Точка Лагранжа - Борис Борисович Батыршин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прозвучало и ответное приглашение — Дима, спасибо ему, , заранее провентилировал этот вопрос со своим руководством, и выяснил, что поездку в Центр Подготовки — с экскурсиями, лекциями, знакомством с прочими нашими чудесами вроде вращающегося макета фрагмента будущей орбитальной станции и симуляторов управления космических буксиров и прочего орбитального транспорта — вполне можно устроить, нужно только соответствующее письмо из свердловского ГоРОНО. Наши новые друзья охотно согласились — вот и ещё одна забота прибавилась на это лето, впрочем, приятная…
После обеда этого заключительного дня мы на несколько часов разбрелись гулять по городу — группки "москвичей", по два-три человека каждая, сопровождал кто-то из каравелловцев. Диму Владислав Петрович пригласил к себе домой — как я понял, предстоял предметный разговор по вопросам намечающегося сотрудничества, а заодно, насчёт открывающейся в Свердловске «космической школы. Я сумел отвертеться от провожатых — заявил, что не раз бывал в Свердловске, хорошо помню город, а если что — знаю, как правильно спросить дорогу. На самом же деле, этот ларчик открывался просто: я заранее условился с Лидой-«Юлькой», что на эту прогулку мы отправимся вдвоём, и другие спутники нам не требовались. Нет, ничего такого — просто нам, как оказалось, есть о чём поговорить наедине, а то, что мы половину пути по свердловским улочкам не отпускал её ладошки, не давая ей замёрзнуть на трескучем морозе, хотя у нас обоих и были отличные тёплые перчатки — то кому какое до этого дело?..
Прощальный вечер пролетел быстро — правда, барабанщиков не было, зато был песенный круг, затянувшийся на этот раз надолго. А утром следующего дня поезд уносил нас в Москву — прощание на перроне, мокрые глаза у девчонок, последние торопливые обмены адресами и телефонами…
В поезде нам предстояло провести длинный день и не менее длинный вечер, но особых разговоров, против ожидания не было — слишком много сил и эмоций было потрачено за эти четыре удивительных дня. Мои спутники расползлись по купе, досыпать; я же лежал, привычно закинув руки за голову, смотрел на проплывающее за окном низкое небо в сереньких снеговых тучах и прикидывал, за что взяться в первую очередь, как только мы приедем в Москву. Пожалуй, сходить с Бритькой на Ленинские горы — на склонах полно снега, вот радости будет зверю…
А ещё — пожалуй, стоит повременить с просьбами о переводе в другую школу. Да, конечно, непросто — но другие-то, та же Оля Молодых и Андрюшка — терпят, а я чем хуже? Ничего, поезжу, как и раньше, туда-сюда, зато ребята будут у меня перед глазами, а у меня на них с некоторых пор большие планы.
И, уже уступая дрёме, от которой никуда не деться под нескончаемое «тук-тук» колёс, я подумал, что надо бы улучить момент и побеседовать с Димой: можно ли устроить, чтобы наша семёрка, и «юниоры» и слушатели «космической школы», и дальше занимались вместе? Не всё время, конечно, но хотя бы почаще, так часто, как это позволит плотный график учёб и тренировок?
С тем я и уснул; мне снилось, как мы с «Юлькой Сорокиной», Середой и Юркой-Кащеем готовим к плаванию большую парусную яхту — только вот вода была ярко-фиолетовой, песок под ногами — оранжевый, в точности как рубашки каравелловских барабанщиков, а в зелёном, исполосованном бурыми сполохами небе, стояли сразу три луны…
Конец второй части
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ «Заправлены в планшеты космические карты…» I
Кроме Димы Ветрова, в кабинете были ещё двое, и один из них — Борисович и Евгений Петрович. Этот загадочный персонаж (не зря, ох не зря ребята ещё в Артеке прилепили ему прозвище И.О.О) кажется, не пропустил в последнее время ни одного сколько-нибудь значимого обсуждения, связанного с «юниорской» группой «3-А» — а теперь вот в сферу его внимания попала троица «школьников-космонавтов», возглавляемая Алёшей Монаховым. Впрочем, нет, поправил себя молодой человек, к нему И.О.О. проявлял интерес с самого начала, с подведения итогов лауреатов конкурса фантпроектов в «Лазурном», где сын Геннадия Борисовича был так несправедливо — или наоборот, справедливо, это уж как посмотреть, — обделён вполне заслуженной наградой. Сам инженер тоже был в кабинете — демократически присел на край стала и покачивал ногой в бело-синем спортивной туфле с тремя косыми полосками и надписью заграничной туфле «Adidas». Дима спрятал усмешку — в Центре Подготовки подобный облегчённый стиль предпочитали даже ведущие сотрудники, к числу которых, безусловно, относился и Геннадий Борисович Монахов. Как и Евгений Петрович, М.О.О. — Ветров голову сломал, пытаясь угадать, чем именно он руководит (а что руководит было ясно), и в итоге остановился на «психологической группе» Проекта,подразделении закрытом, таинственном, но без которого, по слухам, не решался ни один сколько-нибудь серьёзный вопрос, в особенности, из числа связанных с кадрами и подготовкой будущих сотрудников.
Вот и сегодня речь шла о потенциальных сотрудниках Проекта. А именно: о недавней поездке группы «З-А» в город Свердловск, и Ветров, как и куратор и вообще за данное мероприятие, держал ответ — и не только за то, что происходило с его подопечными во время зимних школьных каникул. Для этого он то и дело сверялся с замызганным блокнотиком, который таскал в кармане ещё с «космической смены», и куда заносил всё, сколько-нибудь важное из числа связанного со своими подопечными. Евгений Петрович, всякий раз, когда Дима обращался к записям, недовольно кривился — в точности, как артист Иннокентий Смоктуновский в сцене, когда упомянутый И.О.О. препирается на лестничной клетке с бестолковыми и чересчур упрямыми калужскими школьниками.
— Так вы.. э-э-э… Ветров, полагаете, что слияние двух групп — ваших «юниоров» и москвичей из «школы космонавтики» — уже назрело?
— Если и нет, то назреет в самое ближайшее время. — ответил Дима. Ужасно хотелось вставить в свою реплику такое же вальяжное «э-э-э…», но он, конечно не рискнул. — Ребята отлично ладят друг с другом; когда возникает какая-нибудь задача, они быстро образуют рабочие группы, причём состав их всё время разный, что свидетельствует о монолитности и самодостаточности даже такого, временного коллектива. Что касается лидера, то здесь всё очевидно.
— Алексей Монахов?
— Он самый. — Дима покосился на Геннадия Борисовича, но тот никак не отреагировал на упоминание о
