Украденные небеса - Кимберли Кейтс

— Но как вы выжили?

— Кассандра постоянно меня звала. Я должен был сидеть с ней рядом и держать ее за руку.

Эйдан умолк и снова прошелся по комнате. Нора же смотрела на него во все глаза; она вдруг поняла, что любит Эйдана Кейна.

— Слава Богу, что вы оба остались живы… — пробормотала она наконец. — С трудом верится, что вы совсем не пострадали.

— Нельзя сказать, что совсем не пострадали. У Кэсси остался на лбу небольшой шрам. Что же касается меня… — Эйдан поморщился. — Воспоминания о Делии будут преследовать меня всю жизнь. Как только я пришел в себя, сразу же послал людей на поиски. Но к тому времени Делия уже скончалась. А ее любовника так и не обнаружили, нашли только трость с золотым набалдашником в виде головы сокола.

— Он сбежал?

— После такого падения? Думаю, это было бы похоже на чудо. Вероятно, он разбился о скалы, а волны унесли его тело в море.

— Но если все происходило именно так, то почему же люди считают, что это вы убили Делию? Мне кажется, вы должны были рассказать всем правду. А те, кто отправился на поиски, могли бы подтвердить ваши слова.

— Когда Делию нашли, у нее были сломаны шейные позвонки. Можно было заключить, что ее задушили.

— Она могла получить любые переломы, когда карета перевернулась, — заявила Нора. — Или тот мужчина, который…

— Нашлись люди, утверждавшие, что ее любовник — плод моего воображения. Якобы я выдумал его, чтобы скрыть следы своего гнусного злодеяния.

— Но вы же ее не убивали!

Он внимательно посмотрел на нее, затем в смущении пробормотал:

— Вы уверены, Нора? Порой я спрашиваю себя: может, я и впрямь сделал это в припадке безумия? Ведь одному Богу известно, сколько раз говорил я себе, что, если она еще хоть раз позволит себе, если она… Я вполне мог свернуть ей шею собственными руками и забыть об этом.

Нора медленно приблизилась к нему и, взяв его лицо в ладони, заглянула в глаза.

— Если бы Кассандре грозила опасность, вы бы не стали терять время на месть Делии, я уверена в этом. Теперь я уже неплохо знаю вас, Эйдан, поэтому не сомневаюсь: безопасность дочери — самое главное для вас.

Он посмотрел на нее с нескрываемым изумлением, потом вдруг улыбнулся, и у Норы от этой улыбки перехватило дыхание.

— Да, пожалуй, вы правы. Почему-то я об этом никогда не думал. Господи, Нора, возможно, что я не убивал ее. — Он провел ладонью по волосам и усмехнулся. — Хотя многим очень хочется верить, что именно я убил Делию. Видите ли, дело в том, что я Кейн из Раткеннона. А убийство жены — это нечто новое в истории замка. Ни один из моих предков не смог бы похвастать таким злодеянием.

— А Кассандра?.. Она знает об этих сплетнях?

— Конечно, нет! У меня много врагов, но ни один из них не осмелится сказать моей дочери об убийстве. А если кто-нибудь все же осмелится… — Эйдан внезапно умолк, но угроза, прозвучавшая в его голосе, была красноречивее любых слов. — Итак, вы узнали все, что хотели, Нора. Узнали правду и теперь… О Господи, что с вами? Нора, вы плачете?

Она молча кивнула и всхлипнула. Эйдан утер большим пальцем слезу, стекавшую по ее щеке.

— Нора, но почему?.. Вы плачете из-за Кэсси?

— Нет, из-за вас.

— Плачете из-за меня?.. — Он уставился на нее в полной растерянности. — Но, Нора, ведь я… — Эйдану казалось, что он вот-вот задохнется.

Тут взгляды их встретились, и несколько мгновений они молча смотрели друг другу в глаза. Потом она вдруг улыбнулась сквозь слезы и проговорила:

— Я согласна. Я выйду за вас замуж.

Его взгляд словно гипнотизировал ее, околдовывал; ей казалось, она тонет в ярко-зеленых глазах, смотревших на нее все так же пристально.

«Но ведь он думает лишь о будущем дочери, — промелькнуло у Норы. — И только поэтому он предложил мне стать его женой».

У Норы перехватило горло. О, как ей хотелось увидеть в его глазах свет любви… Но нет, в них была лишь благодарность.

— Вы гораздо сильнее меня, Нора, — проговорил Эйдан срывающимся голосом. — Я от всего сердца обещаю… Обещаю, что сбудется то, о чем вы мечтали в тот день, когда отплыли в Ирландию. И еще… — Он помолчал, затем, откашлявшись, продолжал: — Нора, я хочу, чтобы наше венчание состоялось как можно быстрее. Как только будут закончены все необходимые приготовления. У меня уже имеется специальное разрешение. Я приобрел его перед ярмаркой, когда вы еще спали, — признался Эйдан, покраснев. — Видите ли, Нора, мне посчастливилось, что я сумел уговорить вас ответить согласием, поэтому я не хочу давать вам время изменить решение.

Нора вспыхнула. Она была необычайно взволнована — ведь прежде ей не приходилось переживать ничего подобного.

— Мы можем обвенчаться, когда вы пожелаете, — пробормотала она в смущении. — Мы ведь не собираемся… устраивать настоящую свадьбу — с платьем, со множеством гостей и прочим…

Ему показалось, что в ее голосе прозвучали нотки грусти. Если так, то следовало развеять ее грусть, то есть устроить все как можно быстрее.

— Я отправлю записку преподобному Родсу. Как только он найдет возможность уделить нам время, мы встретимся с ним в церкви Раткеннона. Он быстро сделает свое дело.

Норе показалось, что слово «дело» было в данном случае совершенно неуместным, и ей вдруг отчаянно захотелось отложить венчание, захотелось немного повременить со столь ответственным шагом. Собравшись с духом, она сказала:

— Но вам, вероятно, нужно подождать, пока вы не поправитесь окончательно, чтобы… — «Господи, что я говорю?» — подумала Нора, заливаясь краской.

Но Эйдан, казалось, не слышал ее слов. Пристально глядя на нее, он продолжал:

— Я хочу все устроить должным образом, Нора. Хочу дать бал в вашу честь.

— Бал? О, Эйдан, я не думаю… То есть я не уверена…

— Не беспокойтесь, дорогая. Ничего особенного не будет. Просто соберем небольшой круг соседей, семьи друзей Кассандры. Немного музыки, танцы и легкий ужин… Девочка уже давно просит, чтобы я устроил подобное развлечение. Миссис Бриндл уверяет, что это вполне безопасно. Пусть девочка подготовится к светской жизни. Кроме того, я смогу представить вас всему графству в качестве леди Кейн. А моя маленькая плутовка получит возможность осуществить свою давнюю мечту.

— Сомневаюсь, что это улучшит ее настроение, — пробормотала Нора.

— Я беру Кассандру на себя. Я объясню ей… — Эйдан осекся и покраснел.

«Он, по-видимому, понял, — догадалась Нора, — что не сможет объяснить дочери, по какой причине ее выпроваживали из комнаты, где он метался в бреду. Ведь из его бессвязных речей она могла узнать ужасные тайны…»

— Я Кассандре все объясню, — повторил Эйдан. — Малышка иногда бывает весьма благоразумной.