Колесничие Фортуны - Владимир Свержин

– Теперь твоя работа, Капитан! – услышал я. – Мы отступаем, стрелы на исходе.

Лучники начали отходить к каменным завалам, заблаговременно подготовленным Шаконтоном. Наш маленький отряд понесся наперерез рыцарям, прикрывая отход лисовской группы. Пронесшись буквально под самым носом у разъяренных рыцарей, мы выпустили по ним две дюжины стрел. И я с удовлетворением отметил, что, потеряв еще нескольких человек, наши противники замедлили свое рьяное наступление. Вслед за этим аршеры рассыпались по полю, а я, соскочив с коня, присоединился к Лису.

– Черт побери, где Нейвур?

Отряд барона по нашему плану уже должен был быть здесь, чтобы фланговым ударом окончательно завершить разгром авангарда принца Джона. Но пока наши ударные силы были представлены лишь мной и д'Орбиньяком.

– Рубль за сто даю, наши сэры доблестно берут в плен их сэров! – проскрежетал Лис. – Ладно, повоюем! – Он взялся за мечи.

Пара рыцарей, вырвавшихся далеко вперед, предприняла попытку атаковать нас. С их стороны это было крайне неосторожно. В глазницу шлема первого из них моментально вонзилась хорошо знакомая мне стрела. Второй попробовал увернуться, и следующая стрела попала ему под мышку. Я завертел головой, ища неожиданного спасителя. Невозмутимая сарацинская воительница верхом на своем жеребце маячила неподалеку.

– Спасибо, Прыся, вечно благодарен! – поклонился в ее сторону Лис.

Мы вновь изготовились к атаке. И тут… Новый трубный звук ворвался в начавший было затихать шум схватки. Мы обернулись, пытаясь понять, кого там еще принесло на наши головы. Со стороны, противоположной наступавшим на нас людям принца Джона, во весь опор мчался еще один рыцарский отряд.

– Это не Нейвур, – мрачно констатировал Лис.

– А кто?

– Сейчас попробую разглядеть знамя.

И у меня, и у Лиса, судя по утверждению медиков, было стопроцентное зрение. Но, видимо, украинский процент был куда как больше английского.

– Ага, ага… Интересно… Вот скажи – когда герб окружен вот такой как бы каемкой, это что-то означает?

– Означает, – ответил я, удивляясь столь несвоевременному интересу к геральдике.

– И что это означает?

– То, что мы имеем дело с младшей линией рода.

– Тогда я готов тебя поздравить: мы имеем дело с младшей линией славного рода Камдилов.

Глава семнадцатая

– Вася! – закричал первый сын лейтенанта Шмидта, вскакивая. – Родной братик! Узнаешь брата Колю?

– Эй, Капитан! Очнись! Ну что ты застыл, как вдова Неизвестного солдата? Мы победили, вон скачет Нейвур со своими головорезами. Враг бежит, в ужасе бросая предметы личного обихода. Кстати, мессир Вальдар, быть… может, нам следует по-быстрому пуститься в погоню за поверженным противником? – Лис указал на улепетывающих к лесу рыцарей принца Джона. – А то мне почему-то кажется, что вы не горите страстным желанием видеться с родней.

Я устало покачал головой:

– Бессмысленно. Если бы это был кто-то из моих братцев, то здесь бы уже обреталась либо целая армия, либо вся римская курия во главе со святейшим папой. Поскольку это больше всего похоже на дружину какого-нибудь разухабистого лендлорда, то это не иначе, как моя дражайшая сестрица. Тем более что, по утверждению имперского герольда, она имеет неосторожность обретаться в Англии.

– Но тот, кажется, что-то говорил о шотландской границе?

Я обреченно вздохнул:

– Для бешеной собаки семь верст не крюк…

Между тем отряд неотвратимо приближался к месту нашего укрытия. Моих английских ста процентов зрения уже вполне хватало для того, чтобы разглядеть леопардового льва Камдилов в лазури, окруженного горностаевой каймой, и еще один лазоревый значок с бэйджем [34] этой опоясанной воительницы – скачущим серебряным единорогом.

– Скажи мне, – проникновенно осведомился мой добрый напарник, – так, между нами, ты хоть знаешь, как ее зовут?

– Знаю, – мрачно огрызнулся я, разглядывая подъезжающую кавалькаду, – Инельгердис.

– Очень красивое имя, – мечтательно произнес Лис, – Словно треск сучьев в лесу во время осенней бури.

– Не обижай мою девочку! – обиделся я за семью.

– Ага, эту девочку попробуй обидь! Вон она. Иди раскрывай братские объятия!

Мчавшаяся впереди других всадница на великолепном золотисто-гнедом жеребце соскочила на землю, бросаясь нам навстречу.

– Неужели я опоздала? Что, бой уже кончился? – звенящая железом воительница, кажется, была не на шутку разгневана своим опозданием. Повернувшись к своему отряду, она воскликнула: – Догоняйте их! Не дайте им уйти!

– Это ты во всем виноват! – неожиданно переключилась она на мою несчастную особу. – Я так скакала! Я мчалась от шотландской границы до этого чертова замка, а потом еще быстрее – сюда, а тут все уже закончилось!

– Ну извини, дорогая, – начал было я; но тут в наш разговор вмешался Лис, с явным интересом разглядывавший этот воинственный образчик женственности:

– Так, миледи… ежели б мы только знали, что вы приедете, мы бы их тут еще часок промурыжили…

– Я вам не миледи! Я – опоясанный рыцарь! – отрубила моя сестричка.

Моему другу явно не везло. Второй раз за сегодняшний день он не знал, что ответить.

Мы стояли, разглядывая друг друга с нескрываемым интересом. Уж и не знаю, какой была моя маленькая сестрица семь лет назад в Яффе, но сейчас она выросла в очень милую девушку. Хауберг был откинут на плечи, открывая характерный для всех Камдилов высокий лоб. Серо-голубые глаза северянки в сочетании с более тонкими, чем у меня, чертами лица, унаследованными от матери, смотрели ясно и открыто.

– Я рад тебя видеть, сестричка! А теперь скажи мне, чего ради ты сюда примчалась?

– Ты по-прежнему невыносим. Я тоже рада тебя видеть. Ты опять забываешь, что я уже давно совершеннолетняя и вольна делать все, что мне заблагорассудится.

– Да, конечно, ты уже вполне взрослая. Но все же ты не ответила на мой вопрос.

Инельгердис подозрительно посмотрела на меня. По-моему, мои слова ее несколько удивили. Немного помолчав, она продолжала уже более спокойно:

– Видишь ли, братец… Три дня тому назад мне приснился странный сон – ты знаешь, со мной это иногда случается.

Она хитро улыбнулась мне, видимо, ожидая соответствующей реакции. Я добросовестно кивнул.

– Так вот, я увидела старца в белом одеянии, с сияющим посохом, который сказал мне: «Инельгердис! Ты должна спешить к замку Нейвур, ибо то, чему суждено быть, начинается там. Но торопись, поскольку твоему брату угрожает смертельная опасность». «Которому из братьев?» – спросила я старца. «Тому, который не рожден и чья жизнь предначертана его мечом». Я почему-то сразу подумала, что это ты. Кстати, что там с твоим мечом?

Я обнажил Катгабайл. Благородный клинок, как живой, засветился голубоватым светом, словно красуясь перед девушкой.

– Какая прелесть! – шепотом выдохнула моя сестренка, забывая обо всем на свете. – Тэйвас… руна Тюра…

– Господа рыцари! – Лис подчеркнуто обратился к Инельгердис, благоговейно разглядывающей руны, начертанные на клинке. – Боюсь показаться неучтивым, но я был бы крайне благодарен, если бы кто-нибудь из вас объяснил мне, какого дьявола мы вот уже битый час торчим на этих камнях? Вот, кстати, и барон возвращается вместе с вашим отрядом, милорд. – Лис злорадно посмотрел на младшую ветвь рода Камдилов.

– Я не милорд! – возмутилась было девушка и тут же осеклась, вспомнив свое недавнее заявление.

– Да! Позвольте представить, – поспешил загладить я создавшуюся неловкость. – Мой боевой друг, шевалье Рейнар Л'Арсо д'Орбиньяк.

Лис с преувеличенной церемонностью поклонился.

– Инельгердис Камдил, принцесса Эесине. – Я сделал жест в сторону своей сестры.

– Здесь меня называют баронессой Шангайл. И мне это больше нравится. – Она кинула на меня вызывающий взгляд.

– Как тебе будет угодно.

Характерным семейным жестом левая бровь августейшей баронессы поползла вверх. Я понял, что повел себя как-то не по-братски… Но тут, на мое счастье, к нашей троице подскакал разгоряченный барон Нейвур.

– Вальдар, мальчик мой, помоги мне сойти с коня!

Я подставил ему плечо, и он, облокотившись на него, тяжело спустился на землю.

– Полная победа! Поверишь ли, только трем рыцарям удалось спастись бегством! – Барон близоруко прищурился. – А что это за юный рыцарь рядом с тобой?

– Это не рыцарь, – сделал попытку объяснить Лис. – То есть, конечно, он рыцарь, но она таки все равно сестра…

– Да, барон, вы не ослышались, – поспешил успокоить я удивленного Джона Нейвура. – Это действительно моя сестра Инельгердис. Знакомься, Гердис, – барон Джон Нейвур, старый друг нашего отца.

– О! – Барон радостно заключил ее тонкую фигурку, обтянутую кольчугой, в свои могучие объятия, отчего баронесса издала какое-то невразумительное кваканье. – Для меня это высокая честь! Скорее в замок, друзья мои, – отпуская слегка придушенную миледи-рыцаря, воскликнул могучий ветеран.