Цена жизни (СИ) - Анастасия Владимировна Романчик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сквозь пелену метели охотники разглядели одинокую фигуру селянки в шубе, безразмерных валенках, шерстяной юбке и платком на голове. Девушка взглянула на головорезов пустым и отрешенным взглядом сияющих зеленых глаз, а затем сняла платок. По ветру разметалась копна длинных рыжих волос.
- Огненная? – с сомнением остановил ящера Орклав, никогда раньше не видевший рыжего человека.
Сбросив шубу и подобрав длинную юбку, девчонка легко выпрыгнула из валенок и побежала босиком по снегу в сторону деревни. Как стая псов за лисицей некоторые охотники бросились вслед за рыжей беглянкой.
- Стоять, ктулухи, это ловушка! – рявкнул Орклав.
Однако самые нетерпеливые всё равно исчезли в метели, за которой скрылась девчонка. За плотной снежной пеленой раздались предсмертные крики, а в толпу людей бросили отрубленные головы неудачников.
- Вселился в бабу, что и следовало ожидать от зловредной твари леса, – проворчал Орклав. – Ну что ж, мразь, я тебе в прятки играть не позволю. Я твои повадки знаю.
Хранители опасны в незримой бестелесной форме. Поэтому у охотников имелись артефакты, делающих тварей видимыми и осязаемыми. Только в материальной форме хранителя можно убить. Зимой они не так сильны, как в тёплое время, но неприятностей доставить могли.
Орклав актировал артефакт и крепче сжал узды, когда неподалеку от толпы людей материализовался Иро… При виде его, охотники попятились, как от пугала.
- Испугать нас обманом Дахота решил?! – захохотал Орклав. – Так мы и дружка твоего кончим!
Он активировал второй артефакт, но иллюзия не развеялась. Фигура в чёрной одежде и страшной маске осталась стоять, что значило одно: Иро настоящий.
- Кто приходит в лес с войной, не покинет чащу никогда, – медленно заговорил Иро, играя когтистыми пальцами.
- Ты же сказал, что его здесь не будет, что он сердце охраняет! – взвизгнули из толпы охотников.
- Время мести, Орклав свирепый, непобедимый и неуловимый, – насмешливо продолжал Иро. – Ты долго избегал мести леса. Пришел час расплаты.
- Не думай, лесная тварь, что я тебя испугался! – заорал Орклав в ответ. – Сегодня ты падешь! А нас запомнят, как героев, победивших чёрного Иро!
- Что ж, попробуйте, – Иро снял маску.
Из тумана материализовались другие хранители. Самые сильные. Самые свирепые. И среди них была та, что страшнее всех.
- Красная чума… – зашептались за спиной с благоговейным ужасом.
При виде лесной ведьмы даже у Орклава руки дрогнули. Он вглядывался в страшную маску, скрывавшую нижнюю часть её лица, обрамленного длинными алыми локонами. В красных глазах горел лазурный зрачок. Без оружия в алом платье с перьевым воротником и глубоким вырезом на груди, открывающим ценнейший жизненный кристалл – лазурный… такой же дорогой, как солнечный.
Насмехаясь, ведьма, погладила кристалл, вплетенный в её кожу лазурными жилами. Она словно манила к себе, чтобы подошли и забрали драгоценность, сулившую желанное обогащение. Но Орклав слышал, как она убивала. Тварь заражала всех вокруг себя смертоносными спорами, а тех, кого не брали споры, добивала крыльями или ядом. Те, кому удавалось ускользнуть из её когтей, приносили в города болезнь…
- Какая честь, сама Красная чума почтила нас вниманием, – у Орклава нервно дёрнулся уголок губ.
- Пришло время травить паразитов, погубивших наши ростки, – ласково проворковала матерь леса.
Орклав оглянулся, заметив рыжую девку с почерневшими глазами и отросшими чёрными крыльями.
Мстительный Эфо не даст никому сбежать. Перебьют всех. Даже один Иро – опасен, но в компании Красной чумы… у них нет шансов уйти…
- Убьём всех лесных гадов! – рявкнул Орклав, в отчаянном желании отдать жизнь подороже. – Убьём Красную чуму и сотни поколений наших потомков будут обеспечены на всю жизнь! Лазурный кристалл будет наш!
Толпа взревела и пошла в атаку на лесных. Хранители избежали лобового столкновения, разметавшись по сторонам.
Иро перевоплотился в чудовище больной фантазии. И это чудовище сметало всё живое. Его слабо брала магия, ему не вредило оружие. Люди оказались совершенно не готовы к встрече с ним. Были и те, кто струсил при его виде, но сбежать им не позволил Эфо, перебив как трусливых ктулухов.
Эфо проносился смертоносным ветром в тылу, унося то одну, то вторую жизнь. Нырял в толпу, как в косяк рыб, чтобы выхватить жертву и пронзить её крыльями.
- Забудьте об Эфо! Чуму гасите! – орал Орклав, знавший, кого не следовало оставлять за спиной.
Но именно к Красной чуме хранители не позволяли приблизиться, а если кому-то удавалось прорваться через их строй, его ждали смерть от спор, выдыхаемых коварной тварью.
В битву подключились обычные хранители с не меньшей свирепостью, чем отцы и матери леса. Они мстили. Шли за Иро и добивали, кого он не добил. Сражались как звери. Вырывали сердца…
Битва продолжалась недолго. Охотники упустили драгоценное время: Красную чуму не зря боялись и ненавидели – она положила всех разом с помощью спор и метель только сыграла ей на руку. В живых остался один Орклав. Его она оставила на закуску.
- Следовало догадаться, что вы подготовили западню, – сплюнул кровь на снег человек.
- Вы о ней знали, но всё равно пришли, – прошипела Красная чума. – Ваша жадность – ваша погибель! Никто вас сюда не звал!
Из-под мёрзлой земли показались красные корни и утащили закричавшего Орклава, похоронив его заживо.
Несколько чёрных хранителей подвели к Красной чуме слабо сопротивляющегося Петра Ивановича.
- Наконец-то, твоя сила будет моей, – проворковала хранительница, приближаясь к колдуну.
- Дедушка, нет! – Катя подбежала и заслонила Петра Ивановича собой, обняла его за шею. – Не трогайте его! Вы же обещали не брать кровавую плату!
- Стой! Она права! – вмешался второй явно морской хранитель. – Ты не имеешь права забирать его жизнь! Она не твоя!
- Правила леса мне не закон, если мне что-то нужно, я прихожу и забираю это! – яростно ответила красноглазая.
- Пока цел мой барьер, ты никого здесь не убьешь! – прорычал морской хранитель.
- И почему девка до сих пор жива?! – красноглазая больно взяла Катю за волосы. – Она должна стать хранителем либо же сдохнуть!
- Она добыча Эфо, ему и решать, что с ней делать, – отвечал морской хранитель.
- Люди лживы, им верить нельзя, – поддался вперед
