Небесные Посредники. Иудейские Истоки Ранней Христологии - Сборник статей

Впервые об этом титуле читатель узнает из текста 3 Енох 2:2 (Synopse § 3), в контексте рассказа о сопротивлении ангелов вознесению рабби Ишмаэля. В данном случае обозначение Еноха-Метатрона как «Отрока» сначала исходит из уст ангелов, собравшихся в сонмы, и выражающих сомнения, адресованные великому ангелу, относительно соответствия его подопечного, рабби Ишмаэля, «рожденного женщиной», статусу существа, которому позволено входить в Божье присутствие и созерцать Колесницу:

В это время орлы Меркавы, пылающие офаннимы и серафимы поедающего огня спросили Метатрона и сказали ему: «Отрок (נער), почему ты позволил рожденному женщиной войти и воззреть на Меркаву? Из какого народа, из какого племени он? Каковы его особенности?» Метатрон ответил и сказал им: «Он из народа Израиля, который Святой, будь Он благословен, избрал в качестве Своего народа из семидесяти языков. Он из колена Левия, которое возносит возношения Его Имени, из семени Аарона, которого избрал Святой, будь Он Благословен, дабы он был Ему служителем и на которого Он возложил венец священства на Синае». Тотчас они стали говорить: «Этот человек достоин воззреть на Меркаву, как написано: Блажен народ, у которого это есть; Блажен народ, у которого Бог – Господь».[486]

История, поведанная в тексте 3 Енох 2:2, главным мотивом которой служит тема человеческого статуса нового гражданина небес, содержит аллюзию на положение Еноха, что особо подчеркнуто в Сефер Хейхалот использованием параллельной истории сопротивления ангелов вознесению седьмого допотопного патриарха.[487] Согласно 3 Енох 4:5–10 (Synopse § 6), Еноху были предъявлены похожие возражения со стороны трех ангелов– служителей, Уззы, Аззы и Азаэла, относительно его вознесения в период поколения потопа:

И Святой, будь Он Благословен, поставил меня (Еноха) на высоте в качестве князя и правителя среди ангелов-служителей. Тогда пришли три ангела-служителя – Узза, Азза и Азаэл – и стали выдвигать обвинения против меня на небесной высоте, сказав пред Святым, будь Он Благословен: «Владыка мира, не были ли правы первые, когда давали Тебе совет: «Не сотворяй человека!» Святой, будь Он Благословен, ответил: Я создал и буду носить, Я буду поддерживать и охранять. Когда они увидели меня, они сказали перед Ним: «Господь Вселенной! Какое право он имеет восходить в высь высот? Не происходит ли он из тех, кто погиб в водах Потопа? Какое право он имеет пребывать на небе?» Вновь Святой, будь Он Благословен, ответил и сказал им: «Какое право вы имеете прерывать Меня. Я избрал его, чтобы он был выше всех вас, был князем и правителем над вами на небесных высотах». Тотчас все они поднялись и пошли встречать меня, и простерлись предо мной, сказав: «Счастлив ты и счастливы твои родители, ибо Творец благоволит к тебе». Поскольку я молод в их сообществе и юн среди них в днях, месяцах и годах, они называют меня «Отроком»[488].(נער)

В этом тексте, также как в рассказе, содержащемся в 3 Енох 2, сопротивление ангелов вызвано человеческим происхождением мистика, стремящегося войти в небесные обители, нарушив грань, отделяющую области человеческого и ангельского обитания. Оба рассказа обладают одинаковой структурой, так как в обоих из них ангелы, изначально настроенные враждебно по отношению к мистику, в конце концов позволяют убедить и умиротворить себя аргументами покровителей мистика (Бога и Метатрона) и принимают на себя обязанность обратиться к пришельцу с восхвалениями его социальной или физической (народ/родители) родословной.

Очень важным представляется тот факт, что в тексте 3 Енох 4 содержится указание на предание, связанное с историей Адама, благодаря упоминанию в нем двусмысленной ситуации прародителя. Данный мотив, возможно, указывает на происхождение историй, поведанных в 3 Енох 2 и 4, из преданий об Адаме, а также их предполагаемую связь с историей о поклонении Адаму, где одни ангелы преклоняются перед Первочеловеком, а другие другие отказываются делать это. Эти мотивы получили широкое распространение в ранней литературе, связанной с образом Адама и находят свое наиболее полное выражение в так называемых Книгах Адама и Евы.

Для нашего исследования самым важным аспектом способа представления титула «Отрок» в Сефер Хейхалот служит тот факт, что в этом тексте происхождение данного титула объясняется на основании человеческого прошлого Метатрона, а также его связи с фигурой седьмого допотопного патриарха. Дейвид Гэлперин отмечает, что в Сефер Хейхалот Енох-Метатрон представлен как новичок-выскочка среди обитателей небес, который, несмотря на свой поздний приход в компанию небесных граждан, сумел стать величайшим представителем ангельского мира.[489] Ответ Метатрона на вопрос рабби Ишмаэля о его обозначении «Отроком» содержит этимологическое объяснение[490] этого озадачивающего титула: «Поскольку я молод в их сообществе и юн среди них в днях, месяцах и годах, они называют меня

«Отроком»[491].»(נער)

Подобного рода объяснение в рамках енохической традиции, возможно, представляет собой не позднее раввинистическое измышление, а служит свидетельством традиции, восходящей своими корнями к культуре раннего иудаизма, может быть, домишнаитского периода, поскольку тексты из 3 Енох 2 и 4, по-видимому, отражают ранние мотивы сопротивления ангелов, встречающимся в историях об Адаме и Енохе. В этом отношении рассказ, содержащийся в 4-ой главе Третьей книги Еноха, возможно, теснее связан с прототипом, восходящим к концепции Адама-Еноха, и служит ее довольно точным отражением, так как, помимо темы ангельского сопротивления, в нем присутствует мотив поклонения ангелов человеческому существу.

Помимо вышеупомянутых мотивов в Сефер Хейхалот ярко выражена еще одна, уникальная традиция, имеющая отношение к титулу «Отрок». Согласно тексту 3 Енох 3, этот титул выбран самим Господом, предпочитающим его другим титулам в тот момент, когда он считает нужным призвать служителя Метатрона. В 3 Енох 3:2 (Synopse § 4) в ответ на вопрос рабби Ишмаэля о его имени, ангел отвечает: «У меня семьдесят имен, соответственно семидесяти народам мира, и все они основываются на Имени Царя царей; однако мой Царь называет меня «Отроком»[492].»(נער) В этом тексте подчеркивается промежуточное посредническое положение Метатрона: большинству Божьих созданий он известен благодаря своим семидесяти именам, в то время как Бог знает его как именуемого «Отроком». В этом рассказе также содержится опосредованное указание на титул Метатрона как Князя Мира, путем упоминания семидесяти имен, соответствующих семидесяти народам мира,[493] что напоминает мотивы, содержащиеся в вышеупомянутых текстах из Бавли Йевамот 16b и Synopse § 959, в которых можно обнаружить подобное сочетание понятий.

В заключении этой части нашей работы необходимо обсудить возможное происхождение титула «Отрок». В своих недавно опубликованных работах Джеймс Давила показал, что образный строй, связанный с понятием «Отрок», был довольно широко распространен в текстах традиции Хейхалот, без соотнесения с фигурой Метатрона, но в связи с другими ангельскими персонажами.[494] Давила высказывает предположение, что концепция Отрока, возможно, восходит к традиции (или традициям), имеющей отношение к Мелхиседеку. Возможным объяснением применения титула «Отрок» к различным персонажам в традиции Меркавы может служить повсеместное распространения образного строя, связанного с концепцией Отрока: подобные мотивы, по-видимому, были широко распространены в различных течениях иудаизма периода Второго Храма, и они использовались в различных источниках, отражающих предания о Мелхиседеке, Адаме, Енохе и других выдающихся героев религиозной традиции иудаизма. Возможно также, что образ Отрока нашел свой путь, приведший его в более поздние источники традиции Меркавы, через различные не зависящие друг от друга течения, имеющие отношение к вышеупомянутым фигурам героев-посредников. Мы уже продемонстрировали в нашем исследовании какую важную роль Адамические и енохические играли в формировании образа Отрока в Сефер Хейхалот, однако особое внимание, уделенное данным двум традициям, способствовавшим формированию концепции Отрока, разумеется, не исключает того, что другие случаи использования титула «Отрок» в литературе Хейхалот могут восходить к совершенно иным истокам, связанным с фигурами Мелхиседека, Иаоила и других знаменитых героев религии иудаизма.