Пожиратель - Владимир Сергеевич Василенко

— С ним было ещё несколько упырей. Думаю, они тоже мертвы. Часть я сам завалил, остальное довершили «голуби»… — я обернулся. — Кстати, Демьян, если это были старейшины Стаи, то я не впечатлён. Хлипковатые какие-то.

Велесов мрачно зыркнул на меня исподлобья.

— На то они и старейшины, что главное в них — это опыт и мудрость, а не сила. И с доброй половиной из них можно было бы договориться. Особенно с Якубовым. Он был моим другом, моей правой рукой в своё время. И сейчас наверняка поддержал бы.

— Это который?

— Которого ты убил первым, — процедил Демьян.

— Ну извини, некогда было разбираться. Сам же видел…

— Видел, видел! Потому и не хотел я тебя в это впутывать. Ты как слон в посудной лавке. Только испортил всё!

— Да неужели? — вспыхнул я. — Если уж там, в Совете, были твои друзья — то чего же они с Сумароковым-то спелись? И тебя не разыскали за столько лет? Очнись, Демьян! Они все тебя предали! И вообще, я думаю, всё вышло даже лучше, чем мы надеялись. Мы не только Сумрака твоего завалили, но и вообще обезглавили всю Стаю!

— Хотелось бы в это верить, — покачал головой Путилин. — Вы бы хоть какие-то доказательства притащили, которые можно было бы предъявить наверх.

— Ну, извините, скальпы снимать некогда было, — пожал я плечами. — Или предлагаете вернуться?

Путилин неодобрительно зыркнул на меня, и я отвернулся. Пожалуй, и правда перегибаю палку. Глубоко вдохнул пару раз, стараясь успокоиться.

— Вы не понимаете, что натворили, — угрюмо проворчал Демьян. — Да, старейшин перебили, но что с того? Стая теперь, пока не появится новый вожак, будет метаться, как курица без башки, заливая всё вокруг кровью.

— Вот и пусть между собой грызутся, — злорадно усмехнулся Путилин. — Простым людям только на пользу.

— Рано радуетесь! Без Совета Стаи многие и кодекс соблюдать перестанут. А это значит — охотиться начнут без всяких ограничений. Больше смертей, больше новых обращённых. Этого вы хотели добиться?

Путилин не ответил, лишь сжал плотнее губы, будто сдерживая ругательства. За него ответил я.

— А может, для Стаи это как раз шанс очиститься и вернуться к истокам? И вспомнить, кто их настоящий вожак.

Демьян отвернулся, глядя за окно.

— Стар я уже для всего этого…

— Сам же сказал — для вожака важна не сила, а мудрость. За тобой многие Дети Зверя пойдут, я уверен. Ну, а те, кто берегов не будет видеть — пусть пеняют на себя.

— Легко сказать… Гонения на таких, как мы, ещё при Петре начались. Но Стая по-прежнему жива.

Я вздохнул и снова отвернулся, сдерживаясь. Спорить сейчас с этим старым упрямцем — заведомо хреновая затея. Тем более, что во многом он прав.

— Вы лучше объясните, откуда там эта толпа с факелами взялась? — вмешался Путилин. — Это что, действительно скопцы? Те самые Белые голуби? К западу от Урала их практически не осталось, может, единичные мелкие ячейки. А тут — целый отряд! Сколько их там было? Полсотни?

— Пожалуй, чуть меньше, — покачал я головой. — Сидели в засаде в подземных ходах под монастырём. И, похоже, прибыли туда сильно заранее. То есть знали о готовящейся встрече. И Демьян прав — никто, кроме нас троих, не знал о той записке от Сумарокова.

— Думаете, я их навёл? Да как⁈ Я недавно в городе, и слыхом не слыхивал про местных «голубей»! К тому же, если уж разбираться, то про эту встречу знало ещё как минимум несколько человек — сам Сумароков и прочие члены Совета. Может, от них и была какая-то утечка?

— Они тоже чужаки здесь, — напомнил Демьян.

— Ну, тогда я вообще не знаю, что и думать! Вы же тут местные. У вас есть какие-то версии?

Мы с Велесовым переглянулись.

— Вообще, про «голубей» ходят кое-какие слухи… — неохотно признал он. — Поговаривают, что Филька Багров с ними связан. Он за городом живёт. Скотину держит, и кожевенный цех у него, и мясом приторговывает. А ещё — псарня у него большая. Выводит сторожевых и охотничьих — на продажу и так, для себя. Я про него сразу подумал, когда увидел всю эту свору…

— Ну, что ж, вот и зацепка! — кивнул я. — Через Фильку этого можно попробовать и на голубей выйти. А там и разузнать, кто их навёл.

— Для кого Филька, а для кого и Филимон Кузьмич, — проворчал Демьян. — Я-то помню его ещё пацаном, как и отца его. Но при Кузьме хозяйство было втрое меньше. А Филька после его смерти развернулся. И не спроста. С Кудеяровым, говорят, дела водит.

И здесь Фома… Впрочем, без него в этом городе, похоже, ни одно серьёзное дело не обходится. По крайней мере, без его ведома.

— Багров… — задумчиво пробормотал Путилин. — А ведь я тоже, кажется, уже где-то слышал эту фамилию…

Дальше мы ехали молча. За окнами авто уже мелькали здания Томска. До дома оставались считанные минуты. Я, держась за рукоятку над окном, глядел в сторону, делая вид, что задумался. Сам же погрузился в созерцание тонкого тела.

Поначалу я был удивлён и обескуражен. Несмотря на то, что я высушил четверых вампиров, включая самого Сумарокова, в Сердечнике не добавилось ни одного нового Аспекта. Хотя в целом некоторую прибавку в силе я чувствовал. Правда, учитывая, сколько со мной всего произошло за сегодня, ощущения уже здорово смазывались.

Чуть успокоившись и приглядевшись внимательнее, я понял, что первое впечатление было обманчивым. Да, новых трофеев в ячейках Сердечника не появилось, однако уже существующие заметно изменились. Прежде всего — Боевая форма. Она стала ещё крупнее, и светилась теперь гораздо ярче, чем все остальные Аспекты. Аспект Морока тоже заметно усилился, но не настолько.

Похоже, что уже имеющиеся у меня Аспекты попросту сливаются с себе подобными, усиливая то, что я про себя называл базовой мощностью Дара. Это радует. С другой стороны, я поглотил Аспекты у четырёх могущественных вампиров, членов Совета Стаи, а что получил взамен? Только общее усиление Боевой формы, в которую входил Аспект Зверя? Слабовато…

Я уже не в первый раз задумывался об этом. Когда я перенимаю чужой Дар, то копирую и тонкое тело — полностью, вместе со всеми его, так сказать, настройками. То есть перенимаю не просто Аспект, но и его конфигурацию, конкретные способы воздействия на материю. И это очень ценно, поскольку вариаций Дара с одним и тем же Аспектом — великое множество. В той чёрной книге, что я добыл через Скворцову, вообще пишут, что двух одинаковых Одарённых не бывает. Аура каждого уникальна, как отпечатки пальцев.

Но когда я пожираю чужое Сердце, то перенимаю лишь сам Аспект — безликий, усреднённый. Сброшенный к заводским настройкам, если говорить терминами из моей прошлой жизни. А весь массив других данных — то, что носитель Дара взращивал и тренировал годами — попросту теряется. И это хреново. Слишком расточительно получается.

Может, я просто слишком тороплюсь, когда вырываю чужой Дар? Процесс поглощения у меня занимает считанные секунды — в азарте схватки я попросту раздираю чужое тонкое тело на части, заглатываю его кусками, словно изголодавшийся зверь. В итоге я получаю только Аспект, с которым потом приходится разбираться самому с нуля.

Или всё же память прошлого владельца Дара тоже остаётся в этой добыче, просто я пока не умею её распаковать и использовать в своих целях? В конце концов, когда я экспериментировал с магическими конструктами с помощью Аспекта Ткача, у меня получалось довольно ловко. Я будто бы интуитивно чувствовал, что нужно делать, хотя и не помнил этого. Правда, Аспекты, полученные от албыс — это вообще отдельная история…

Впрочем, и Боевую Форму мне удалось слепить достаточно быстро, по памяти восстановив те свойства, которые я уже знал по своим предыдущим использованиям Аспекта Зверя. Так что, может, и с остальными поглощёнными Аспектами не всё потеряно?

Эх, и ведь не спросишь о таком ни у кого! Даже албыс на этот счёт вряд ли что-нибудь подскажет. Но вот что точно нужно будет вытрясти из призрачной ведьмы — так это её знания о языке варман туур. Со значениями некоторых символов я уже и сам разобрался, но их ведь десятки. И здорово было бы расшифровать мою нательную роспись хотя бы наполовину…

Было уже глубоко за полночь, улицы города были почти безлюдны, за исключением островков жизни возле питейных заведений. Чёрное авто Путилина проносилось по пустынной мостовой, как призрак, эмберитовый двигатель, время от времени сбрасывая излишки пара через сопла в капоте, окутывал его белёсым облаком, быстро