Солнечный цветок дьявола - Татьяна Бродских

Так что приходилось мне исполнять роль манекена, на котором на скорую руку стараются соорудить что‑то приличное и удобное. Меня все устраивало, а Лоркан хотел, чтобы было еще и красиво. Он настоял, чтобы один костюм был закончен к вечеру, а два остальных привезли утром. Костюм, которому супруг уделил особое внимание, имел насыщенно темно — зеленый цвет и напоминал мягкое, уютное платье с длинным рукавом и свободной юбкой. На деле оказалось, что это юбка — брюки и жакет. Я не понимала, почему Лоркан не заказал обычный женский костюм для верховой езды, его составляли плотные бриджи и платье с широкой юбкой длиной чуть ниже колен. В сочетании с высокими сапогами это смотрелось очень красиво и провокационно. Но у Лоркана было свое мнение, как должна выглядеть его жена. Он даже лично мерил мне головные уборы, но остановился на белом шарфике из тонкого кружева.

— Тебе хоть нравится?! — рявкнул на меня Лоркан, раздраженно сверкая очами. Я вздрогнула, подарив супругу удивленный взгляд.

— А надо чтобы мне нравилось? — спросила его, замечая краем глаза, как портной тихонько пробирается к выходу из комнаты. Только потом я поняла, что он мужик умный и опытный, надо было сбегать за ним следом.

— А для кого это все?! — сдерживая рвущуюся злость, обвел рукой тряпки Лоркан.

— Для тебя? В смысле, я ничего у тебя не просила, ты сам решил это купить. К тому же ты мне говорил, что я буду донашивать вещи Йорун. Так что я и подумать не могла, что тебе требуется мое одобрение, — пожала плечами, равнодушно разглядывая себя в зеркало. Да, мне шел костюм, и шарфик выгодно оттенял кожу и подчеркивал цвет волос, но сейчас меня меньше всего волновал свой внешний вид. Правда, сказать я об этом не успела.

— Не нравится, значит, — сквозь зубы процедил Лоркан и рывком сдернул с меня шарфик.

— Тебе ничем не угодишь! Ты постоянно недовольна, смотришь на меня, как на сор под твоими ногами, — сверр был в бешенстве, он рвал на мне одежду, срываясь на крик. Я сжалась, страх заставлял сердце бешено колотиться, меня трясло, резко забылись все слова, которые хотела высказать ему. — Что сегодня было не так?! Я и словом не напомнил тебе о дворце. Хотя, видит бог, я до сих пор хочу выпороть тебя, а с твоего любовника живьем спустить шкуру! Демонская связь! Ненавижу ее! Я хочу тебя постоянно, а от тебя идет только холод. Ты каждый раз брезгливо поджимаешь губы, глядя на меня. Почему?!

С очередным рывком он зацепил перстнем кожу на моей груди, я вскрикнула и прижала ладошку к пораненному месту. Мужчина замер, перехватил мою руку, отвел в сторону, всматриваясь, как в маленькой царапине набухает алая капля крови. Мои руки дрожали, я с трудом держалась, мне не хотелось, чтобы Лоркан видел мои слезы. Только не он. Но он не смотрел на мое лицо, его больше интересовала грудь, по которой скатывалась капелька крови. Сверр глухо сглотнул, нагнулся и слизал ее. Потом провел языком по самой царапине, вызывая у меня бурю противоположных эмоций.

— Ответь, Лина, почему ты не хочешь меня, так как я тебя? — хрипло прошептал Лоркан, целуя ложбинку между моих грудей, крепко держа меня за талию. — Я настолько противен тебе?

— Я не люблю тебя, — промолвила я тихо, боясь его реакции. Наверное, надо было слукавить, сказать, что он красив и желанен, что только его отношение ко мне все портит. Но в душе я знала, что никогда не смогу полюбить его, как Сейма. У Лоркана нет той теплоты и нежности в душе, что есть у моего наемника.

— Мне не нужна твоя любовь, — взглянул на меня муж, пугая тьмой и алчной пустотой, что прятались в его глазах. — Я хочу, чтобы ты так же сгорала от страсти ко мне, как я к тебе. Дай ее мне.

Дико хотелось кричать, доказывая, что он никогда не будет что‑то значить для меня, что ничего я ему не дам, но чувство самосохранение сработало раньше.

— Поцелуй меня, — мой голос был тих, но Лоркан услышал. Усмехнулся и страстно прильнул к моим губам. Я чувствовала, что он сдерживает себя, стремится доставить мне удовольствие, а не боль. Он вроде все делал не так, но его возбуждение с лихвой компенсировало мое. Я отвечала на его поцелуи, уже понимая, что на них Лоркан не остановится. Да и не рискнула бы я сейчас сказать ему что‑то против, мужчина находился в невменяемом состоянии. В голову пришла мысль, что на сверров мазь, которой он недавно воспользовался, может влиять не так, как на людей, отсюда и агрессия. Но я предпочла выкинуть все из головы и позволить Лоркану получить то, что он хочет. Но он почему‑то не торопился перейти к главному, а меня начало раздражать неудовлетворенность, ведь в карете хорошо было только супругу. Да и сколько можно ждать? Руки сами собой, стали срывать одежду с Лоркана, стремясь быстрее разделаться с долгом.

— Нет, — хрипло выдохнул муж, убирая мою руку с его брюк на свой оголенный торс. — Ты лжешь, твое желание не такое сильное.

— Лгу, значит, — прошипела я, скользнула рукой ему за спину, ухватила сверра за косу и потянула, заставляя приподнять подбородок. Я знала один способ все ускорить, хочет моей страсти — он ее получит. Давно мне хотелось вонзить зубы в его глотку, пусть не так сильно, но хотя бы чуть — чуть прикусить, оставить след. Глупая, забыла, что боль, как и удовольствие, теперь у нас на двоих, вздрогнула, но останавливаться не стала, покрывая жалящими поцелуями шею Лоркана. Он замер, казалось, забыл, что надо дышать, позволяя делать с собой все, что мне заблагорассудится. Сволочь! Гад! Ненавижу его, но все же хочу. Тал — скотина, это все его шуточки!

"Энжи — детка, ты забываешься, — раздался насмешливый и холодный голос бога".

Ну, надо же, какие у нас гости, а я тут их хаю, нет бы развлечь, порадовать.

"Верно мыслишь малышка, я пришел вкусить удовольствий. Мне понравилось в прошлый раз, необычно, волнующе. Только прекрати облизывать этого, мне не нравится, пусть он доставляет тебе удовольствие. И глаза закрой, все‑таки мужчины меня не особо возбуждают".

Я чуть не расхохоталась от приказного тона бога и его слегка капризного тона. Мужчины ему значит, не нравятся, посмотрим, как он запоет дальше. В душе поселился азарт и предвкушение мести. Ничто так не поднимает женщине настроение, как собственное коварство. Я с удвоенным чувством и пылом продолжила целовать мужа, который тяжело дышал, прижимая мою голову к собственному телу. Я не сопротивлялась, наоборот, проявляла просто чудеса изобретательности, ласкала супруга руками, языком, опускаясь все ниже и ниже. В тот момент мне было плевать на Лоркана, мне хотелось сделать гадость Талу, поэтому брюки сверру я расстегивала с особым удовольствием и воодушевлением.

"Ты не сделаешь этого, — практически орал Тал в моей голове".