Дьявольски рисковый (ЛП) - Беттина Белитц

Мама Ломбарди открывала почту Сеппо и читала её. Он сам рассказывал мне. Иногда она читала из неё всей семье, чтобы высмеять письма. Это письмо прекрасно подходило для этого. Кроме того оно давало ей все ссылки, которые были нужны. И оставался малюсенький шанс, что Сеппо не раскусит меня. Что подумает, в моей скорби я не могла поступить по-другому, как только написать это письмо, так что когда-нибудь простит меня.

Но и эти мысли я считала мерзкими. Я разглядывала чувства Сеппо как математическую задачу. Значит вот это должно быть защитой? Если да, тогда защищать было не особо приятным заданием.

Снаружи дождь лил как из ведра, но я не взяла с собой зонтик и не надела на волосы капюшона, когда переходила улицу. Мне был нужен дождь, чтобы сохранить ясную голову. Если Сеппо был в зале пиццерии, будет сложно, может быть даже невозможно, выполнить мой план. Но если его там не было ...

Его не было. Зал развернулся передо мной пустой. Не было занято не одного стола. За прилавком стояла мама Ломбарди и полировала стаканы. В этот раз я сразу же увидела, что её улыбка была фальшивой.

- Buona sera (итал. добрый вечер), маленькая Люси! Что я могу для тебя сделать? - Оставить своего сына в покое.

- Лазанью на всю семью, пожалуйста. - Я улыбнулась в ответ так дружелюбно, как только можно и отсчитав деньги, положила на прилавок. Только когда отец Сеппо, после десяти напряжённых минут, принёс лазанью в переднюю часть и потрепал меня за волосы (было ли и это тоже наигранно?), я положила маме Ломбарди письмо на прилавок.

- Не можете, пожалуйста, предать его Сеппо? Как можно быстрее? Спасибо, - сказала я мимоходом, но увидела, как затвердел её рот, когда она взяла письмо. Потом я схватила пакет с лазаньей и поспешно бросилась на улицу, не попрощавшись. У меня всё равно пропал голос, и я никогда больше не буду себя чувствовать так комфортно в этих комнатах, как раньше. Никогда больше. Никакого больше Нового года, никакой пиццы в пятницу вечером. С этим было покончено. Отныне пиццерия была территорией врага.

Только на нашей тёмной лестничной площадке я снова смогла свободно вздохнуть. От этой лазанье я не смогу проглотить ни кусочка. Во всяком случае не с аппетитом и не без нечистой совести.

Он тоже один раз предал тебя, уговаривала я себя, в то время, как поднималась по лестнице вверх и задыхалась больше, чем после самой трудной тренировки. Он прокрался в твою комнату, включил компьютер и поставил видео с паркуром, чтобы твои родители знали, чем ты занимаешься. Теперь мы квиты. Он предал тебя, ты предала его. Где проблема?

Но я весь вечер не могла больше думать не о чём другом. Я погубила Сеппо и нашу дружбу. Я совсем не была лучше, чем он.

Глава 14. Стремглав в неудачу

Когда часы на башне церкви пробили двенадцать, я сдалась, чтобы и дальше пытаться заснуть. При сценах в моей голове я не могла успокоиться, сценах, которые наблюдала ранее из моего окна. Как наверное и все жители нашей улицы.

Внезапно послышались громкие голоса, захлопали двери, переполох, который обычно устраивают только пьяные, которые в выходные, поздно ночью, шатаются по тротуарам. Но я тут же узнала голоса, хотя нечего не понимала из того, что они кричали. Это были голоса Сеппо. Его матери. Его отца. Они орали друг на друга на итальянском.

Спрятавшись за занавес, я наблюдала, как Сеппо попытался выбежать на улицу, а его отец схватил его и потащил обратно в пиццерию, в то время как его мать всё время скандалила. Потом это продолжилось внутри.

Через слабо освещённые стёкла я могла видеть, что все трое дико жестикулировали, на самый лучший манер Леандера, но они не дрались, даже если иногда по звуку так казалось. В какой-то момент мама Ломбарди начала громко плакать - эта программа, должно быть, была у всех матерей наготове, в то время как отец Сеппо сидел возле стойки и рвал на себе свои немногочисленные волосы. Сеппо я видела только как тёмную тень возле окна. Я была убеждена в том, что он непрерывно смотрел ко мне наверх и при этом проклинал.

Я спряталась в углу комнаты, чтобы послать господину Рюбзаму текстовое сообщение с новостями, что родители Сеппо всё узнали. Я казалась себе предателем. В какой-то момент свет в зале пиццерии был выключен и всё успокоилось.

Тишина преобладала также в нашей квартире. Жуткая тишина. Раньше, представление о том, что там снаружи везде летали невидимые охранники, я находила всегда пугающем. Но мысль о том, что мама, папа и я должны были в нашем доме обходиться без каких-либо охранников, имело на меня такое же действие.

Я не только постоянно беспокоилась о Леандере, нет, его мне также не хватало, на каждом углу и каждом шагу - его постоянной болтовни, завзятого напевания французских песен, его жалости к себе, его дурацких шуток. Возможности, разговаривать с ним о том, что происходило в моей жизни. Даже если когда он высказывал ненужные комментарии ...

Возможность целовать его. Да, этого мне не хватало больше всего. Но прежде чем я стала печальной, из моей нахлынувшей тоски, меня резко вырвал писк моего мобильного. Замечательно, немного отвлечься не помешает. Может Софи превозмогла себя и простила меня?

Нет. О, чёрт, это была не Софи. SMS пришла от Сеппо. Мне пришлось три раза подходить к мобильному, прежде чем я смогла побороть себя, чтобы открыть её.

«Для меня ты больше не существуешь».

Это было всё. Шесть слов, которые убили что-то в моём сердце и которые я никогда больше не смогу забыть. Они были больше, чем расплата. У меня было такое чувство, будто он хотел меня распять.

Для меня ты больше не существуешь ... Из глаз у меня полились слёзы и буквы расплылись, но они уже отпечатались на моей душе. Он раскусил моё письмо и теперь ненавидел меня. Он не знал, что у нас для него есть решение, через несколько месяцев, больше не так долго. Для него существовала только эта одна истина: Люси предала его. Люси забрала его счастье. Его свободу.

Он должен был ненавидеть меня! И я должна была с кем-нибудь об этом поговорить. Оставаться всю ночь в моей холодной комнате и размышлять о том, что я натворила? Этого я сделать не смогу. Буду просто лезть на стены.

Признаюсь: Моя спасательная операция с Сеппо не придавала мне никакого мужества для ещё одной. Но с Леандером я должна была попытаться в последний раз. Мне нельзя было больше ждать ни минуты. Если бригада застанет его в таком состояние, он не сможет сопротивляться ... Как я только могла быть такой дурой и надеяться на чудо? В Sky Patrol не было чудес. Было достаточно уже того, что я больше не существовала для Сеппо.

Для Леандера я должна существовать и дальше, и он должен существовать для меня. Он должен остаться здесь, в нашем человеческом мире! Он ведь был членом нашей семьи - семьи, которая его никогда не переведёт в наказание, как Херувимы и не будет мелочно опекать, как Ломбарди и надеюсь также не разойдётся, как это происходило сейчас у Билли.