Кастро - Фмдель Кастро

Эти договоры также способствуют продвижению стратегических интересов Соединенных Штатов.

Наша безопасность, наше процветание, наша окружающая среда требуют сократить нашу зависимость от нефти. Будем же искать энергию на основе угля…

Создадим международный фонд чистой технологии, чтобы сократить и, быть может, обратить вспять выброс парниковых газов.

Чтобы продолжать быть конкурентоспособными в будущем, мы должны верить в наших ученых и специалистов и дать им больше власти, чтобы они смогли прийти к открытиям будущего. Прошу федеральной поддержки… чтобы Соединенные Штаты продолжали быть самой динамичной страной планеты».

Постоянно взывая к шовинизму, он продолжает свой воображаемый полет к другим темам:

«Сегодня на берегу Залива мы хотим отдать должное стойкости жителей этого района; мы хотим, чтобы они смогли восстановить его так, чтобы он стал лучше, сильнее, чем прежде. И мне приятно объявить, что мы проведем североамериканский саммит Соединенных Штатов, Мексики и Канады в великом городе Нью-Орлеане.

Другой важный вызов — это иммиграция. Соединенным Штатам нужно защитить свои границы, и с вашей помощью мое правительство принимает меры, чтобы сделать это, увеличивая контроль в местах работы, устанавливая барьеры и новые технологии, чтобы помешать незаконным пересечениям… В этом году мы думаем удвоить число агентов пограничного патруля». Речь идет об одном из источников хорошо вознаграждаемой занятости, который ищет Буш.

Он не желает вспоминать, что у Мексики было отнято более 50 процентов ее территории в ходе захватнической войны, и хочет, чтобы никто не помнил, что на Берлинской стене за все почти 30 лет ее существования погибло меньше людей, старавшихся попасть в «свободный мир», чем латиноамериканцев, которые уже погибают — не менее 500 каждый год, — пытаясь перейти границу в поисках работы, без Закона об урегулировании, который ставил бы их в привилегированное положение и стимулировал бы их, как это делают с гражданами Кубы. Число нелегальных эмигрантов, арестованных и травматически возвращаемых ежегодно, достигает сотен тысяч.

Немедленно затем выступление перескакивает на Ближний Восток, откуда он недавно вернулся после дипломатического veni, vidi, vici.

Упомянув Ливан, Ирак, Афганистан и Пакистан, он утверждает: «Безопасность Соединенных Штатов и мир в мире зависят от того, как мы будем распространять в нем надежду на свободу. В Афганистане Соединенные Штаты, наши союзники по НАТО и 15 ассоциированных стран помогают афганскому народу защищать свою свободу и реконструировать свою страну».

Он совершенно не упоминает, что именно это хотел сделать Советский Союз, оккупировав страну своими мощными вооруженными силами, которые в конце концов были разбиты, столкнувшись с их обычаями, религией и иной культурой, независимо от того, что советские отправились туда не для захвата сырья для крупного капитала и что социалистическая организация, никогда не причинившая Соединенным Штатам никакого вреда, попыталась революционным образом изменить курс страны.

Дальше Буш сразу же перескакивает на Ирак, который не имел никакого отношения к атакам 11 сентября 2001 года и был оккупирован, потому что так решил Буш как президент Соединенных Штатов вместе со своими ближайшими сотрудниками, причем никто в мире не сомневается, что целью было захватить его нефтяные месторождения, что стоило этому народу сотен тысяч убитых и миллионов изгнанных из своих жилищ и тех, кто был вынужден эмигрировать.

«Народ Ирака быстро понял, что происходило нечто драматичное. Те, кто боялся, что Соединенные Штаты готовились их покинуть, увидели, как в страну прибывают десятки тысяч солдат, увидели, как наши силы перемещаются в соседние районы, изгоняют террористов и остаются, чтобы гарантировать, что враг не вернется… Наши солдаты и гражданские лица в Ираке действуют с отвагой и уважением, и им благодарна вся страна…

В последний год мы захватили или убили в Ираке тысячи экстремистов; нашим врагам был нанесен тяжелый удар, но они не разбиты. И мы можем ожидать, что предстоят еще более трудные сражения.

Задача следующего года — держаться и строить на основе достижений 2007 года, переходя к следующей фазе нашей стратегии. Американские войска переходят от того, чтобы возглавлять операции, к тому, чтобы стать компаньонами иракских сил, и, возможно, нести миссию по надзору…

Это означает, что более 20 тысяч наших солдат возвращаются.

Любое будущее сокращение числа войск будет зависеть от условий в Ираке и от рекомендаций наших командующих.

Прогресс в провинциях должен быть сопоставим с прогрессом в Багдаде.

Еще предстоит многое, но после десятилетий диктатуры и боли сектантского насилия примирение пускает корни, и иракцы принимают на себя контроль над своим будущим.

Миссия в Ираке была трудной, но в жизненно важных интересах Соединенных Штатов, чтобы мы имели успех.

Мы также сталкиваемся с силами экстремистов на Святой земле… Палестинцы выбрали президента, который признает, что противостоять терроризму — главное, чтобы добиться создания государства, где его народ мог бы жить с достоинством и в мире с Израилем».

Буш не говорит ни единого слова о миллионах палестинцев, лишенных своих земель или изгнанных с них, существующих в системе апартеида.

Формула Буша известна: 50 миллиардов долларов на вооружение для арабов, произведенное военно-промышленным комплексом, и 60 миллиардов для Израиля в течение десяти лет. Речь идет о долларах, которые сохраняют реальную стоимость. Кое-кто это оплачивает: то сотни миллионов трудящихся, которые своими руками производят дешевые товары и получают минимальную заработную плату, и другие сотни миллионов человек, которые недоедают.

Но здесь выступление не заканчивается: «Иран выделяет фонды и тренирует группы ополченцев в Ираке, помогая террористам «Хезболла» в Ливане и поддерживая усилия «Хамас» подорвать мир на Святой земле. Тегеран также разрабатывает баллистические ракеты все большей дальности и продолжает развивать свои мощности по обогащению урана, что может служит для создания ядерного оружия.

Наше послание лидерам Ирана ясно: прекратите в проверяемой форме ядерное обогащение, чтобы можно было начать переговоры.

Соединенные Штаты будут противостоять тем, кто угрожает нашим войскам. Мы будем на стороне наших союзников и будем защищать свои жизненно важные интересы в Заливе».

Это относится не к Мексиканскому, а к Персидскому заливу, к водам, удаленным на не более чем 12 миль от Ирана.

Есть исторический факт: в эпоху шаха Иран был лучше всего вооруженной державой региона. После победы Революции в этой стране, возглавленной аятоллой Хомейни, Соединенные Штаты подбодрили Ирак и оказали ему помощь, чтобы напасть на Иран. Отсюда возник конфликт, стоивший сотен миллиардов и бесчисленных убитых и искалеченных, что сегодня оправдывается как нечто, свойственное «холодной войне».

В действительности не требуется, чтобы другие органы массовой информации сообщали о выступлении президента Соединенных Штатов; надо предоставить говорить самому Бушу. Для народа, который умеет читать и писать и который думает, никто не может красноречивее раскритиковать империю, чем сам Буш. Отвечаю ему по праву страны, которую он назвал.

Я упорно поработал.

Надеюсь, что написал это с холодной беспристрастностью.

Лула

Он внезапно решил вторично посетить Кубу в качестве президента Бразилии, хотя ввиду состояния моего здоровья нельзя было гарантировать, что он встретится со мной.

Раньше, как сказал он сам, он приезжал сюда почти каждый год. Я познакомился с ним на праздновании первой годовщины Сандинистской революции в доме Серхио Рамиреса — тогда вице-президента страны. Попутно скажу, что этот последний некоторым образом меня обманул. Когда я прочел его книгу «Божья кара» — прекрасный роман, — я подумал, что там описывалось реальное происшествие, имевшее место в Никарагуа, со всеми юридическими перипетиями, обычными в бывших испанских колониях, а потом он сам рассказал мне, что это чистый вымысел.

Я также встретился там с Фреем Бетто — сейчас критиком, но не врагом Лулы — и с падре Эрнесто Карденалем, сандинистом левых взглядов и нынешним противником Даниэля. Оба писателя вышли из «теологии освобождения» — прогрессивного течения, которое мы всегда рассматриваем как большой шаг вперед к единству революционеров и бедняков, независимо от их философии и вероисповеданий, — соответствующей конкретным условиям борьбы в Латинской Америке и Карибском регионе.

Однако признаюсь, что я видел в падре Эрнесто Карденале, в отличие от других руководителей Никарагуа, олицетворение самопожертвования и аскетизма, подобие средневекового монаха. То был настоящий образец чистоты. Не стану говорить о других, которые, будучи менее последовательными, были одно время революционерами, даже членами ультралевых движений в Центральной Америке и других краях, а позже, в жажде благополучия и денег, перешли со всем своим оружием и багажом в ряды империи.