Товарищ майор - Алексей Макеев

Он не спешил, понимая, что его обязательно дождутся.

Через полчаса Клотов подъехал к двухэтажному офису Курганова.

В этой части города росли старые деревья, которые придавали Пушкинской улице особенный парковый вид. Машины здесь проезжали редко, и этот неоспоримый плюс ценился среди арендаторов и покупателей недвижимости.

Офис Курганова занимал обособленное двухэтажное здание. После капитального ремонта офис выглядел современно. Только толстые стены, спрятанные глубоко под новой штукатуркой и светлым сайдингом, доподлинно знали о почтенном возрасте здания.

Клотов остановился под рекламным щитом, зазывающим клиентов в туристическую фирму «Комета Тур». На рекламе был изображен соблазнительный тропический курорт с голубой бухтой, пальмами и многоэтажной гостиницей.

Майор вылез из «Короллы».

На стоянке рядом с офисом было несколько машин, в том числе жемчужный «Лэнд Крузер» Курганова и «Паджеро» его сестры, оставленный здесь до выздоровления Ольги Валерьевны.

Охранников поблизости не было, но укрепленные на углах и на фасаде здания видеокамеры следили за всем, что происходило вокруг офиса. Майор и его машина не могли остаться незамеченными.

Клотов перешел тихую улочку и поднялся на единственную ступеньку перед дверью. Он протянул руку, чтобы нажать на кнопку звонка, но услышал щелчок автоматически открывшегося замка. Майор понял, что его ждут. Он распахнул дверь и вошел в холл.

Там его встретили два человека: охранник в камуфляже и Макс, телохранитель Курганова.

Макс был в сером пиджаке с неизменным выпирающим пистолетом под мышкой. Лицо телохранителя было таким же невыразительным, как полоски на ткани, из которой был пошит пиджак.

Макс кивнул майору, показывая, что надо следовать за ним. Они вместе поднялись на второй этаж и прошли по коридору, который закончился у красивой двустворчатой двери.

Здесь провожатый остановился и спросил:

– Пушка есть?

– Нет.

Клотов предполагал, что его встретят не очень радушно, и поэтому не стал брать с собой оружие.

– Предосторожность, – лаконично объяснил Макс.

Он подошел к майору и быстро его обыскал. После этого Клотов был вынужден извлечь содержимое карманов. Телохранитель равнодушно, но внимательно осмотрел все.

«Прохладно принимают, – подумал майор. – Это вполне оправданно после нескольких покушений».

Когда Макс удостоверился, что гость не принес с собой никаких сюрпризов, он распахнул перед Клотовым дверь.

Майор вошел первым, следом за ним – телохранитель.

Кабинет Курганова был отделан красным лакированным деревом, придавшим помещению дорогой и солидный вид. Прямо напротив двери находилось окно, закрытое одновременно и шторами и жалюзи. Посредине кабинета располагался большой стол со столешницей из пятнистой яшмы, похожей на срез от копченой колбасы. Позади стола стоял высокий стул из дерева и кожи. На нем сидел Курганов. В кабинете был еще офисный шкаф, коричневый кожаный диван, второй стул попроще, низкий столик и пара мрачных картин.

Было очевидно, что над интерьером трудился опытный дизайнер, сумевший угодить средневековому вкусу хозяина. Благодаря этим стараниям Курганов очень гармонично вписывался в обстановку кабинета.

Олег Валерьевич с царственным видом сидел на стуле, положив по-пролетарски мускулистые руки на изогнутые подлокотники. Деревянная спинка стула, покрытая резьбой, претенциозно возвышалась над головой Курганова. Олег Валерьевич был в белой рубашке с короткими рукавами. На его атлетической шее висел галстук цвета какао, расслабленный больше положенного.

Курганов указал широкой ладонью на стул перед столом и сказал:

– Садитесь, майор. Не обижайтесь на меры предосторожности. Этот кабинет – единственное место, где я чувствую себя в относительной безопасности.

Клотов не заставил себя упрашивать. Он с готовностью сел, не проявляя признаков неловкости и скованности.

Олег Валерьевич внимательно посмотрел на гостя. В минувшее воскресенье он не уделил должного внимания круглолицему и непредставительному милиционеру. В тот день внешность майора показалась Курганову незапоминающейся и безликой. Наверно, как раз поэтому у Олега Валерьевича не сложилось о Клотове какого-либо четкого мнения.

Тем временем Макс, следуя отлаженной процедуре, подошел к майору и провел вокруг него рукой, в которой был зажат предмет, напоминающий телевизионный пульт.

Клотов с любопытством посмотрел на это загадочное движение и с иронией, которая никогда не покидала его, спросил:

– Проверяете меня на радиоактивность?

– Что-то вроде того, – ответил Курганов. – Этот прибор обнаруживает микрофоны. Когда принимаешь гостей, особенно из УВД, лишняя предосторожность не помешает.

Майор доверительно улыбнулся.

– Значит, теперь, после проверки, мы можем поговорить?

– Теперь да.

Молчаливый Макс отошел к двери. Он не стал садиться на диван, а вместо этого спрятал свой приборчик в карман и превратился в живое изваяние, скрестившее на груди руки.

Клотов выразительно скосил глаза на телохранителя.

Курганов заметил сомнения гостя и сказал:

– При Максе можете смело говорить.

– Но разговор у меня… конфиденциальный.

– Ничего, Максим умеет хранить секреты.

Майор перестал оглядываться на Макса и задумался, словно решая, с чего начать разговор.

Телефонный звонок Клотова был полной неожиданностью для Курганова. Однако визит майора милиции почти не встревожил Олега Валерьевича. Он производил впечатление человека, полностью владеющего ситуацией.

Майор потер ладони о колени, кашлянул без особой надобности и произнес:

– Я знаю, кто убил Агарова.

Курганов и Макс молча слушали. Поскольку Клотова никто не перебил, он продолжил:

– Вообще-то в подобной ситуации я должен обо всем доложить начальству… Но я рискнул сперва переговорить с вами.

– Понимаю, – спокойно произнес Олег Валерьевич. – Вы ничего не теряете, зато можете что-нибудь приобрести.

– Вот и я так подумал, – согласился майор.

Снова возникла пауза, которую прервал Курганов.

– Вы сказали, что знаете, кто убийца.

– Да. Но у меня еще нет веских доказательств.

Олег Валерьевич едва заметно усмехнулся одной половиной лица. Другая половина его лица осталась напряженной и серьезной.

– На суде играют роль факты, но я – не судья, и мне, возможно, хватит ваших предположений. Будем говорить прямо. Вы пришли, чтобы назвать мне имя человека, который убил Агарова?

– Не просто назвать, а продать.

Майор и Олег Валерьевич встретились взглядами.

Курганов сжал губы и пообещал:

– Я заплачу за это имя. Но, может быть, Варенцов продаст его дешевле.

Клотов улыбнулся. Он понял, куда клонит Олег Валерьевич.

– Варенцов не знает, кто убийца. Он ищет совсем в другом направлении. Я хотел его вразумить, но решил, что лучше продать информацию вам, чем дарить ее бесплатно Варенцову.

– Похвальная предприимчивость, – заметил Курганов и с нетерпением, которое уже не смог скрыть, спросил: – И кто же, по-твоему, убил Алексея?

Олег Валерьевич перешел на «ты», как только понял, что майор явился к нему в качестве продавца.

Клотов оглянулся на телохранителя, словно желая убедиться, что все с нетерпением ждут его ответа, и уверенно произнес:

– Максим.

Телохранитель сжался, как боксер, приготовившийся встретить удар.

Курганов натянуто улыбнулся.

– Что за чушь? – сказал он, мало удивленный словами майора. – Я думал, ты мне назовешь реального убийцу, а ты сваливаешь все на безобидного Макса.

Клотов доброжелательно посмотрел на телохранителя, но ответный взгляд Макса был недружелюбным.

– Я ничего не имею против Максима. Может быть, он даже сделал доброе дело, когда отравил Агарова. Однако у прокурора может быть своя точка зрения на этот счет.

Майор произнес это высказывание без тени осуждения, чтобы показать, что его позиция сильно отличается от той, которая изложена в Уголовном кодексе.

– Но зачем Максиму убивать Алексея? – спросил Курганов так, будто сам знал тысячу причин, чтобы прикончить Агарова, но просто хотел узнать, что думает об этом собеседник.

– Ему незачем. Вы его об этом попросили.

Эта фраза была произнесена Клотовым так, будто речь шла не об убийстве, а о безобидной услуге.

Олег Валерьевич сохранил внешнее самообладание. Только сузившиеся глаза свидетельствовали о том, что непринужденный разговор дается ему непросто.

– А мне это зачем? – спросил он.

– Честно говоря, не знаю. А для следствия отсутствие мотива – огромный недостаток. Но, думаю, у вас были причины убить Агарова. Может быть, вы что-нибудь не поделили, или он, как нередко бывает с директорами, проворовался.