Канарейка для миллионера (СИ) - Рина Старкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"К чёрту договор" — эхом раздаётся внутри, и я вздрагиваю.
Ну и что он хотел этим сказать?
— Пойдём? — тихо шепчет мне на ушко. Я киваю.
На улице падает снег, и в свете фонарей снежинки кажутся сказочными. Пока Волков копошится в багажнике своей тачки, я прячу руки в карманы, стараясь согреться. Осматриваю красивое здание гостиницы, похожее на дворец. Окна украшены одноцветными желтыми огоньками, как и деревья вдоль аллеи. Морозный воздух щиплет нос, и я кутаюсь в шарф. Совсем рядом сувенирные лавки в виде небольших домиков, украшенные искусственными еловыми ветками и золотыми ёлочными шарами. Чуть дальше ледяная замёрзшая горка. Слышу звонкий детский смех и с нежностью смотрю на двух девочек в розовых курточках.
Всё таки я хочу дочку. Милую и сладкую малышку с розовыми пяточками и сладким запахом молока, которую я воспитаю сильной и уверенной в себе личностью. Пора бы начинать читать книжки по детской психологии и педагогике. Или сначала изучить курс о родах и грудном вскармливании.
Но для начала нужно убедиться, что малыш здоров и развивается правильно. Запись на приём к гинекологу у меня седьмого января, и чем ближе этот день, тем волнительней.
— Поужинаем в ресторане или закажем еду в номер? — Степан Ефимович появляется рядом со мной неожиданно, и тут же берёт меня за руку.
— Давайте в ресторане.
— Вероника, нам давно пора перейти на "ты", у нас скоро свадьба.
С радостью отмечаю, что Волков перестал везде вставлять слово "фиктивная".
— Я постараюсь, но не обещаю.
Называть Степана Ефимовича на "ты" — смешно. Как я его буду звать? Стёпа? Вот этого солидного мужчину с бешеной энергетикой и до умопомешательства властным взглядом можно называть Стёпкой? Ха-ха три раза!
За ужином в красивом ресторане я заказываю себе салат из овощей и фруктовый горячий чай, а Волков отбивную и овощи на пару.
— Ты когда-нибудь бывала заграницей? — непринуждённо спрашивает мужчина.
— Издеваешься? Какая мне заграница на зарплату официантки! — хихикаю в ответ.
— Ничего, всё впереди, — многозначительная улыбка заставляет моё сердце биться чаще. — Где бы ты хотела побывать?
На мгновение задумываюсь.
— Наверное, во Франции.
— Почему?
— Ну как же! Париж — город любви, — мечтательно протягиваю я. — Хочу увидеть Эйфелеву башню своими глазами, погулять по улицам Парижа, попробовать знаменитые французские круассаны.
— На медовый месяц полетим в Париж, — Волков растягивает рот в улыбке, а я выпадаю в осадок.
Беременным можно летать? А вдруг что-то случится такое, что мне нужно будет срочно попасть в больницу. Что я буду делать в чужой стране? Даже скорую не смогу вызвать!
— Вероника, ты в порядке? — замечаю пристальный взгляд на себе.
Наверное, я так сильно испугалась собственных мыслей, что побледнела.
— Ты что, боишься лететь на самолёте? — усмехается.
— Да, — киваю.
— Ничего страшного там нет. Я уверен, что ты кайфанёшь.
Тут как раз приносят еду, и миллионер отвлекается от диалога. Кладу в рот овощи, а у самой кусок в горло не лезет. Проблема на проблеме. Теперь нужно что-то придумать, чтобы отказаться от поездки во Францию таким образом, который не вызовет никаких лишних подозрений.
Слишком много всего происходит в последнее время.
После ужина мы идём в гостиницу. Пока Степан Ефимович оформляет номер, я рассматриваю себя в зеркальном коридоре холла. Время пройдёт быстро, не успею и глазом моргнуть, как беременный живот на лоб полезет. Да ещё и последние месяцы совпадут с летом, скрыть не удастся.
Это печалит.
Как и тот факт, что я не могу рассказать никому о своей большой радости. Особенно виновнику "торжества".
Смотрю на Волкова, ловлю на себе его взгляд… приветливый, лучистый, добрый. Только он умеет так смотреть.
В воспоминаниях всплывают фразы, которые Степан Ефимович сказал мне, когда принимал на работу…
"Послушай меня, Вероника. Я не знаю, откуда ты такая взялась, но рядом с тобой я впервые за долгое время почувствовал себя не кошельком, а настоящим мужчиной. Ты ничего не просила. Ничего не требовала. И это цепляет. Ты тронула какую-то важную часть моей души. Задела за живое. И я не знаю, что у нас с тобой будет дальше, но… Но я не хочу, чтобы моей женой притворялась актриса. Я хочу чего-то большего, настоящего."
Тогда я не предала его словам особого значения. Всё это казалось каким-то чудом и постановкой. Между нами была одна ночь, два букета цветов и нелепые переписки. И его фразочки я посчитала лицемерными и подлыми, высказанными только для того, чтобы заманить меня в эту игру в счастливый брак.
Волков всё ещё глядит на меня, пока девушка на ресепшне заполняет данные в компьютер. Он искренне улыбается и дурашливо подмигивает мне. Я отвожу взгляд.
А что, если тогда его слова были настоящими? Может он и правда устал от фальшивых моделей и хочет большой настоящей любви, без заморочек, без взаимных претензий, без недомолвок и обид? Серьёзности, семьи, детей. Миллионеры же тоже люди. Каждому человеку нужна опора и поддержка. И это объяснило бы зачем он всеми способами старается наладить мою жизнь. Работа личной помощницы в его офисе, участие в ТВ-шоу, которое даст мне неплохой старт для карьеры певицы, эта поездка к оленям. Это же всё не просто так. Может, если я расскажу о беременности, ничего страшного не случится? Степан Ефимович может обрадоваться такой новости…
И тут же всплывает новый флешбек, тот несладкий разговор про его бывшую жену.
" — Я замечала, как вы на неё смотрите.
— Да. Тяжело забыть, когда ты человека готов от пуль защищать голым телом, а тебе такой плевок в душу.
— Вы её ещё любите?
— Да. Она, кстати, тоже понимает, что с Орловым у неё ничего не выйдет. Тянется ко мне. Ревнует к тебе, стерва. И я пока не знаю, чем это закончится."
Канарейкина, соберись! О беременности никому говорить нельзя, тем более Волкову. Если Эвелина захочет вернуться к нему, то он её примет. С большим удовольствием!
Я же всё видела своими глазами.
Видела, как статусный взрослый мужчина нервничает при виде бывшей, как пульсирует вена на его шее, как он яростно злится, что рыжеволосая женщина не принадлежит ему. Миллионер просто одержим Эвелиной, а я, серая мышка Ника, никак не могу быть частью любовного треугольника. Я сыграю свою роль и осторожно, незаметно отойду в сторону.
— Ну что, идём? — Степан Ефимович обнимает меня
