одна и позвонила Адочке.
– Полюшка! Детка! Как твои дела?
– Можно мне сейчас приехать?
– Разумеется, можно. У тебя что-то случилось?
