Ночная стража - Терри Пратчетт

— В таком случае, мы будем охранять мир, Мордач.

— Не слишком-то его много осталось, сержант.

— Тогда, что-нибудь найдем. Пошли.

Мордач нерешительно замялся.

— Я только заберу ложку, сержант; у нас их и так осталось только пять, а такой, как он, запросто стащит…

— Он может оставить чертову ложку себе! — крикнул Ваймс. — Ложки сейчас не имеют значения!

Шнобби проглотил последнюю порцию горячей каши, сунул ложку в карман, показал Мордачу язык и, бросив миску на землю, сделал ноги.

Ваймс вошел в кабинет, взял половник и постучал им по стенке пустого котла. Головы повернулись к нему.

— Итак, сынки! Вот, что мы будем делать! Те, кто женат, могут на час сходить домой и успокоить жен! Все остальные, вы на неоплачиваемой сверхурочной службе! Кто-то удивлен?

Виглет поднял руку.

— У нас у всех есть семьи, сержант, — сказал он.

— И лучшее, что мы можем сделать для них, это убедиться в том, что здесь есть хоть какой-то закон, — отозвался Ваймс. — Мы не знаем, что происходит в других отделениях, кроме того, что все скверно. Так что мы будем открыты, ясно? Днем и ночью! Да, младший констебль?

— Наша мама будет волноваться, сержант, — произнес юный Сэм.

Ваймс заколебался, но ненадолго.

— Мордач отнесет любую твою записку, парень. То же самое относится и ко всем остальным, — добавил он. — Скоро мы выходим в патруль. Да, я знаю, мы — Ночная стража. И что? Для меня сейчас достаточно темно! Младший констебль, пойдем-ка во двор, хорошо?

И Ваймс вышел навстречу утру.

Теоретически, двор предназначался для тренировок. Но редко для этого использовался. Ночная стража сторонилась жестокости. Когда угрозы или превосходство в численности не действовали, они предпочитали спасаться бегством.

В сарае стояли мишени и чучела для упражнений с мечом. Ваймс вытаскивал их на булыжники, когда за ним появился младший констебль.

— Мне казалось, вы считаете их бесполезными, сержант.

— Так и есть, — кивнул Ваймс. — Я достал их, чтоб тебе помягче было приземляться. Сэм, ты разгуливаешь по городу с мечом, не зная, как его использовать. А это хуже, чем расхаживать по округе, зная, как использовать оружие, и не имея его. Человек, не умеющий пользоваться своим оружием, скорее всего, получит его в то место, где солнце не светит.

Он снял нагрудник и шлем, а ремень с мечом отбросил в угол.

— Ладно, нападай на меня, — кивнул он, заметив краем глаза, что кое-кто вышел во двор и теперь наблюдал за ними.

— Но я же не могу просто взять и заколоть вас, сержант! — воскликнул Сэм.

— Нет, но мне бы хотелось, чтобы ты попробовал.

Сэм колебался. Я не был совершенным глупцом, подумал Ваймс.

— Вы ухмыляетесь, сержант, — заметил Сэм.

— И что?

— Вы просто ухмыляетесь и стоите там, сержант, — продолжал Сэм. — Я знаю, что получу взбучку, потому что вы ухмыляетесь, хотя у вас нет меча.

— Боишься запачкать свой чистенький меч кровью, а? Ладно, отбрось его. Так лучше? Ты ведь был в какой-нибудь банде, так? Конечно, так. Все были. И ты все еще жив. Значит, драться умеешь.

— Да, сержант, но это, понимаете ли, грязные приемы.

— А мы — грязные люди. Давай, покажи самое худшее, на что способен.

— Я не хочу поранить вас, сержант!

— И это твоя первая ошибка…

Сэм развернулся и ударил.

Ваймс сделал шаг назад, поймал его ногу и помог ей двигаться дальше вверх.

И я был быстрым, думал он, когда Сэм упал на спину. И неплохо хитрил. Но я многому выучился с тех пор.

— Твои глаза выдали тебя, — сказал он распростертому на земле Сэму. — Но главную идею ты уловил. Нет никаких правил.

Он почувствовал что-то позади себя. Что-то, включающее приглушенный смешок. Он бросил взгляд на Сэма, который уставился ему за спину.

Удар был хорошим и пришелся бы по затылку, если бы Ваймс не отступил в сторону. А потом он развернулся, схватил руку и заглянул в лицо Неду Коатсу.

— Как выходной, Нед?

— Замечательно, сержант, благодарю. Просто хотел узнать, насколько вы хороши.

И он ткнул Ваймса локтем в живот, тут же отступив в сторону. Зрители зашептались, но Ваймс, согнувшись пополам, со слезящимися глазами, поднял руку.

— Нет, это было вполне честно, вполне, — задыхаясь, проговорил он. — Мы все чему-нибудь да учимся. — Он уперся руками в колени, дыша гораздо более театрально, чем было нужно.

И поразился, что Нед не купился на это. Тот держался на расстоянии, медленно обходя его по кругу. В его руке была дубинка. Менее опытный человек решил бы проверить, в порядке ли старый сержант, и поплатился бы за это.

— Именно так, сержант, — продолжал Нед, — Я хочу посмотреть, чему вы можете научить меня. Сэм слишком доверчив.

Мозг Ваймса отчаянно ринулся сквозь вереницу возможных вариантов

— Итак, сержант, — говорил он, все еще двигаясь, — что бы вы стали делать, сержант, если бы были безоружны, и на вас бы напал человек с дубинкой?

Быстро вооружился бы, подумал Ваймс, если бы считал, что он так же хорош, как и ты.

Он присел и кувыркнулся. Нед это упустил. Когда Ваймс двинулся вправо, он смотрел налево, считая, что первое движение человека, подобного Ваймсу, всего лишь уловка. К тому же времени, как он сообразил и развернулся, Ваймс уже схватил ножны и теперь поднимался, обнажая меч.

— А, поднимаем ставки. Хороший урок, сержант, — кивнул Нед. Он вытащил свой меч. Тот сверкал; большинством мечей стражников нельзя было бы и масла отрезать. — Теперь мы снова на равных. Что дальше, сержант?

Они шли по кругу. Да чтоб меня, подумал Ваймс, кто научил тебя этому? И к тому же он ухмыляется. Это уже не представление. Он знает, что я не могу ранить его, по крайней мере, не при всех. Он может случайно ударить меня, и ему это сойдет с рук, но сержант должен быть опытнее. И мы не можем больше подымать ставки.

Постой-ка…

Он швырнул меч в стену. По чистой случайности, тот застрял. Это впечатлило зрителей.

— Хочу все же дать тебе шанс, Нед, — бросил он, отступая прочь.

Век живи, век учись, подумал Ваймс. Он помнил Газзи Две Ухмылки. Сэм не встретит его еще лет пять. Вот это-то и будет настоящим обучением. Две Ухмылки был самым грязным бойцом, которого когда-либо знавал Ваймс. Все что угодно в его руках могло стать оружием, все что угодно — мишенью. Две Ухмылки был неким гением в этой маленькой области. Он мог увидеть оружие во всем — в стене, обрывке ткани, кусочке фрукта…

Он ведь даже и большим-то не был. Газзи был невысоким и жилистым. Но любил драться с громилами, ведь так появлялось больше целей для удара. Впрочем, после нескольких пропущенных стаканов уже нельзя было сказать, почему он дерется. Две Ухмылки мог побить человека, сидящего рядом с ним, просто в качестве замены пинка в пах всей вселенной.

Его прозвали Две Ухмылки после того, как кто-то располосовал стеклом его лицо; но к тому времени Газзи был настолько замаринован в адреналине, что отнесся к этому как к какой-то незначительной детали. Шрам оставил на его лице счастливую улыбку. Сэм многому научился у Газзи Две Ухмылки.

— К чему все это? — пробормотал он так, чтобы только Нед мог услышать.

— Просто хочу выяснить, что вам известно, сержант, — отозвался он, все еще обходя его по кругу. — Кажется, вы знаете слишком много.

Он сделал выпад. Ваймс бросился назад, размахивая ножнами, точно потерявший последнюю надежду человек, и, когда Нед засмеялся и отступил с его дороги, перехватился за жесткий кожаный ремень ножен.

— На мне шлем, согласно правилам, — заметил Нед. — И доспехи. Меня трудновато будет ударить, сержант.

Даже из-под криков Детрита, лишь один из семи стражников научился правильно обращаться с мечом. Нед это умел. Возможностей было не особо много.

Ну что ж… настало время для мастерства.

Он сделал шаг назад, остановился и увидел, что творилось за спиной Коатса. Он попытался скрыть это, но не смог удержать мимолетное выражение облегчения в глазах.

Ваймс ударил, ножны стали продолжением его руки. Кожаный ремень попал под подбородок Неда, откидывая его голову назад, а потом опустился на рукоять меча, и Ваймс машинально ударил Неда в подбородок, просто чтобы тот упал. У него всегда была аллергия на острые предметы, особенно если они находились слишком близко к его лицу.

— Отлично, хорошая попытка, — сказал он и повернулся к толпе. — Все может стать оружием, если это правильно использовать. Ваш колокольчик это дубинка. Все что угодно, что можно воткнуть в другого человека достаточно сильно, чтобы дать вам лишних две минуты, будет полезным. Никогда не угрожайте кому бы то ни было мечом, если не собираетесь его использовать, потому что, если он раскусит ваш блеф, у вас не останется большого выбора, да и тот, что есть, никуда не годится. Не бойтесь использовать то, чему вы выучились в детстве. Нам не ставят оценки за честную игру. А для ближнего боя я, как ваш старший сержант, запрещаю вам исследовать возможности всех тех дубинок и медных кастетов, что продает миссис Милотельн на Легкой улице № 8 всевозможных цен и размеров для любого кармана. А если кто-то из вас нападет на меня лично, я не стану демонстрировать всё разнообразие приемов, полезных против этих хороших, но все же хитрых инструментов. Итак, давайте-ка разомнемся. Я хочу, чтобы все вы через две минуты были здесь со своими дубинками. Вы думаете, это всего лишь дурацкая деревяшка? Я докажу вам обратное. Вперед!