Приворот от ворот - Дарья Калинина

– И сам браслет тонковат.

– Много ты понимаешь! – разозлилась высокая девица. – Тонковат! У меня и рука тоже тонкая. Толстый на ней бы плохо смотрелся.

– Нет, все равно лучше, когда больше золота. Дороже выглядит.

– Тебя забыли спросить! – окончательно разозлилась первая. – Тебе-то Игорь за все твои старания только набор косметики один раз и подарил!

– А мне от него ничего и не нужно было. Я его так просто любила!

– Ну, я его тоже любила. А еще и браслет на память получила. И кто из нас после этого в выигрыше?

Но толком сцепиться девушки не успели. Их уняли подруги, которым не терпелось узнать, чем закончилось объяснение Игоря с Мариной и удалось ли ему вымолить прощение.

– Какое там! – махнула рукой высокая девица. – Маринка ему брюлики прямо в лицо швырнула! И велела никогда больше ей не звонить!

– Да ты что? – ахнули девчонки. – Ну, дура! Как будто бы не знала, что Игорь всегда еще с кем-то встречается.

– И мало того! Игорь ей даже замуж предложил идти, но Маринка сначала вроде бы согласилась, а потом неожиданно к Игорю домой нагрянула, а там он уже с Натахой.

Все повернулись к довольно полной девице, неторопливо уминающей пирог с капустой.

– Наташка, правда?

Девица дожевала кусок и спокойно ответила:

– Ну правда. И что с того? Как будто бы вы сами не знаете, какой он кобель был!

Ну что же, хотя Санька и не услышала имени убийцы, но по крайней мере теперь она куда лучше понимала Марину, которая бросила Игоря и удрала в далекую Америку. Любя, трудно выйти замуж, зная, что человек тебе изменяет. Другое дело, если бы Марину привлекали исключительно деньги. Но, видимо, это не так.

Санька оставила возбужденно загалдевших девиц и потихоньку побрела дальше. Кто тут еще? Ага! Коллеги. О чем разговаривают? Санька остановилась и прислушалась.

– Выставка через два дня в Манеже открывается, ты там будешь?

– А куда же я денусь? Правда, за место нынче дорого заплатить пришлось. Но все равно народ товар охотно берет. Покупателей много. Лохов еще больше. Думаю, что свои деньги я по-любому отобью. В прошлый раз у меня и навар неплохой получился.

– Серьезно?

– Ага. Втюхал портсигар из карельской березы одному пентюху за тонну баксов. А сам его за пятерку деревянных взял. Чуток отполировал, он даже реставрации не потребовал. Удачно получилось. Так что обязательно на выставке буду. И Викентий тоже. И Антон.

– Тогда и я приду.

– Вот и правильно. Чего теряешь? Если хочешь, чтобы бизнес успешно шел, крутиться надо. Вот с Игоря покойного пример бери. Вот кто знал, как деньги буквально из ничего делать! Старье на свалке найдет, мастер у него был, починит, подкрасит, подлатает, товар в десять раз дороже перепродаст. Да и ворованным не гнушался.

– А кто из нас иначе дела ведет? Назови мне таких. Что молчишь? И нету таких. Наш бизнес не для чистоплюев. Не обманешь – не наживешься.

От этого разговора Саньке стало почему-то противно. Ей всегда казалось, что старинные вещи заслуживают к себе более высокого отношения. А когда они являются предметом спекуляции прохиндеев, это гадко!

Она поторопилась отойти от увлеченно разговаривающих старьевщиков. Следующая группа состояла из дальних родственников Игоря. Их позвал Лешка. Саня сама слышала, как он звонил и рассказывал о несчастье.

Люди они были простые, а потому и разговоры велись совсем другие. О весенне-посадочных работах в саду и огороде, о плохом урожае в прошлом году, о затяжной холодной весне этого года, когда снег лежал до самых майских праздников и работать можно только на отдельных южных участках да в парниках.

Санька уже собиралась пройти мимо приехавших из какого-то маленького поселка, откуда была родом и сама тетя Варя, и родители Игоря и Лешки, но тут у нее внезапно «разошлась» молния на сапоге. Случилось это с ней впервые, сапог был совсем новый, и Санька очень удивилась. Но ситуацию надо было как-то решать. Не разгуливать же по ресторану в расстегнутом сапоге или даже вовсе босиком!

Притормозив, Санька попыталась оценить размер катастрофы. Оказалось, что ничего ужасного не произошло. Стоило один раз вжикнуть змейкой, как зубчики снова встали на свои места, сцепившись в дружную дорожку. Катастрофа была ликвидирована. И Санька уже собиралась пойти дальше, как вдруг услышала фразу, которая заставила ее снова притормозить.

– Вот и не верь после этого в семейное проклятие, – произнес усатый пожилой дядька с крепкими обветренными руками и красным добродушным лицом.

Санька меньше всего заподозрила бы его в подобных суевериях. Семейное проклятие! Ерунда какая-то. Никаких проклятий не существует! Санька это точно знает. А все те, кто верит, – легкомысленные чудаки или даже дураки.

Родственник между тем продолжал:

– Ведь если посчитать, сколько народу у нас в роду на тот свет за последние пятьдесят лет убрались, прямо страшно делается.

– И не говори, Тимоша, мрут люди. Рожают мало, умирают много.

– Умирают! Умирают – одно, а когда гибнут – другое!

– И всё аварии!

– Кому сказать, так не поверят. Самим странно, а что поделаешь? Слов из песни не выкинешь.

– Нет, а вот давайте посчитаем, скольких уже не стало! – не унимался усатый.

Он хорошо принял на грудь, о чем свидетельствовал покрасневший нос с четко проступившей сеточкой капиллярных сосудов.

– С кого все началось? Кто первым на тот свет отправился? Витек или Вовка?

– Вовка, Вовка, – заговорила со всех сторон. – Варин муж. Он с машинами все возился. Первым и убился.

– Справный парень был.

– А уж мастер какой!

– Поискать таких. Все на железках своих гонял.

– И убился на них!

– Ну да, правильно. Он первый был. Только он не в счет.

– Почему это не в счет?

– Так он не наш был, не Захарьев. Ведь он Варькин муж, стало быть, кровь в нем чужая.

Поднялся небольшой спор, в котором родня Лешки пыталась решить, можно считать тети-Вариного мужа жертвой семейного проклятия рода Захарьевых или нельзя. Пришли к выводу, что раз муж и жена – одна сатана, то и кровь общая. А значит, семейное проклятие жены вполне может пасть на голову ее мужа.

– Ну ладно. Вовка первый. За ним Оксанкин муж – Витька.

– И Анжелика!

– Ну, той самой судьбой уготовано было разбиться. Много ты гонщиц знаешь, чтобы до старости дожили?

– А потом еще Коля с Таней. Они-то не гоняли. Всегда аккуратно ездили.

– Да. Мальчишки – Игорек и Лешка после этого сиротами остались.

– И не говори. Хорошо хоть Варя сирот под свое крыло взяла. Низкий поклон и благодарность.

– Да только не уберегла она мальчишек-то. Игорек вот тоже в аварии погиб.

– Говорят, следствие еще ведется.

– А следователь что говорит?

– Да что ему говорить? Руками разводит. Что он, слабый человек, против родового проклятия может поделать? Такая уж у Игорька судьба горькая. Жизнь прожил яркую, да короткую. Хоть бы Лешка за ним не последовал.

При этих словах Саньке стало так страшно, что даже руки похолодели. Как же она не подумала? Если пошла такая петрушка, он может запросто стать следующим в списке кандидатов на смерть в аварии.

Теперь, когда проклятие, можно сказать, задевало ее лично, Санька уже не могла так легко от него отмахнуться. Ей было позарез необходимо узнать подробности – что за проклятие и как оно действует.

Глава 15

С этим разговором Санька и подступила к Леше.

– Что за проклятие у вас в роду? Можешь толком объяснить?

Лешка в ответ повел себя странно. Сначала пытался прикинуться дурачком, хлопая глазами и делая непонимающий вид. Но не на ту напал. Санька не позволила ему увильнуть от разговора.

– Выбирай: либо ты мне все рассказываешь, либо я иду к твоим родственникам, и уж они-то не постесняются, распишут мне все в самых ярких красках. Особенно твой дядя Тимофей. Видишь, перед ним бутылка стоит, и это уже вторая. Он сейчас новую рюмку в себя опрокинет и таких страстей наговорит, только держись.

– Нечего тебе слушать дядю Тимофея, – нахмурился Лешка. – Он всегда фантазером у нас был. Кстати, это он первым про семейное проклятие, которое якобы над нашим родом тяготеет, придумал.

Но Санька, послушав разглагольствования дяди Тимофея, твердо уверенного в существовании проклятия, уже не могла чувствовать себя уверенной, как раньше, и поэтому потребовала:

– Говори как есть!

– Да дурь все это, – вновь пытался увильнуть от неприятного разговора Лешка.

– Но у вас в семье часто в авариях гибнут!

– Ну гибнут. Так и что с того? Муж тети Оксаны, дядя Витя, выпить любил. Частенько пьяным за руль садился. Да и вообще не очень-то он мирным и приятным человеком был. Ничего хорошего про него сказать не могу. Зарабатывал, правда, неплохо. Но вот жену свою, тетю Оксану, поколачивал. И другим от него тоже доставалось. Ни одно семейное застолье с его участием без скандала не обходилось. Особенно если кто ему сдачи дать не мог. Тут уж он в полную силу расходился. Помню, один раз даже на нашу тетю Варю попер.