Великая тайна Фархелема - Юрий Леляков

— Нет смысла искать также материал астероидного происхождения! — поняла Фиар. — В общем: ничего интересного, изучать нечего!

— А есть о чём задуматься… — продолжал Донот. — Например: сколько миллионов лет продолжается там сжатие плит, и соответственно, существует кольцевая горная страна? Ведь нынешних молодых гор недавно — в планетарном масштабе времени, конечно — не было! И ничто не мешало атмосферной влаге достигать континента, состоявшего лишь из внутреннего плато! Почему не нашли следов жизни хотя бы тех времён? А плато с обломочным материалом и формами выветривания — наверняка старше самих гор!

— Если только само — не бывшая горная страна, — предположил Талир. — И вообще горы не растут постепенно, ряд за рядом, уже сотнями миллионов лет. Хотя тоже трудно представить такой долгий напор плит в одну точку…

— Но чтобы за сотни миллионов лет — никаких следов жизни, — повторил Донот. — Будто с самого момента выхода жизни на сушу — оно было каким-то высотным нагорьем, выше пояса вечных снегов…

— Даже выше, чем могут достигать дождевые облака, — уточнил Талир. — Хотя сколько же это тогда…

— 15–16 киамов, — ответил Донот. — А у нас на планете вообще нет гор намного выше девяти. Сама гравитация Фархелема не позволяет…

— Должно быть иное объяснение, каким образом пустыня остаётся такой сухой полмиллиарда лет, — продолжал Талир. — А нам будто лишь внушают: не ищите там ничего! И это на фоне разговоров о нехватке ресурсов, грядущем крахе цивилизации…

— Да, а — как насчёт ресурсов самой экспедиции? — вдруг спросила Фиар. — В смысле — продовольственных? Если там на месте их нечем пополнить — надо было иметь с собой на всё время? И сколько это по весу? Какой груз продовольствия должен был нести дирижабль? И сколько нёс вертолёт в каждом рейсе на поверхность? А тут, между прочим, и о рейсах на борт дирижабля и обратно — не сказано! Будто только перелетали там с места на место…

— Но у них были сублимированные продукты… — не совсем уверенно напомнил Лартаяу.

— Так и вопрос: а разводить чем? В самой сухой пустыне на планете! Хотя вряд ли не было и устройств для конденсации атмосферной влаги — но они годятся для обычных пустынь, а там… Или сразу взяли и запас воды на всё время?

— Но сразу и не знали, что там такая сухая пустыня… — ещё более неуверенно ответил Лартаяу. — Правда, потом это не стало препятствием… Действительно, как же это? — он обвёл взглядом комнату, переглядываясь со всеми. — И нигде не говорится, как было на практике…

— Верно… — Итагаро тоже обвёл комнату взглядом. — Начнёшь искать — никаких конкретных подробностей. Вот и в компьютерном архиве — самый минимум информации, по ней не представишь, как было. И как подобрано: кто удовлетворён существующей версией — получит её подтверждение; кто хочет знать подробности — ничего не найдёт… И что там осталось — о самой катастрофе?

— Тоже самый минимум, — Минакри поднял последний лист. — Перечисление членов комиссии по расследованию со всеми титулами, и вывод: «…При попытке ввести в ангарный отсек дирижабля перегруженный вертолёт…» А чем перегруженный — не сказано. Геологическими образцами, что ли? «…произошло неожиданно резкое снижение дирижабля, которое не удалось скомпенсировать сбросом балласта. Затем под тяжестью вертолёта произошёл разрыв каркаса и оболочки, повлекший за собой взрыв газовой ёмкости и падение обломков с большой высоты…» И — стандартные траурно-героические формулировки. Тогда ещё не говорилось: что экспедиция была не нужна, подобные жертвы в принципе напрасны… Но чем сумели настолько перегрузить вертолёт? Или вообще… сразу — летали на пределе прочности дирижабля? А то представьте: вертолёт на его борту! И — с самого начала были обречены на такую аварию?

— И как установили, что всё было именно так? — спросила Фиар. — Если там потом никто не бывал, не осматривал места, обломки… И никто даже не пытался искать выживших! Другой вопрос — как скоро можно добраться… Но я имею в виду: откуда сама версия? Или в момент аварии с дирижабля действительно шла передача?

— Тут и об этом ни слова, — ответил Ратона. — И как могли узнать это даже в таком случае? Или пусть известно только: взрыв был в воздухе, на большой высоте, а остальное — предположения… Но мне трудно представить: где на борту дирижабля помещался вертолёт, как на него садился? И что за странная схема полёта…

— Наоборот, по-своему очень логичная, — не согласился Итагаро. — Если в долине высоты такие, что вертолёт не преодолеет своим ходом — а на плато дирижабль не посадишь… Но где мог быть ангарный отсек — мне тоже трудно понять. Не наверху же, над самой газовой ёмкостью… Хотя, если так — понятно бы, как перегрузка вертолёта привела к аварии. Но видите: здесь нет даже схемы дирижабля со всеми его отсеками…

— А ещё — частотный шифратор… — напомнил Герм. — Хотя кажется, к чему: в научной экспедиции объединяющегося человечества? Если… кто-то заранее не ждал найти там нечто, о чём нельзя знать всем! Заподозрив ещё по съёмкам с самолёта…

И тут, во вдруг наступившей паузе, Джантару показалось: разговор подошёл к какой-то грани прозрения, за которой уже трудно будет верить во что-то, легко и привычно воспринимавшееся прежде. И пусть это было лишь смутное чувство — что-то изменилось, им открывалось новое, незнакомое, пугающее…

— Нет, это уж точно слишком, — не сразу начал Итагаро. — Всё… лишь затем, чтобы кто-то не узнал некой тайны Западного континента? Вот эти поиски «иных ценностей», из-за которых можно завести всё человечество в тупик, оставить без элиты, без образованных людей… — Итагаро умолк, будто с одной его не успевшей оформиться мыслью столкнулась другая. — А правда… Кто может тайными путями узнать больше остальных — если не экстрасенс? И этим опаснее обычного человека, пусть «слишком умного»…

— Так… хочешь сказать, эти странные повороты наших судеб… — Фиар не решилась договорить.

— Вот именно! А мы и довольны, что уже все вместе оказались в Тисаюме, — потрясённо согласился Минакри. — Хотя само по себе хорошо, что вместе… Но Тисаюм — не только одна из двух исторических каймирских столиц, а ещё и город с особым статусом в составе Лоруаны! Крупная флотская база, множество военных объектов — где конечно, никто особо не разгуляется с «возрождением традиций», но и за нами самими, легче присматривать! Так-то человеку со странностями биографии — искали бы место где угодно, но не здесь… А у нас и вопросов не возникало! Хотя до вопросов ли: после монастыря, Моараланы…

— Но и не всё они о нас знают… — Джантар вновь ощутил смутную тревогу. — И чем опасно то, о чём знают: пирокинез, целительство, ночное зрение?

— За одной способностью иногда проявляется другая, — ответила Фиар. — Вот и опасаются… И откуда мы знаем: что и насколько им известно о нас?

— И эти попытки обследований, операций… — поддержал догадку Герм. — Подсунуть в мою семью полусумасшедшего чиновника…

— В общем, нельзя исключать такую возможность… — ещё ошеломлённо согласился Итагаро. — Вдруг мы не догадываемся, чем и насколько привлекаем внимание «обыкновенных» людей…

И Джантар ещё более почувствовал: назревают перемены. Если не в их судьбах — то в умах, в отношении к чему-то…

— А дело может быть серьёзное… — продолжал Итагаро. — И не было же попыток спасти оставшихся в живых! Хотя верно: пока снарядили бы второй дирижабль, пока долетел бы — спасать уже некого. А обычному самолёту негде сесть — нужна взлётно-посадочная полоса. Разве что — вертикального взлёта… Но откуда и на каких запасах топлива он долетел бы через океан? Или опять же: пришлось бы везти такой самолёт — на борту большого, транспортного? И потом — в воздухе принимать самолёт на борт самолёта? Да и трудно понять: как вертолёт, со всеми воздушными потоками от его винтов, принимали на борт дирижабля? Если всё же на верхнюю площадку над газовой ёмкостью — какой вес должен выдержать сам корпус? Или — совсем лёгкий вертолёт сажали на выдвижную палубу, а потом вдвигали внутрь… Не представляю. Хотя есть и морские корабли с палубной авиацией, и системы дозаправки в воздухе — но тут-то дирижабль! И — насколько всё было надёжно, продумано? А точных данных, технических характеристик — никаких… Все понаслышке знают эту историю, как символ роковой попытки человечества сунуться «не туда» — и только…

— Известная легенда, но запретная тема для серьёзного обсуждения, — согласился Лартаяу. — И обсуждают только: что будет, если на всех станет не хватать ресурсов, продовольствия, самого места на планете… А вдруг вправду кто-то вообразит: уже пора решать, кто больше достоин жизни, а кто меньше? И как раз школьная программа построена так, что у «физически развитого» дебила всё в порядке, он её успешно проходит — а особорежимнику как бы не по силам то, с чем справляется дебил? И выносливый дурак будет заседать в какой-то комиссии, определяя степень нашей неполноценности в плане выживания человечества, которое не может обеспечить всех? А опытом страны, успешно решающей эти проблемы, воспользоваться нельзя! Хотя подождите… — спохватился Лартаяу. — Чхаино-Тмефанхия тоже участвовала в проекте! Так… не тут ли причина: расхождения по поводу какой-то тайны Западного континента? Но что тогда за тайна — и кто на что способен пойти, чтобы тайны никто не коснулся?