Дочь лучшего друга (СИ) - Евдокимова Антонина "Феникс31"

Он протянул мне визитку. Герберт Бремер. Телефон, почта. И больше ничего.

— Вряд ли я еще увижу господина Артемова.

— Но вдруг.

Я на прощание окинула его задумчивым взглядом. Мужчина тут же потерял ко мне интерес, вернувшись к изучению ресторана. Костя играл в карты. Может, он проиграл деньги этому человеку? Надеюсь, у «Катерины» не возникнет из-за этого проблем.

Встречи с кандидатами на место уволенной Оливии стерли из моей памяти загадочного мужчину. Но там оставался Игорь. Который продолжал стойко меня игнорировать.

«Почему ты не отвечаешь на мои звонки?»

Вопрос остался без ответа.

Я снова взглянула на девушку, что сидела напротив меня. Бледная, с большими серыми глазами и тонкими губами. Она чувствовала себя неуверенно и постоянно озиралась по сторонам. Нет, такой администратор мне не нужен. Мы расстались с улыбкой и без обид.

«Игорь, что происходит?» — отправила я сообщение между собеседованиями.

Он молчал. Черт побери, меня это начинало раздражать. Я не сделала ничего плохого, за что меня стоило так наказывать.

— У Вас есть рекомендации, Ивон? — спросила я, не сводя глаз с непроницаемого экрана телефона.

— Да, конечно, — она протянула мне свернутые бумаги. Я пробежалась взглядом по дежурным фразам. Исполнительная. Внимательная. Трудолюбивая. Они все были такими, но меня не устраивали.

— Мы Вам позвоним, — улыбнулась я, уже тогда понимая, что надо искать другую.

Виски сжимала тупая боль, которая грозила перерасти в сильную мигрень.

— Клаус, сделай мне кофе, — попросила я бармена и задержалась у стойки.

— Вам покрепче?

— Нет, средний.

Он кивнул и отвернулся к кофе-машине. Телефон в руке вздрогнул, заставив мое сердце совершить кульбит и тут же распластаться на земле. Это был не Игорь.

— Да, папа, — я попыталась скрыть разочарование.

— Привет, Рит. Как у тебя дела?

— Нормально. Работаю.

— В ресторане все в порядке? Нет проблем?

— Да нет, — мне пока не хотелось рассказывать о том, что я обнаружила утром. Возможно, Костя был не виноват. — У нас все в порядке. Работаем в штатном режиме.

— Ты уверена, что справишься? Может, найти кого-нибудь тебе в помощь?

— Нет, пока справляюсь. Если станет совсем туго, тогда подумаю, — я кивнула Клаусу, благодаря за кофе.

— Я хочу увидеть отчет за первую неделю работы «Катерины».

— Хорошо, я подготовлю его. Завтра или послезавтра.

— Отлично. У тебя какой-то странный голос. Точно все в порядке?

Нет, все просто ужасно!

— Да, устала. Много работы.

— Понимаю. Но тебе это пойдет на пользу.

— Наверное, — я не разделяла энтузиазм отца. — Как мама?

— Мучается с желудком.

— Она заболела? — чашка вернулась на блюдце.

— Ты же ее знаешь. У нее постоянно что-то болит. Вот теперь желудок.

Я не стала говорить, что в этом отчасти была и его вина. Не хочу сегодня еще и с отцом поругаться.

— Я позвоню ей, — пообещала я, наблюдая, как Хельма, временно заменяющая Оливию, провожает молодую пару к столику.

— Она будет рада.

— Хорошо. Извини, пап, мне нужно идти.

— Да, конечно. Жду отчет. И если возникнут вопросы или проблемы, звони.

— Хорошо.

За время разговора ни одного пропущенного.

— Может, добавить в кофе коньяк? — спросил меня Клаус.

Я грустно улыбнулась. Нет, коньяк моих проблем не решит.

— Спасибо, но я обойдусь только кофе. Если что, я в кабинете.

Он по-прежнему навевал на меня тоску. Пустой, холодный, безликий. Как отражение моих чувств в данный момент. Я закрыла дверь и прошла к окну. Чашка с остывающим кофе опустилась на подоконник. Диван так и остался у меня в корзине. Все остальное должны были доставить через неделю.

Мой лоб коснулся прохладной стены. Мне казалось, что я умираю, медленно, страшно и в одиночестве. Тело сковывало холодом, несмотря на тридцатиградусную жару за окном. Даже дышать становилось все труднее. Мне не отвечал всего одни человек, а казалось, что весь мир погрузился в молчание.

«Пожалуйста, я прошу тебя, ответь».

Сообщение ушло, заставляя меня вновь отмерять секунды ожидания. Кофе остыл. Сердце едва билось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Госпожа Маргарита, там девушка пришла на собеседование, — в дверь заглянула Хельма.

Я не хотела с ней разговаривать.

— Хорошо, проводи ее сюда, — мой собственный голос показался мне безжизненным.

Собеседование закончилось быстро. У девушки не было никакого опыта работы администратором. А у меня — желания ее учить. Ошибки могли обойтись ресторану дорого.

Вена погружалась в сумерки. Мне предстояла самая долгая в моей жизни ночь. Я хотела набрать Леру, но не стала. Хватит перекладывать свои проблемы на ее плечи.

Водка обожгла горло, выбивая из глаз слезы. Закусывать было нечем. Я снова не зашла в магазин. Можно было, конечно, заказать готовую еду, но мне не хотелось есть.

Я легла на кровать. Прямо поверх покрывала. Поперек. Здесь, пару дней назад, Игорь наказывал меня за молчание. А что мне сделать с ним?

Экран телефона вспыхнул. Игорь. Он звонил долго. Я закрыла глаза и слушала, как квартиру взрывают аккорды аргентинского танго. Пока снова не стало тихо.

Платье соскользнуло с плеч. Я перешагнула через него, оставив на полу. На пороге в ванную мне вслед выстрелило сообщение. Мне некуда было спешить. Вперед была вся ночь. Я тоже умею наказывать, дорогой! И тебе это точно не понравится.

Мои ладони скользили по мокрому телу под несмолкаемые звуки танго. Вода ласкала меня, обволакивала, успокаивала, забирая все напряжение и боль. А где-то там бесновался Игорь, требуя моего внимания. Не сегодня.

Телефон замолчал только ближе к полуночи. Шестнадцать сообщений. Тридцать два не отвеченных звонка. Он был в ярости. А я улыбалась, поглаживая пальцем экран. Теперь и ты узнаешь, каково это ждать. И как больно, когда ждать нечего.

До самого утра я не сомкнула глаз. Игорь больше не беспокоил меня. Внутри ледяной змеей свернулся страх, что уже и не побеспокоит. Я снова перечитала его последнее сообщение.

«Не смей меня игнорировать!»

Когда-то ты посмел. И сегодня ты тоже с легкостью позволял себе молчание. Почему же нельзя мне?

«Я учусь у тебя».

Дрожащие пальцы нажали «Отправить». Игорь, наверняка, уже давно спал. Сообщение он увидит только утром. И тогда мы оба будем готовы поговорить.

«Я тебя понял».

Три коротких слова. Три кинжала, вонзившиеся мне в сердце.

«Что ты понял?»

И до рассвета ни строчки. Я даже не заплакала ни разу.

Солнце билось в окна, словно насмехаясь надо мной. Телефон лежал на кровати, храня гробовое молчание. Он тоже надо мной смеялся. И даже кофе-машина рассмеялась мне в лицо, не дав ни капли кофе. Сегодня мир был не на моей стороне. Но меня это не трогало. Мне было все равно. Даже если бы он обрушился на мою голову. И лучше бы так и было.

Телефон нырнул в сумочку, а мои ноги — в туфли. Сегодня никаких каблуков. Я хотела пройтись перед тем, как ехать в ресторан.

Город медленно нагревался, несмотря на раннее утро. Солнце отражалось от воды, заставляя щурить глаза. Я положила ладони на каменное ограждение, чувствуя под кожей тепло. За спиной пронеслась пара велосипедистов. Отвлекшись на них, я не сразу услышала телефон. А скорее ощутила бедром его нервную вибрацию.

Танго. И мое сердце билось в его ритме. В голове заметался вопрос, ответить или не стоит?

— Да. Слушаю, — я старалась говорить ровно. Не получалось.

— Где ты? — Игорь даже не пытался скрыть своего раздражения.

— Гуляю, — ответ вышел коротким и отрывистым.

— Где ты была ночью?

Он мне не доверял. Пальцы с силой впились в камень.

— А как по-твоему, где я была?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я задал вопрос.

— Я тоже. И я хочу услышать ответ. Как ты думаешь, где я была этой ночью? И с кем?

— Рита! — не крик, рык, от которого я содрогнулась всем телом.

— Мне нужен твой ответ, — спокойствие в моем голосе удивило даже меня саму.