Пророк - Анатолий Юркин

— Кочевых племен много, но истинных мудрецов гораздо меньше. Кочевое племя редко порождает истинных пророков. Вечные странствия забивают ум пестротой путевых впечатлений, — сказал Фаддий.

Лориана поразила словесная уловка, с помощью которой Фаддий прервал их спор на дне котловины. Оглядывая мысленно пройденный путь, Лориан сказал:

— Каждый человек имеет право на свободу, У каждого человека есть своя свобода.

И Фаддий тут же отреагировал:

— Тогда получается, что твой человек… зависим от своей свободы. В понятиях «каждый» и «своя» есть что-то, убивающее свободу. Пусть свобода останется уделом избранных и по-прежнему будет сохранена ценой жизненных утрат. Тогда моя воля сохраняет обаяние вновь приобретенной и новой истинной свободы.

Лориан отмолчался, с трудом вытаскивая ноги, увязшие в сером песке. В тот момент ему важнее было обдумать слова Фаддия, чем из ложной гордости бороться за победу в споре. О восторгах Лориана по поводу личности Тенихана Фаддий не без ревности отозвался:

— Люди всегда предпочитают, чтобы кто-нибудь ими руководил. Многие из мужчин просто не могут на себя положиться. Они охотно передоверяют право думать и принимать решение шаманам и вождям. Каким бы мудрым ни был человек, принимающий решения, какими бы ни были обстоятельства, в силу которых люди передоверили обязанность думать, ошибка неизбежна. Мне неинтересен вождь, если он не предпринимает самых крохотных попыток пробудить в людях самостоятельность. А вот если он пытается пробудить независимость в доверившихся ему людях, тогда он — пророк, и с таким я бы побеседовал. Тенихан просто хороший вождь и очень хитрый человек. Но не пророк. Хотя ни ему, ни племени это не мешает. При таком вожде племя теряет будущее.

Слова Фаддия взволновали Лориана. Есть ли у рода синеглазой завтрашний день? Может быть, Лориану суждено помочь речному племени? Он дал имя себе, но сможет ли дать правильные имена всему миру?

— Думаешь, Фаддий путешествует по Ойкумене? Ошибаешься. Фаддий мечется между возможностью стать пророком, то есть нести кровавую ответственность за грядущее, и чувством собственной безопасности. В последнем случае никому не отнять моего права на духовную свободу, но она — яд, который погубит меня. — В этом месте рассуждений Фаддий скрипнул зубами от переполнявших его чувств. — Если я стану пророком, то признаю свою несвободу. На меня будут показывать пальцами и говорить: «Жующий человек так умен, он один обязан думать за нас и наших Детей». Если я становлюсь вождем, я теряю возможность выбора. Если я не становлюсь ничем, кроме как болтуном, я буду просто «жующим человеком». Как поступить? Я схвачен малодушным отчаянием и даже у тебя, отрок, готов спросить совета.

Пытливый подросток напряженно слушал и интуитивно находил исчерпывающий ответ. Может быть, призвание Фаддия — воспитать пророка? Это и объясняет третий путь для мудреца. Ему не нужно быть вождем или самому быть пророком — он должен научить другого!

Беседы, развлекавшие одного, оказались отличной школой для другого.

Попытки подражать бродячему философу обещали завершиться формированием собственного, неповторимого мировоззрения. Фаддий научил Лориана простой истине: «Решение мужчины ничего не стоит, если оно не входит в противодействие с волей других людей». Урок был усвоен. Однажды Лориан доказал, что умеет принимать твердые решения.

В то утро, когда большая часть котловины была позади и горы заметно приблизились, утомленные унылым пейзажем путники вяло беседовали, что не было похоже на обычные их словесные перепалки. Фаддий задал вопрос:

— Что такое «умственный мусор»?

Лориан не только не поспешил ответить, но усомнился в факте существования странного понятия под названием «умственный мусор». Рассердившись, Фаддий приказал:

— До следующего ручья идем раздельно. Подумай в одиночестве. Без ответа не подходи.

Поначалу Лориан не на шутку испугался. Ему показалось, что Фаддий нашел способ избавиться от надоедливого и глупого мальчишки. Но чем дальше он отходил от мудреца и сопровождающих, тем больше его захватывал поставленный вопрос. Он так увлекся, что переплыл ручей и долго брел, пока вдруг не вспомнил об условиях встречи. Перепуганный, поспешил обратно. К Фаддию он подошел с камешками в руке. Фаддий, выплюнув травинку, с любопытством посмотрел на Лориана. Лориан стал молча кидать куски кварца в воду. Широко размахнувшись, мальчик резко пускал камни вдоль поверхности воды. Обломки, что не имели округлой формы, тонули, едва коснувшись воды. Последним Лориан бросил плоский камешек, который образовывая круги, восемь (или девять) раз отскочил от поверхности воды, прежде чем ушел на дно. По-прежнему ни слова не говоря, Лориан достал сосуд с ароматизированной водой и, жадно глотая, впервые за весь день утолил жажду, фаддий хмыкнул. Он и не скрывал, что был доволен ответом. Усталые, изрядно переволновавшиеся, они легли спать. Ответ Лориана был прост. Мысль, которая не порождает желание думать дальше, вопрос, который не вызывает встречные вопросы, — все это умственный мусор.

Камешек, брошенный рукой Лориана, остался лежать на речном дне, но над кристальным истоком, превращав ющимся в смрадную Каку, завис непроизнесенным вопрос. Девятый (или десятый) круг (не от речной гальки, но от непроизнесенных слов) остался не на воде, а в подсознании у Лориана. Следует ли самого глупого или ненужного человека, хотя бы одного человека, отнести к разряду никчемного прибрежного сора? Лориан прожил слишком короткую жизнь, чтобы знать ответ на этот опасный вопрос.

Наутро Фаддий воспользовался приемом ученика. Он разложил камешки в круге, начерченном на песке.

— Система — группа элементов, объединенных по общему признаку. Племя состоит из людей. Членом племени не может считаться дерево. Или скала, на которой вождь любит справлять малую нужду. Мудрец во всем обязан видеть систему. Речь — система звуков. Вопросы — система мыслей. Никогда не позволяй деревяшке попадать в систему камешков. Понятие «род» в диалоге мудрецов — взаимосвязь элементов системы или целых систем, а не семейные сообщества. Мудрец — человек, обнаруживающий в явлениях окружающего мира родовую взаимосвязь всего со всем, то есть структуру. — Фаддий доложил в круг палочку. — Вроде ничего страшного не произошло. Палочка лежит рядом с галькой. И все? Нет, не все. Она путает мысли. Для нее… — Фаддий достал из рукава балахона целую горсть сухих палочек. Он сложил палочки во второй круг, очерченный большим пальцем правой ноги. — Мысль проста. Камешки к, камешкам, палочки к палочкам. В жизни не бывает такого идеального порядка. Но такой порядок должен быть в твоей голове.