Страницы тёмных снов - Влада Воронова

Карен фыркнула:

— Мужчина говорит о женской слабости и беспомощности, только если боится, что женщины увидят его глупость, трусость и лень. Или если он хочет скрыть от них свою подлость, манипуляторство и стремление к насилию. Женщина говорит о женской слабости и беспомощности, чтобы оправдать свои глупость, трусость и лень перед самой собой. Или если она хочет скрыть от всех остальных людей свою подлость, манипуляторство и стремление к насилию. Мужчина и женщина действительно во многом разные, но в трусости, глупости и лени, а ещё в подлости, манипуляторстве и стремлении насиловать они одинаковы. Равно как и в смелости, уме, трудолюбии, порядочности и благородстве. С чем жить, каждый человек выбирает сам.

— По вашим одиноким постелям видно, что и как вы выбрали, — презрительно бросила Лайза.

Элина ответила насмешливо:

— Ты тоже не на супружеском ложе спишь.

А Карен сказала:

— Я читала твой сайт БДСМ-знакомств. И даже подружилась там с девушкой, которая обожает чувствовать себя рабыней своего мужчины, выполнять его приказы и подчиняться его запретам. Она нашла себе постоянного бойфренда, который даёт ей всё это, они живут вместе. «Глубоко хозная Нижняя», как принято говорить в БДСМ. Так вот, эта девушка владеет маленькой юридической фирмой и нередко берёт дела, из-за которых проводит в офисах по восемнадцать часов в день, а когда возвращается домой, то просто падает в постель и засыпает. Её Хозяин в такие времена присылает ей СМС с приказом поесть горячего или сделать пятиминутную гимнастику, а ещё запрещает самой водить машину, потому что, погружённая в мысли о деле, она плохо следит за дорогой, или слишком устаёт, может уснуть за рулём. Если дело опасное — а такое бывает нередко, то Хозяин запрещает своей Рабыне рисковать жизнью бесполезно для её победы этом деле. При этом он никогда не требует от девушки нарушать конфиденциальность, рассказывая ему о подробностях дела. Когда же всё дошло до вердикта суда, и у девушки появилось два-три дня передышки, её Хозяин запрещает ей на это время пользоваться телефонами, телевизором и интернетом, читать газеты, и приказывает побольше спать и заниматься цветником, который она сама когда-то и сделала. Сам же Хозяин — обычный офисный винтик, который вряд ли когда-то достигнет в своей карьере высот, и прекрасно это знает. Но он не создаёт себе проблем из-за того, что его женщина зарабатывает больше, да ещё и СМИ о ней нередко пишут как об отважном, сильном и умном бойце, который борется с несправедливостью, а его самого не всегда замечают даже коллеги на работе. И когда я спросила эту девушку, что она сделает, если её Хозяин запретит ей брать какое-то конкретное дело или прикажет стать тихим нотариусом, чтобы жить в соответствии со слабой и уязвимой женской природой, то девушка сказала: «Если такое прозвучит, то я сразу же вызову полицию, потому что это будет не мой бойфренд, а мошенник с пластической операцией».

Элина кивнула:

— Всё верно. Умная и сильная женщина никогда не выберет себе в партнёры дурака и слабака, который для самооправдания хочет сделать её слабее и глупее себя. И даже если женщина хочет, чтобы в постели мужчина её не ласкал, а связывал и порол, то сути дела это не меняет — назвать женщину слабой, глупой и уязвимой может только ничтожный мужчина.

— Ну конечно, — ядовито проговорила Лайза, — все тысячелетия человеческой истории делали ничтожества.

— Хоть сколько-нибудь привлекательной жизнь в те времена не назовёшь, — ответила Элина. — А те мужчины, которые делали что-то действительно выдающееся, такое, что продвинуло человечество вперёд и вверх, сексистами не были.

— Глупые сказки для утешения одиноких недотраханных сучек! — упиралась Лайза.

— Если мы такие плохие, — сказала Карен, — то почему ты всё ещё с нами?

Лайза посмотрела на неё ошарашенно.

— Что?

— Лайза, нам с Элиной плевать, с каким мерзавцем ты спуталась на этот раз, но нам не нравится, что ты норовишь унизить и оскорбить нас за то, что мы не подбираем всякую шваль. А Майку и Рику не нравится, что ты постоянно капризничаешь и требуешь от них комплиментов, хотя на самом деле готовишь и убираешь хуже их, в твои дежурства по дому все стараются из него уйти. И нам всем надоело, что ты не хочешь организовать свою интимную жизнь так, чтобы она не мешала репетициям, и тем более работе. Ты единственная, кто пропускает репетиции и может даже не прийти на выступление. Мы — команда, а ты постоянно из неё выпадаешь. Так забирай свою долю бюджета за вычетом того, что уже потрачено на твой прожиток, и уходи.

Лайза оторопела. Такого она никак не ожидала.

— Это не тебе решать, Карен!

— Элина, — обратилась к ней Карен, — ты согласна?

— Да.

— Тогда пошли спросим парней.

Прежде, чем Лайза успела что-то сказать, Карен вышла в общую комнату и постучала к Майку и Рику.

— Мы с Элиной за то, чтобы Лайза ушла из группы. Немедленно.

— Что? — выскочил в общую комнату Рик. — Но у нас через три дня одна восьмая конкурса.

— И мы готовы, чтобы пройти в четвертьфинал без неё. Пусть даже последними в списке, но мы туда попадём. И у нас будут не менее пяти недель, чтобы подготовить звёздное выступление без светотехника.

— Я согласен, — вышел в общую комнату Майк. — Лучше пусть шоу будет менее зрелищным, но с уверенностью, что все его участники не подведут друг друга.

— Нам надо завоёвывать зрителей, — возразил Рик. — А для этого необходимо зрелище. Поэтому если и увольнять Лайзу, то лишь после того, как пройдём в четвертьфинал. Если, конечно, Лайза не осознает свои ошибки и не исправится.

Элина хмыкнула:

— Мы уже придумали альтернативу светошоу. Не очень хорошую, тут не поспоришь, но это только по неопытности. К четвертьфиналу мы сочиним что-нибудь получше. К тому же в конкурсе на первом месте всё равно музыка и вокал. А с этим у «Винд-Оф-Дримз» проблем нет.

— Я не против побольше репетировать, — сказал Майк. — Пусть даже придётся отказаться от подработок.

— Я за, — ответила Карен.

— И я, — кивнула Элина и подытожила: — Три голоса за увольнение, один против. Лайза, собирай вещички. И побыстрее.

— Счастливого пути в Джонсон-сити, — насмешливо сказал Майк.

— Вы там окажетесь раньше меня! — выкрикнула Лайза и, громко хлопнув дверью, ушла из квартиры.

Рик проводил её хмурым взглядом.

— По чести сказать, мне стало легче, когда она ушла. Пойду подготовлю её расчёт.

Оказавшись на улице, Лайза первым делом пошла в кафе. Чашка капучино всегда помогала успокоиться.

Берн очень заботился о репутации Лайзы, поэтому купил специальную анонимную сим-карту, с которой звонил ей и говорил, в каком номере отеля свиданий она должна быть. Это надёжно защищало от того, что кто-то даже случайно увидит связь Лайзы со спонсором и братом конкурента её группы. Она была очень благодарна Берну за такую заботу, но сейчас это создало некоторые сложности.

Секретная симка сейчас была в кармане Берна, а не в телефоне, и потому Лайза не могла ему позвонить. Выслушав сакраментальное «Телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», Лайза стала думать, как связаться с Берном. Он не оставил никаких инструкций о том, что делать в экстренных случаях.

Лайза не знала ни телефона и адреса квартиры Берна, ни телефонов и адреса его офиса. «Но ведь у администрации конкурса есть все его контакты, — сообразила она. — Но там вряд ли можно их раздобыть. Зато в студии можно! Там у менеджеров есть телефон и адрес для связи. И народ в студии не такой скрытный, как в «Саншайне»».

Лайза поехала в студию. Полтора часа разговоров и три банки пива сделали своё дело — она узнала о Берне всё.

Лайза глянула на часы. Берн должен был быть ещё на работе. Она поехала к одному из довольно дорогих офисных зданий Нью-Орлеана. В фойе Лайзу остановила охрана.

— Прошу прощения, миз, войти в здание могут только работники или приглашённые. Покажите пропуск или скажите, с кем у вас назначена встреча.

— Сообщите Берну Деррику в офис 17503, что его хочет видеть Лайза Торн.

Парень на рецепшене позвонил секретарше Деррика и после короткого разговора сказал Лайзе:

— Проходите. Этаж семнадцать, направо.

Довольная Лайза поднялась, вошла в кабинет Деррика и едва не задохнулась от удивления и испуга, когда Берн прожёг её злым и яростным взглядом.

— Ты что творишь?! — зарычал он на неё. — Какого чёрта ты сюда заявилась?

— Я… Берн, я больше не работаю в «Винл-Оф-Дримз». Теперь я свободна и буду делать световое шоу для твоего брата.

— Как это не работаешь? — взревел Берн.

— Ну да, я уволилась, — со склочными интонациями ответила Лайза. — Они меня не ценили!

— И теперь надеешься, что я найму тебя в штат к Кевину? — с яростью прошипел Берн. — Чтобы его выгнали за переманивание чужих специалистов? И внесли в чёрные списки для всех других конкурсов? И чтобы мой бизнес начали трясти проверками?