На вторых ролях, или Экзамен по спасению принцессы (СИ) - Ольга Пашнина

   - Ничего не понимаю. Где моя комната? Что здесь происходит?!

   - Ты...не поняла? - она удивленно на меня посмотрела, забыв о руках. - Значит...погоди, ты не...не переродилась?

   - Я?! Я спать легла. Это что теперь, карается ссылкой сюда?

   - Боги, - она подошла ближе и потрогала мои волосы. - Но как?! Сколько тебе лет?

   - Восемнадцать...

   - Вот оно! - торжествующе воскликнула девушка и принялась кружиться по комнате. - Вот оно! Твоя родовая магия не проснулась! Ее нельзя обратить!

   И вот именно в этот момент я поняла, что девушка сумасшедшая. Она свихнулась, очевидно, сидя тут довольно долго. Если она вообще существовала, а не была порождением моих больных кошмаров. Но настолько реалистичных снов я еще не видела...

   - Постой! Да остановись ты! - я чудом сумела заставить ее прекратить плясать. - Немедленно мне все расскажи!

   Она смеялась и никак не могла остановиться. Угрозы не исходило, но мне было все равно жутко.

   - А ты исчезаешь! - хихикнула девушка.

   И я проснулась, наверное, навсегда запомнив ее глаза.

   В первое мгновение я не поняла, где нахожусь. Темное, тесное помещение, со странным запахом лака для дерева. Мне потребовалась минута, чтобы протереть глаза и хоть что-то сообразить. Я ощупала руками стены помещения.

   - Шкаф? - удивилась я, поняв, что действительно сижу в шкафу. - Прекрасно, теперь я еще и по ночам гуляю. Нет, надо с этим что-то делать.

   Я нащупала ручку и толкнула дверь. Затекшие ноги отозвались болью.

   В следующее мгновение мой крик разнесся по комнате. Я отскочила от шкафа, упав на пол и сжала зубы, чтобы не заорать снова. В шкафу лежала какая-то куча тряпья, в которой, приглядевшись, можно было узнать вороньи перья.

   - Принцесса! - двери распахнулись и вбежала горничная. - Что с вами?!

   Я поднялась, тяжело дыша, и села в кресло.

   - Маму позови, - кивнула я девушке. - Немедленно пусть придет.

   Я заставила двери шкафа закрыться, едва не сломав их. Страх мешался с непониманием, а на душе было так гадко, что хотелось вымыться. Кусочки мозаики постепенно складывались в настолько страшную картину, что я не хотела и не могла об этом думать. Мне нужно было поспать - только сон спасает тогда, когда страшно так сильно.

   - Элвин? - мама влетела в комнату.

   Она выглядела так, словно и не ложилась. Неужели они с папой так и не разобрались?

   - Что случилось? Кошмары? Что?

   - Мам, папа спит? - тихо спросила я, избегая смотреть матери в глаза.

   - Спит, а что?

   - Приведи Смиля.

   Воцарилась тишина. Мама на меня удивленно смотрела.

   - Смиля? Привести?

   - Ну, хотя бы на ночь, - попросила я. - Можно?

   - Милая, может, сначала все обсудим с отцом?

   - Мам...

   - Ладно, - она тяжело вздохнула, будто что-то почувствовав. - Подожди полчаса, хорошо? Я приведу его. Но никому ни слова.

   Смиль придет. Поговорит со мной, быть может, обнимет, и даст немного поспать. Я не понимала, почему рядом с этим мужчиной кошмары меня совсем не мучили. И почему так хотелось, чтобы он был рядом, пусть какая-то частичка меня и ненавидела его за все, что он сделал.

   Минуты медленно текли, заставляя меня дрожать все сильнее. Я дико боялась уснуть, боялась того, что в следующий раз не сумею вырваться из того ужасного места с сумасшедшей девушкой.

   Двери тихо открылись. Я ожидала увидеть маму, но вошел только Смиль. Сил кидаться ему навстречу не было, но я понадеялась, что на моем лице промелькнули хоть какие-то искорки радости при его появлении.

   - Привет, - пересохшими губами прошептала я.

   - Элвин? - Смиль выглядел удивленным.

   На скуле, там, куда ударил отец, образовался приличный кровоподтек. Сердце сжалось от жалости.

   - Что случилось, рыжая? - он сел прямо на пол, возле моего кресла. - Твои же родители друг друга поубивают, если Кэдерн застанет меня здесь утром.

   - Можно ты здесь останешься? На ночь?

   Мне не хотелось думать, как я уговорю мама, отца и Смиля на то, чтобы он здесь навечно поселился. А без него, кажется, спать не смогу...

   - Конечно, можно. Пойдем что ли, на кровать. В кресле не поместимся.

   Я чувствовала, как больно глазам от этого дикого недосыпа. И как даже немножко подташнивает, когда я нахожусь не в лежачем положении. Кажется, дело серьезное. Едва голова коснулась подушки, свет потух, и остались лишь несколько свечей. Рука мужчины скользнула под рубашку и замерла на животе, чуть поглаживая.

   - Ты расскажешь мне, что с тобой происходит? - спросил Смиль, свободной рукой перебирая мои волосы.

   - А ты? Расскажешь, почему для тебя так важно отомстить маме?

   - Я уж и не знаю, что важно, - произнес он. - В последнее время...месть побледнела в сравнении с тобой. Я думал, что получу шанс сделать больно Кэду, а получил в жены тебя. И, кажется, выбор очевиден...

   - Но все равно. Я хочу знать, что между вами происходит.

   - Расскажу. Позже. Спи.

   Я вдруг вспомнила, что отец приказал его не кормить...

   - А ты есть хочешь? Давай, я сбегаю, скажу, чтоб принесли!

   Он силой уложил меня обратно.

   - Спи, рыжая. Я сам разберусь.

   - Ты не уходи только, - я перевернулась на бок и спрятала нос в подушки.

   - Не уйду, - тихо хмыкнул мужчина.

   И убрал волосы с моей шеи. Я замерла и насторожилась. Мне нравились его прикосновения, но не нравилось то, что он видит шрамы.

   - Все еще стесняешься? - послышался тихий и какой-то слишком спокойный вопрос.

   - Ага, - вздохнула я.

   Теплые ладони скользнули по спине вниз, стаскивая рубашку. Губы ласкали шею, чуть прикусывая кожу.

   - Что ты делаешь? - пробормотала я, пытаясь не расслабляться под этими дико волнующими прикосновениями.

   - Успокаиваю тебя, - ответил Смиль. - Не получается?

   - Не очень, - простонала я, закусывая губу.

   - Ну, ладно. Тогда повернись ко мне.

   - А что ты будешь делать? - подозрительно спросила я.

   Смиль, не дожидаясь, пока я соизволю подчиниться, сам перевернул меня на другой бок и убрал волосы с лица.

   - Как мне убедить тебя в том, что ты красивая?

   - Зачем меня убеждать?

   - Потому что мне не нравится то, что ты стесняешься. И вообще, твои комплексы видно невооруженным глазом.

   - Мне восемнадцать, - напомнила я. - У меня должны быть комплексы.

   - У твоей матери в восемнадцать не то что комплексов - совести не было!

   Я рассмеялась. Из уст Смиля эти слова звучали действительно смешно. Совесть...нашел о чем рассуждать.