Дом обнаженных страстей - Владимир Григорьевич Колычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Извини, что нагрубила тебе.
– Ну, не то чтобы нагрубила… Но я ушел! А ты?
– Что я?
– Ты не пошла за мной?
– Собиралась. Только вышла, смотрю, кто-то через двор несется. Руки вытянул и бежит. В открытую калитку вбежал.
– Откуда бежал?
– Со стороны дома… Промелькнул перед глазами и исчез. И тут же выстрел раздался.
– А ты что? – спросила Полина, презрительно глядя на Леру.
– Я испугалась.
– Испугалась?! – Полина уперла руки в бока.
– Должна была побежать, а я просто пошла… Медленно… А до этого долго стояла. Когда вышла к реке, никого уже не было.
– А в бане ты что делала? – спросила Полина.
– Тимофея ждала.
– Ну ты и сука!
– Вот только не надо.
Тимофей грубо взял жену за локоток и попытался увести в комнату, но она уперлась.
– Хочешь остаться с этой тварью?
– Хочу найти убийцу. Или Кривенцов посадит меня за убийство Плюхина.
– Кто такой Кривенцов… А почему убийство?
– Потому что я труп его нашел. В реке. Меня прямо на его труп вынесло!
– А Женя? – сдавленно, едва слышно спросила Катя.
Оказывается, она стояла на лестнице, слушая разговор.
– Ни Жени, ни Калугина не видел.
– Я знаю, Женя жив!
– Тебя посадят за Плюхина? – в голосе Полины сквозило напускное злорадство.
– Я знаю, так мне и надо. Но убийцу надо найти.
– Это не Паша, – сказала Лера.
– А кто? – Полина резко глянула на нее.
– Я не знаю!
– Знаешь!.. Все вокруг тебя вертится! Ты с Калугиным была? Была! Где Калугин?.. Плюхин к тебе клеился? Клеился! Где он? И Тимофея сегодня чуть не убили из-за тебя!
– Не из-за меня!
– Я тебя, моя девочка, насквозь вижу! – не унималась Полина.
– Хватит! – Тимофей попытался урезонить жену, но снова получил отпор.
– Что хватит? Я говорила, что она наркоманка? Говорила! Наркоманка она или нет, чего молчишь?
– Я тоже знаю, что дважды два четыре. Но это не значит, что я могу доказать теорему Большого взрыва.
– Нет такой теоремы!
– Вот поэтому я и не могу ее доказать!.. А если серьезно, сначала нужно во всем разобраться, а потом уже предъявлять.
– Да, сначала разобраться надо, – кивнула, соглашаясь, Лера.
– Ну так разбирайтесь! – психанула Полина. – Только без меня.
Она открыла дверь в спальню, щелкнул замок.
– Эй! – Тимофей щелкнул пальцами, выражая досаду.
Ему, конечно, нужно во всем разобраться, но сначала необходимо переодеться. Там, на батарее, джинсы, футболка, кардиган, все неглаженое, но чистое и сухое.
– А у меня открыто, – с загадочной улыбкой тихо сказала Лера.
– Одежда у меня там, переодеться надо.
Тимофей переживал за Леру, но почему-то не хотел оставаться с ней наедине. Ему бы просто переодеться и лечь спать. Скоро, очень скоро прибудет Кривенцов, предстоящая встреча пугала его.
– Переодеться, – кивнул Паша. – Выпить и закусить. – От него уже с утра несло самогоном. Он ударил в дверь ребром сжатой в кулак ладони. – Открывай, не будь дурой!
Дверь открылась, Паша, выразительно глянув на Леру, жестом велел Тимофею заходить.
Тимофей вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Полина стояла у окна спиной к нему, руки скрещены на груди, голова вскинута.
– Лучше бы ты утонул!
– Спасибо.
Он подошел к ней, и она вдруг напряглась чего-то затаенно ожидая. Но Тимофей не стал ее обнимать. Он всего лишь снял с батареи одежду, а еще взял из шкафа чистое белье и полотенце и отправился в ванную, после чего спустился в кухню. Там Галка перебинтовала ему голову, пить с Пашей он отказался.
– И тебе не советую. Сейчас менты подъедут, крутить нас начнут. А у нас проблема, мы с тобой были в доме у Антоныча. Натоптали там. А потом грязь, чернозем… Откуда у него во дворе чернозем?
– И у нас чернозем, отец завозил… И отец завозил, и Антоныч завозил, тогда не так дорого было, как сейчас… Хотя и недешево… У отца деньги были. Да и Антоныч не бедствовал, он, пока служил, неплохо имел.
– С чего?
– Так патрульно-постовая служба, это, конечно, не так прибыльно, как у вас в Москве шаурмян по вокзалам гонять, но и здесь можно навариться. Курочка, как говорится, по зернышку, к пенсии на домик в деревне. С черноземом в огороде.
– И Антоныч этими зернышками не брезговал?
– Не брезговал.
– А Калугина он знал? Они вроде вместе служили.
– Знал, наверное… Родион вообще терпеть Антоныча не мог.
– Это как-то в чем-то выражалось?
– Ну как… Крысой его называл. И на кладбище рядом с ним стоять отказался… Думаешь, почему Антоныч к нам домой не пошел после кафе? Из-за Калугина… Он, кстати, тоже его презирал…
– Друг друга презирали?
– Ну да.
– Даже при обоюдном презрении кто-то прав, а кто-то виноват.
– Не знаю, что там у них было. Знаю, что они терпеть друг друга не могли.
– А убить Антоныч мог?
– Калугина?.. Не думаю.
– Но кто-то же его убил.
– Не знаю, Антоныч не мог… Ну, думаю, не мог…
– А если заплатили?
– Это другое дело… За деньги он кого угодно. Женьку-то он не за просто так… Значит, следователь должен подъехать?
– Скажи, я мог убить Калугина?
– Ты?.. Ну, я вот думаю… Ты вот в спортивном костюме был, потом джинсы, кофта… В одном мокнешь, другое сушится… Ты тогда в сухом был, когда Родика нашли. И ничего у тебя не сушилось.
– Костюм еще есть, – усмехнулся Тимофей. – Строгий. В машине на плечиках висит.
– Не видел.
– А он есть… И ты вроде бы в сухом был…
– А когда труп исчез, мы все на кухне были, ты, я… Ни ты, ни я к его исчезновению не могли быть причастны… Но труп куда-то исчез. И в бане мокро было… Может, правда Антоныч виноват?
– А с Женей что случилось?
– Ну так Лера же видела, Антоныч его душил. Ну тут понятно, дело в деньгах…
– А Лере можно верить?
– Это ты у меня спрашиваешь? – удивился Паша.
– У себя.
– Зря ты с ней связался!
– Но верить ей можно?
– А кто еще мог деньги увести?
– А кто самого Антоныча тогда грохнул?
– А Плюхина кто мог в реку сбросить?
– Я не мог, – качнул головой Тимофей. – В момент выстрела я в доме был, даже Юрков это может подтвердить.
– И я не мог!
– И ты не мог, – не очень уверенно сказал Тимофей.
Они с Юрковым были уже в бане, когда появился Паша. От дома шел, но уже мокрый по пояс. Потому что двор водой был залит. А сверху сухой…
– Хорошо, если следак так думать будет… Интересно, он еще не подъехал?
– Никуда следак не денется. Мы,
