Конан – изменник - Леонард Карпентер

– Будь здоров, Аки Вадсай!

– А, Конан! – предводитель пустынных воинов заговорил на туранском, зная, что варвар общается на нем бегло. – Приношу соболезнования по поводу смерти Гундольфа. Он был для тебя больше, чем капитан. Мне он тоже был хорошим другом.

– В самом деле, – кивнул Конан. – Вот что я хотел спросить тебя. Почему твои люди приготовились уходить отсюда?

Темные глаза офицера сузились.

– Ах да, я забыл. Ты же теперь капитан вместо Гундольфа, если только люди пойдут за тобой. – Его взгляд на мгновение задумчиво замер на бесстрастном лице Конана. – Ладно, мой друг, скажу тебе. Мы уходим, потому что выполнили все наши задачи. Наши ряды – как вы там, гиперборейцы, говорите? – поредели. Мне повезло. Я все-таки сохранил почти всех моих людей. Но мы больше не хотим иметь никакого дела с джиннами этого шайтана Агохофа. – Его темное лицо еще больше омрачилось. – Итак, мы уходим. Куда пойдет твой отряд, я не знаю. Но мои люди и я – мы уходим в восточный Шем. Всегда найдется для нас работа в тамошних городах-государствах.

Конан поднял брови:

– Вы оставите Ивора наслаждаться плодами его победы после того, как он нагло обманул вас? – Киммериец спокойно разглядывал Аки Вадсая. – И ты, ты, Аки Вадсай, сможешь жить с этим? И твои воины смогут? Как после этого ты можешь надеяться на уважение своих солдат?

Глаза всадника пустыни опасно сузились.

– Все мои люди уважают меня! – резко произнес он. – Все живые люди! Клянусь Таримом! – Он сплюнул в сторону и вызывающе посмотрел на Конана.

– Я тебя уважаю. – Киммериец кивнул. – Я знаю, что ты ищешь только честных побед и печешься исключительно о благе своего отряда. Но я прошу тебя: не уезжай пока отсюда. Я хотел бы встретиться с тобой и другими командирами наемников. Все, кроме Гундольфа, живы. Ведь так?

– Да.

– Тогда задержись на некоторое время. Я соберу всех.

Аки Вадсай кивнул нехотя, после чего Конан повернулся и пошел через лагерь. Он оглядывал солдат в поисках знакомых лиц. Через несколько секунд нашел Бильхоата. Тот шумно препирался с другими наемниками из отряда Виллезы.

Когда бывший вор увидел Конана, он выбрался из толпы своих товарищей и, широко ухмыляясь, подошел ближе.

– Итак, ты все еще жив, хотя всякое там колдовство и интриги так и обвивают тебя с головы до ног. А теперь еще и спаситель вольных наемников. Вот Конан, которого я знаю!

Киммериец дружески кивнул:

– Бильхоат, я хотел бы отыскать твоего командира.

– Виллезу? Это не так тяжело. Вон он в палатке и пьет до отупения. То ли от глупости, то ли от ярости, а может быть, от того и другого сразу.

– А что Друзандра? Ее отряд тоже в этом лагере?

– Да, я слышал, что она поставила свои палатки выше по течению реки, у водопада. Там узкая расселина с очень отвесным склоном, не подобраться. И выставила посты против мужи ков, которые могли бы туда сунуться. – Бильхоат облизнулся. – Но кое-кто из парней поговаривает, что позже можно будет сходить на пороги поудить рыбку…

– Отсоветуй им! – Конан положил ладонь на плечо старого друга. – Бильхоат, я бы хотел, чтобы ты пригласил Друзандру на совет всех вождей.

– Я могу попытаться. – Стигиец призадумался. – Я только надеюсь, что эти потаскушки не подвесят меня за яйца на ближайшей же ветке.

– Если Друзандра будет сомневаться, скажи ей, что я лично гарантирую ей безопасность в этом лагере. – Конан улыбнулся. – Эти слова так ее разозлят, что она непременно явится. А я пока поговорю с Виллезой.

Бильхоат отправился вниз по склону холма. Конан зашагал в противоположном направлении. По дороге он заговорил с Горусом. Старый солдат докладывал ему, сколько человек из отряда Гундольфа осталось в живых.

– Конан, люди хотят, чтобы их вела сильная рука. Особенно сейчас, когда они оказались на враждебной территории, – сказал седобородый воин. – Большинство твердо стоят за тебя.

– Отлично, Горус. Оставайся теперь при мне. Ты мой адъютант.

Прошло некоторое время, прежде чем Конан пробудил Биллезу из его алкогольной медитации. Затем ему пришлось позаботиться о том, чтобы господин капитан был умыт и одет. Когда они наконец выбрались из пропахшей винными парами палатки на свободу, Конан увидел Биль-хоата стоящим на склоне холма. Друзандра и Ариэль настороженно шли следом, держа ладони на рукоятях мечей. Со всех сторон их приветствовали свистки и выкрики. Когда белокурая воительница увидела Конана, она коротко кивнула ему.

Предводители наемников и их адъютанты сходились к шатру Аки Вадсая, от которого удалось спасти из разрушенного лагеря только крышу и четыре колышка. Двадцать воинов пустыни держали на расстоянии толпу любопытных. Они стояли на страже. Когда все приглашенные вошли под навес и уселись, скрестив ноги по-восточному, Конан взял слово.

– Как предводитель отряда Гундольфа я настоятельно прошу вас, вольные наемники, не уходить из Кофа и не расходиться. – Он оглядел собравшихся. – Вместе мы представляем собой силу, с которой противник вынужден считаться. Мы можем получить с Ивора то, что нам причитается по справедливости. Либо же, в противном случае, взять с него плату за его предательство его же собственной плотью.

– Э, да это великолепная идея! – вскричал Виллеза. – Мы можем выдавить из него деньги, разоряя его страну. В конце концов, нас тут достаточно много, чтобы спалить у него каждый сарай на этих несчастных холмах и залить пожарища кофийской кровью! Мы покажем этим мерзавцам, как остры наши клинки! – Его пьяная ярость так и вскипала, и он перекрикивал всех остальных. – Добыча, может быть, будет и не слишком богатой, но все же достаточной, чтобы кормить нас некоторое время и чтобы нас распотешить. Мы будем разорять его днями напролет, а ночью будем скакать, и тогда ни Ивор, ни его проклятый колдун не смогут нас настигнуть.

– Никогда и ни за что, ты, пьяная жадная скотина! – Друзандра приподнялась на своем месте и сильнее сжала рукоять меча. – Если ты думаешь, что сможешь обесчестить женщин в этой округе, если ты хочешь избить невинных людей, то имей в виду: единственный, кто подвергается опасности в таком случае, – это ты! Тебе придется иметь дело со мной и моими подругами!

– Тихо! Остановитесь оба! – прервал их Конан резким окриком. Затем он продолжал более спокойным тоном: – Мы будем сражаться, это правда. Но не против народа Кофа. – Он строго поглядел на вождей наемников. – Многие из местных уже отвернулись от Ивора, и еще больше местных жителей скоро начнет его ненавидеть. Не в наших интересах убивать тех, кто скоро станет нашим союзником. – Он нахмурился. – Нет, мы должны нападать только на принца, и его солдат. Мы должны совершать тщательно обдуманные нападения на его гарнизоны или, возможно, на лагерные стоянки.