Опасайтесь бешеного пса - Валерий Воскобойников

Нарова была широкой и красивой, и странной казалась мысль, что на другом берегу, ничем не отличающемся от этого, уже другое государство — Россия.

Внезапно его окликнули, и перед удивленным Олегом возник солдат в эстонской форме. Он что-то сказал на родном языке, а затем перешел на довольно сносный русский. Оказалось, что близко подходить к пограничной реке нельзя. Олег, как всякий постсоветский ребенок, успел прослышать о доблестном Джульбарсе и других героях, охраняющих границы, и сразу подчинился. Он понимал, государственная граница — дело серьезное. Поэтому им с Герой пришлось вернуться на шоссе.

Некоторое время они шли в направлении к пансионату. За два часа они, пожалуй, смогут добраться туда пешком без всякого автобуса. Но это, наверное, будет неправильно, ведь Олег обещал встретить автобус в этом месте. Да, не самая удачная идея: какой смысл околачиваться тут на пятачке? Да и собаку с поводка не спустишь — шоссе все-таки, мало ли что ей в голову взбредет…

Впереди показалась дорога, неширокая, но аккуратно асфальтированная. К счастью, она вела в сторону от границы, значит, по ней можно идти и отпустить собаку побегать.

Олег пошел по дорожке, которая скоро начала петлять и привела к лесу. Гера, как всякая нормальная собака, что-то вынюхивавшая в траве, вдруг замерла и навострила уши. Олег также приостановился, услышав шум мотора. Судя по всему, им навстречу ехала солидная машина.

Дорога совсем сузилась, Олег сошел с асфальта и, на всякий случай взяв Геру на руки, прошел немного и присел на пенек на полянке среди сосен. Шум мотора приближался, и, наконец, из-за поворота показался огромный черный «мерс», занимавший собой все пространство. Интересно, что будет, если два таких чудища встретятся на узенькой дорожке? Затем у Олега возникло довольно странное чувство: он обрадовался, что был далеко от дороги в своей серо-зеленой куртке и серых джинсах и что Гера вела себя тихо и не рвалась из его рук. Из машины их, скорее всего, не заметили — с непонятным облегчением подумал Олег. Правда, и он не успел рассмотреть номер. Да и Бог с ним.

Пора было возвращаться на шоссе. И если бы не «мерс» Олег, скорее всего, так бы и поступил, но теперь ему почудилась какая-то тайна. Олег спустил Геру на землю и они двинулись дальше: собака бежала рядом, а мальчик шел, придумывая, что может скрываться в тихом лесу и почему туда ездят дорогущие иномарки. Может быть, там прячется глава эстонской мафии (есть такая?) или какой-нибудь российский воротила устроил себе загородную резиденцию за самой ближайшей границей. Сидит там и денежки отмывает. А может, все наоборот: это база Интерпола, с которой современный Джеймс Бонд следит за передвижениями наиболее опасных мафиози. Как бы то ни было, впереди скрывалось что-то секретное, следовательно, необычное и притягательное. По крайней мере, это все можно вообразить, пусть даже там окажется просто дача какого-нибудь нового эстонца. Но можно же пофантазировать… И тогда и два часа пройдут быстрее.

Олег пошел дальше, но уже не скучающе-ленивым шагом, а пружинистой походкой сыщика или по крайней мере журналиста, ведущего расследование. Скоро стало ясно, что впереди действительно что-то есть. Слышались смягченные лесным шумом лязг железных ворот, выкрики, лай собак. Гера также прислушивалась, то и дело замирая на месте.

Скоро снова послышался звук мотора, на этот раз автомобиль шел не от таинственного объекта, а приближался к нему. Олег схватил Геру на руки и бросился в кусты. Он спрятался совсем рядом с дорогой, чтобы все рассмотреть хорошенько.

Появилась роскошная «ауди» темно-вишневого цвета. Машине приходилось тащиться с черепашьей для иномарки скоростью — слишком узкой и извилистой была дорога — и Олегу удалось увидеть номерной знак. Рассмотреть и запомнить, тем более что он оказался питерским: с кодом «78».

Когда машина скрылась, они с Герой снова вышли на дорогу и двинулись дальше. Голоса становились все разборчивее, стало слышно, что говорят по-русски, весьма неформально, употребляя блатную лексику и мат.

Скоро из-за деревьев показалась высоченная бетонная стена с колючей проволокой но верху. Место выглядело очень серьезно. «Не Интерпол», решил Олег, услышав, как один из невидимых стражей говорит другому:

— Слы, Мишань, опять этот прикатил к шефу, блин.

На что Мишаня густым басом ответил:

— Шиза он, вот что. Скоко ж можно этих псин покупать. С десяток увез, нет, ты прикинь!

Первый страж пробурчал нечто одобрительное.

Гера внезапно заволновалась и начала жаться к ногам Олега. Она заворчала, обнажая клыки; шерсть на загривке вздыбилась. Олег удивился — не может собака так реагировать на человеческие слова.

И тут он услышал вой. Такой протяжный, страшный и заунывный, что ему самому захотелось прижаться к кому-нибудь сильному. Это выл, похоже, крупный пес, в голосе которого слышались угроза и одновременно тоска. Вой стих, двое у ворот снова заговорили.

— Опять этот Упырь, твою мать! Хоть бы его забрал этот псих. Как завоет, прямо сердце заходится, никак привыкнуть не могу. Жуть!

— Это все имя, блин, Упырем назвали, и теперь все: кранты по жизни, — назидательно разъяснил Мишаня. — Мне Надька говорила, не эта белобрысая, ну помнишь, а та, честная давалка.

— А-а, — понимающе протянул Мишанин собеседник.

— Так вот, оказывается, как тебя назовут, такой и жизнь будет. Имя влияет, блин! Она мне книгу показывала. «Тайна твоего имени» называется. Надька и про меня прочитала, ну, блин, все сходится! Я прям ошизел. Выходит, вся эта дребедень потому, что Серегой назвали. Был бы какой-нибудь Емеля, я бы тут сейчас не стоял. Во как, блин!

— Емеля — это Емельян, что ль? — напряг извилины Мишаня. — Был бы ты, как Емельян Пугачев, разбойником.

— Он не разбойник был, а за бедных.

— Разбойник он был, браток по-нашему. Это тебя в школе парили насчет бедноты. Он на персов наезжал и возвращался не пустой. Понял?

Разговор оборвался. Заскрипели металлические ворота. Кто-то выезжал. Олег снова спрятался за куст, думая увидеть «ауди», но это был «джип», причем с эстонским номером.

Джип проехал, и внезапно Гера с заливистым лаем бросилась вслед за ним, словно какая-нибудь глупая деревенская дворняжка, облаивающая все проходящие машины.

— Гера! — крикнул Олег, пожалев, что спустил собаку с поводка. — Гера, ко мне! Фу! Ко мне, я сказал!

Но было поздно. Собаку заметили. Первыми отреагировали, правда, довольно вяло, охранники.

— Глянь, не наша шавка?

— Вроде нет.

Олег вздохнул с облечением, но рано, потому что Геру все-таки заметили. «Джип» резко дал задний ход и быстро (назад он ездил ничуть не хуже) оказался рядом с собакой. Дверь открылась, оттуда показался человек. Впоследствии Олегу не раз пришлось описывать его внешность, и всякий раз он представлял эту картину: человек-гора, весь в коже и золоте с красноватым и очень жестоким лицом приоткрывает заднюю дверцу, и Гера в остервенении заливается лаем. Дверца захлопывается, а затем уже другой человек, не такой важный, идет к собаке. Гера хочет убежать, но он хватает ее за волочащийся по земле поводок, тащит упирающуюся собачку к воротам и резко приказывает

— Номер три!

Потом «джип» уехал. Олег не смог разглядеть лица хозяина за тонированными стеклами.

Олег очнулся словно от столбняка. Как могло случиться, что он не бросился к машине и не отобрал собаку? Он в буквальном смысле не мог двинуться с места, будто человек-гора превратил его в камень или соляной столб. И только когда «джип» исчез, Олег понял, что потерял чужую собаку. Мало того, теперь придется смотреть в глаза Агнии Евгеньевны. Лучше умереть. Он не мог себе представить, что будет.

Ничего не оставалось. Он шагнул на асфальтированную дорожку, ведущую в неизвестное, но очень страшное место (в этом Олег не сомневался). Он и не думал прятаться, какой в этом теперь был смысл? Он шел прямо к охранникам, которые выглядели так, как он и представлял, слушал их беседу: один — крепыш с красноватым лицом, второй повыше, но не такой внушительный — плечи, пожалуй, узковаты. Они молча уставились на приближавшегося к ним мальчика без всякого намека на дружелюбие. Стало ясно, что собаку у них будет получить тяжело, а если он начнет настаивать, то проблемой может стать и возвращение в пансионат.

Выход нашелся, вернее, его подсказал крепыш Мишаня:

— Во, чудь белоглазая, чё пришел?

Олег не знал, с чего начать. Все, что крутилось сейчас в голове, совершенно не годилось..

— Да он по-русски не Копенгаген, — заржал Сергей. — Вишь, уставился, чего тебе? — обратился он к Олегу. — Ни бельмеса, да?

— У них мозги так устроены, — поставил диагноз Мишаня. — Не даются им русские буквы.

И тут Олег заговорил.

Впоследствии он не смог повторить этот номер, ничего не получалось. Но, как известно, в экстремальной ситуации человек становится способным на такое, о чем в нормальной жизни не может и подумать. Люди сдвигают чудовищно тяжелые сейфы, мешающие им выбраться из горящего помещения, на лету цепляются за перила балконов, а потом легко подтягиваются на одной руке. Переплывают реки, полные крокодилов, существенно улучшив мировой рекорд по плаванию. Список можно продолжить. Олег заговорил по-эстонски. Он говорил очень убедительно, показывая руками, что речь идет о заблудившейся собачке — во-о-т такой маленький, которая забежала куда-то сюда. Собака на его «эстонском» называлась «тууси», и он старательно растягивал гласные для полной убедительности.