Цикл произведений Родина - Раян Фарукшин

Денег у меня на самом деле не было. На руки нам не платили, но обещали перевести деньги в банк, для получения по месту жительства. (Я, между прочим, до сих пор их не получил.) Дело, между тем, принимало серьезный оборот. Я - один. "Дагов" - четверо, да еще в крепком подпитии. Народ они горячий, за словом в карман не лезут. За ножом - тоже. Поножовщина у них идет постоянная. Порежут, глазом не моргнут. Обидно, столько времени провести в окопах - и не царапинки, и пострадать вот так глупо. Очередная попытка объяснить ситуацию "по-человечески" закончилась ничем. Я серьезно испугался, думал, как выйти из ситуации. В голову ничего не приходило и я, быстро встав, пошел в тамбур. Они, решив, что я уже покорен и сейчас все отдам, недоуменно стояли, потеряв несколько драгоценных секунд. Потом, громко крича, побежали за мной. Останавливаться в тамбуре означало приговорить себя к худшему, и я шел не останавливаясь. Пройдя несколько вагонов, я вошел в вагон-ресторан.

За одним из столиков сидели двое пожилых мужчин. Увидев меня, по дембельски наряженного, они перестали жевать. Вилки, не донеся до рта кусочков перченой баранины, неподвижно застыли в воздухе. Молча изучив шевроны СКВО и одобрительно разведя брови, старики уставились в мои глаза. Их гипнотизирующий взгляд не показался мне злобным, и я решил подойти к ним. Подошел, представился. Они, одинаковым кивком головы, предложили мне сесть рядом. Только я, поблагодарив за приглашение, присел за их столик, в вагон ввалились мои "старые знакомые". Увидев меня за одним столом с аксакалами, они остановились и, не издав ни звука, сели за столик у входа. Еще раз осмотрев меня, старейшины заговорили со мной.

Кто такой? Зачем ходишь здесь? Куда едешь? Чего хочешь?

Еду домой. Отслужил во внутренних войсках срочную службу, участвовал в освобождении Дагестана от ваххабитов. В Чечне тоже приходилось бывать. Сам я - русский, родом из Татарстана. У нас там тоже, в основном, мусульмане живут, татары. Так что ваши мусульманские обычаи знаю не плохо. Прошу у вас помощи. Молодежь ваша дагестанская достала, денег говорят, давай, ату порежем. Говорят, я плохо воевал, грабил. Это не так, я служил честно. Зачем мне свою страну грабить, Дагестан ведь тоже - моя страна, а я не грабитель, я солдат.

Правду говоришь? Говори, где воевал, с кем, когда!

Я перечислил - когда и в каких действиях участвовал. Назвал фамилии некоторых командиров, сослуживцев и земляков-татарстанцев. Слушали меня молча, ни разу не перебили. Потом долго говорили о чем-то на своем языке. Потом подозвали к себе молодых "дагов". Говорили с ними. Я, успокаивая дрожь в коленках, ждал развязки. Наконец, один из молодых встал, купил бутылку водки, закуску. Положив закуску на стол и открыв бутылку, трясущейся рукой разлил содержимое по стаканам. Он сверлил меня взглядом, лицо его пылало, тело вытянулось в струнку. Подойдя ко мне вплотную и, опустив голову до уровня моей, парень сквозь зубы процедил: "Спасибо солдат. Вот тебе от дагестанских братьев. Пей, не стесняйся, будь гостем..." Он крепко пожал мою ладонь и, мигом вспотев, одним глотком опустошил стакан. "Давайте выпьем за погибших в этой войне!" - срывающимся от напряжения голосом произнес другой молодчик. Он плеснул водки мне и своим друзьям. Мы встали и выпили. Аксакалы, скривив рты в улыбке, снова зачавкали бараниной.

- Пей, ешь, не стесняйся! Будь как дома, солдат! - с такими словами молодые удалились из вагона.

Я весь покраснел, не зная как отблагодарить аксакалов:

Спасибо большое!

Ничего не надо, ты сам заслужил уважение. Тебя здесь больше никто не тронет. Спокойным будь! Тебе спасибо! Иди, солдат, отдыхай!

Я вернулся в свой вагон. Сел у окна. Солнце уже не было видно, вечерело. Спать не хотелось, но я закрыл глаза. Я - дембель, я еду домой!

(5.08.02)

* 8. РЯДОВОЙ Мамонт *

"Хватит, навоевались! Лебедь подписал мир. Война закончена, все позади. Скоро мы покинем территорию Чечни. Осталось совсем не много. Войска уже начали выводить, скоро наша очередь, скоро вернемся в часть, а оттуда - по домам. Мучиться не придется, чечены теперь наши союзники, они помогут нам покинуть их землю", - такие настроения веяли офицеры нашей части среди своих подчиненных, то есть и среди меня тоже. И я им верил. Чечены действительно помогут нам покинуть их землю - помогут нам побыстрей отправится на тот свет. Прямиком к прадедам.

Эту войну наша страна проиграла, это очевидно. Но только не надо в поражении винить армию. Официально заявляю от первого лица: солдаты воевали добросовестно! Мы старались беспрекословно подчиняться приказам, трудились, не покладая рук. Ходили на задания, выполняли любые поручения. Может бездумно, но страстно, с любовью. Ведь только когда любишь свою работу, когда получаешь от нее удовольствие, тогда добиваешься результатов. И вроде бы все работали: солдаты выполняли свою работу, офицеры свою, генералы свою, политики свою. Почему же не сложилось? Почему не получилось? Почему за два долгих года мы так и не освободили измученную кавказскую землю от бандитов? Сколько крови пролито, сколько медалей вручено, сколько водки выпито, сколько гробов заколочено, сколько слез выплакано, сколько детей не рождено, - а все напрасно. Для статистики.

Война одна, а цели у всех разные. Наша цель - убивать. И мы убивали. Офицеры рапортовали и получали награды, генералы писали мемуары и пришивали новые звезды, а политики подсчитывали доходы и недовольно морщились, когда приходилось отстегивать мизерную компенсацию семьям погибших.

Политики проиграли эту войну. Позорно проиграли, постыдно. Позорно для страны, для людей, для истории, но не для себя. Назовите мне хоть одну фамилию, покажите мне хоть одного чиновника, осужденного за провал в Грозном, за позор в Кизляре и Первомайском, за неудачи в Бамуте, за фиаско в Веденском районе, за последствия терактов по всей России. Не находите слов? Не можете вспомнить? Не можете никого назвать? Не можете потому, что некого называть. Ведь никого не наказали, никого не осудили, ни-ко-го. И никого не осудят. Тогда зачем вспоминать о неприятном? Давайте забудем все! Давайте пить пиво и ходить в рестораны, давайте жить по-человечески. Расковано, для себя. Да запросто! Только вспомним сначала тех, кто дает нам такую возможность - жить в мире, жить счастливо, да просто - жить. Вспомним тех, кто погиб за нашу с вами жизнь...

В первую же ночь нас обстреляли...

Командование, как всегда, постаралось. Посреди какого-то поля нашли источник воды и устроили "военный городок". Условий никаких - грязь, холод, полная неразбериха в вопросах быта. Хотя, конечно, два самых необходимых элемента правильного расположения тактических группировок были соблюдены. Питьевая вода, как я уже упоминал, имелась, да и большая дорога для быстрой переброски войск на необходимые участки борьбы была рядом.