Столкнувшийся (ЛП) - Ашер Лорен

Мы с отцом расположились в автрдоме Бандини, готовясь к Гран-при Европы. Мне не стыдно признаться, что я избегала его с момента пресс-конференции Лиама в Канаде. Мы удобно забронировали разные рейсы в Баку несколько месяцев назад, что позволило мне избегать его в течение двух дней. Все пошло наперекосяк, когда он пригласил меня к себе в офис. Он заставляет меня сидеть и терпеть его взгляды и рычание, пока он отвечает на неподходящие телефонные звонки.

— Пожалуйста, скажи мне, какого черта моя дочь фигурирует в последнем дрянном журнале? Потому что я не могу взять в толк, почему твое имя ассоциируется с Лиамом Зандером и его спальней.

Хорошо. К сожалению, несколько дней расстояния мало что сделали, чтобы ослабить его гнев.

— Клянусь, я не хотела, чтобы это произошло.

— Почему бы тебе не высказаться яснее? — он делает глубокий вдох.

Я ерзаю на своем стуле под его взглядом, покачивая ногой в такт биению сердца.

— Я не хотела развивать лучшую дружбу с Лиамом. Это застало меня врасплох.

— Если это дружба, то почему репортеры предполагают, что вы спите вместе?

— Я не знаю. Им скучно и они не справляются со своей работой? — мой смех больше похож на хрип.

— Я не хочу, чтобы ты опозорила себя и команду. — Его слова жалят.

— Но мы просто друзья. — Друзья, которые целуют друг друга с большим жаром, чем горящий двигатель Бандини, но тем не менее друзья.

— Если я узнаю еще хоть одну плохую историю о вас двоих, ты отправишься домой. Никаких споров и просьб остаться.

— Ты не справедлив. Я не сделала ничего плохого и не могу контролировать то, что другие люди говорят обо мне. Может быть, ты злишься, что мое имя упоминается именно в связи с Лиамом? — я поднимаю подбородок.

— Нет. Я злюсь, потому что я предупреждал тебя, что случится, если ты свяжешься с гонщиком. Моя реакция была бы такой же, будь то Сантьяго или Ноа.

— Мы с Лиамом просто друзья. Я клянусь! — я скрещиваю указательный палец над сердцем.

— Ты не могла подружиться с кем-нибудь еще? Он гонщик команды соперников и наш главный противник. Конечно, репортеры будут говорить. — Его глаза смягчаются, когда я хмурюсь, но потом снова становятся твердыми.

— Я знаю. Это как Ромео и Джульетта. Моя идея звучит правдоподобно.

— Они оба в конце концов умирают. И они любовники, а не друзья.

Я отмахнулась от него. Классические истории больше нравятся Лиаму, а я предпочитаю более грязные романтические пересказы.

— Семантика. В любом случае… не в этом дело. Ты должен быть счастлив за меня. Я встретила человека, который стал моим лучшим другом. Всем нужно общение, а мне одиноко, пока ты занят, — я не против надуть губы, бросая ему в ответ его забитый график.

— Если он хоть раз сделает что-то из ряда вон выходящее, я позабочусь о том, чтобы его следующий контракт был в команде Формула-2.

Я содрогаюсь, потому что нет ничего хуже, чем уход из Формулы-1. Это низкий шаг, но мой отец выглядит серьезным, его седые брови сошлись в кучку, а губы сжались в плотную линию. Его настороженность заставляет меня напрячься.

— Чего ты так боишься? Мы хорошо проводим время, тусуемся и все такое.

— Кроме того, что ты привлекла внимание Лиама? Его репутация и твоя дружба — это рецепт для катастрофы, — он сжимает руки перед собой и смотрит на меня. От его беспокойства у меня сводит живот, потому что мысль о том, что мне может быть больно, приводит меня в ужас.

Я не обращаю внимания на его беспокойство и свои растущие сомнения.

— Ты слишком много беспокоишься. Между мной и Лиамом все не так. У нас крепкая связь, как у Бонни и Клайда.

— Ты действительно любишь использовать культовые примеры пар, чтобы описать вас двоих. — Одна из его бровей приподнимается. Моя вина. Мой отец ловит меня в неудачный день, потому что я ничего не имею в виду.

— Ты не можешь защитить меня от всего. Ты совершал ошибки и выжил.

Он сидит перед лучшим утешительным призом — быть с моей мамой.

— Послушай, я хочу для тебя лучшего. У тебя всегда было мягкое сердце, ты прощала других за все, вплоть до того, что откладывала свое счастье на потом. Просто будь осторожна, умна и в безопасности. Но я серьезно, еще один подобный инцидент, и ты заработаешь билет в один конец обратно домой. — Его костяшки пальцев стучат по столу, прежде чем он встает со стула. Он подходит ко мне и обнимает меня, прежде чем покинуть кабинет.

Что ж… все прошло лучше, чем ожидалось.

Я решаю провести вторую половину дня, отдыхая на травянистой площадке рядом с трассой Гран-при. Мое тело свернулось калачиком на одеяле под солнцем, греясь в немного прохладной погоде и голубом небе. После вчерашнего разговора с отцом у меня в голове все еще крутится его ультиматум, неуверенность разъедает мое чувство спокойствия. Наш разговор означает, что мне нужно быть более осторожной рядом с Лиамом и с тем, как люди интерпретируют наши отношения.

Говоря о мужчине, который не выходит у меня из головы, Лиам находит меня, неся книгу и что-то еще. Я рассматриваю его из своего положения лежа. Солнце падает на него под идеальным углом, освещая его мускулистую фигуру золотым сиянием. У меня перехватывает горло при виде его рук и толстых ног на расстоянии прикосновения.

Я отвлекаюсь от своих непослушных мыслей.

— Кажется, эта книга больше моей головы.

Лиам предпочитает большие книги в мягких обложках, а не электронную читалку. Он обиделся, когда я спросила его, почему он не берет с собой такое в дальние путешествия. Если я и раньше не считала Лиама тайным ботаником, то тот факт, что он путешествует с тремя разными книгами в своем рюкзаке для ручной клади, должен был поставить точку. В то время как некоторые люди читают статьи на BuzzFeed и проходят онлайн-викторины, когда им скучно, Лиам читает книжные блоги и смотрит видео на YouTube, анализируя и литературу и экранизации. Даже я, фанатка “Star Wars” с детства, не могу угнаться за его видео с безумными теориями, связанными с кинематографической вселенной.

— Хочешь посмотреть, что еще больше твоей головы? — его голос хрипит, когда его тень нависает надо мной, загораживая свет от моих глаз.

Я закатываю глаза.

— Ты теряешь хватку. Это было слабовато, что-то вроде минус два из десяти.

Он располагается рядом со мной, его чистый запах останавливает мои работающие клетки мозга. Мое зрение ухудшается, потому что то, что я приняла за еще одну большую книгу, на самом деле является завернутым прямоугольником.

Я настороженно смотрю на него, указывая на оберточную бумагу с изображением галактик.

— А это что?

— Я купил тебе подарок. Я увидел это в магазине и подумал о тебе. — Розовый оттенок переползает с его шеи на щеки.

Мое сердце сжимается при мысли о том, что он купил что-то для меня. Как… дружелюбно… с его стороны. Не говоря уже о том, что он купил специальную оберточную бумагу. Часть моего сердца тает под лучами солнца, не в силах справиться с тем, что Лиам так добр.

— Ладно, давай-давай, — я сажусь и делаю хватательные движения руками, вызывая улыбку на его лице, его застенчивость больше не является проблемой.

Он передает мне большой пакет. Мои пальцы находят складку на бумаге, но я не решаюсь разорвать красивую бумагу. Звезды рассыпаны по голубым, фиолетовым и черным вихрям. Его заботливость смущает меня, он не похож ни на одного друга, который был у меня раньше, и проверяет мою идею сохранить непринужденность между нами.

— Ты убиваешь меня ожиданием. Это всего лишь оберточная бумага. — Он дотрагивается до моих застывших пальцев.

О, Лиам. Так не осведомлен о моем противоречивом решении между прыжками на твоих костях и сохранением тебя в качестве вечного друга.

Больше не нуждаясь в поддержке, я рву бумагу, и темная обертка уступает место альбому для зарисовок. Мои глаза слезятся. Я провожу дрожащими пальцами по грубой текстуре обложки, мне нравится этот милый и неожиданный жест Лиама. Это как все между нами, непредсказуемое и неописуемое, создающее дружбу, которая не укладывается в рамки.