Роковая ошибка княгини - Ирина Сахарова

— Да. — Совершенно серьёзно сказала она. — И я советую вам немедленно извиниться!

Ксения с Катериной синхронно ахнули, первая притворно, вторая абсолютно искренне.

«О-о, как мы заговорили!», отметил Мишель с некоторой долей удивления, однако удивление его носило скорее положительный характер. Давненько ему не встречалось достойного оппонента — как-то так повелось, в последнее время, что люди вообще не решались с ним спорить, начиная с бывалых военных, заканчивая такими, как его отец. Но чтобы какая-то плебейская девчонка, без роду и племени?

— А не то что? — На всякий случай полюбопытствовал он. Нет, а что же, ему было интересно! Взгляд его тем временем скользнул по ней, сверху вниз, и обратно, уже без былого предубеждения, отмечая детали.

Наконец-то он заметил её никуда не годное платье. Это девушки в первую очередь обратили внимание на наряд, оценив по достоинству его бедное убожество, Мишель же, чисто по-мужски, для начала с удовольствием отметил соблазнительные изгибы фигуры, изящную осанку и миловидное личико, а уж потом обратил внимание на одежду. Что же это, батюшка решил на ней сэкономить? Очень зря, если они собирались разжиться на её замужестве. В таком виде её даже Авдеев, самый большой поклонник медсестёр в мире, замуж не возьмёт! Иронизировать, правда, можно было сколько угодно, на это Мишель был мастер, но внезапно он усовестился собственных мыслей. Особенно когда увидел еле заметную ссадину у неё на лбу, спрятанную за непокорными тёмными волосами, с необычным медным отливом. Били они её, что ли? Совсем потеряли стыд?

А, впрочем, отец-то его давно потерял, а Георгий — бывший каторжник, ему стыдиться по статусу не положено.

Хм, подумал Мишель. А затем, ещё раз — хм! — когда Сашенька сдвинула брови на переносице, пытаясь придумать ему достойный ответ. И, к своему стыду, не нашла ничего лучше, чем сказать:

— Ничего. — Впрочем, она тотчас же добавила: — Просто советую вам вспомнить правила хорошего тона, которые вы, дворяне, так почитаете!

«Ба, один-один, поглядите-ка!», Мишель едва ли не рассмеялся. Стоило пожать ей руку, право слово! Как мастерски она поставила его на место! Он и не нашёлся, что ответить, но на помощь пришла Катерина, которая никак не могла позволить дать в обиду своего любимого брата.

— Подумать только, деревенская медсестра учит манерам самого князя Волконского! — Обронила она в пространство. Фраза тотчас же возымела свой эффект — Ксения позволила себе улыбнуться уголками губ, во все глаза следящая за баталией, а Мишель с весёлой улыбкой протянул сестре ладонь, по которой она тотчас же легонько хлопнула, поздравляя его с победой. Это был их старый, детский обычай, последовавший за ними во взрослую жизнь. И теперь они смотрели на Александру победителями, оба, брат и сестра, страшно довольные собой и не знающие сомнений. Та лишь вздохнула в ответ, и покачала головой.

— Приходится мне, раз уж родители не научили. — Сказала она.

«А это уже тянет на два-два», отметил Мишель с усмешкой.

— Мой отец был слишком занят совращением учительниц музыки, а моя мать из последних сил пыталась склеить воедино разбившуюся семью, так что, извини, дорогая, им было как-то не до моего воспитания. — Парировал он.

А потом Иван Кириллович неожиданно изрёк:

— Александра, прекрати это!

«Александра?!», Мишель не поверил собственным ушам, испытав ни с чем не сравнимое желание вновь спустить отца с лестницы. На этот раз с той, что в подъезде. Тут этаж был четвёртый — глядишь, отец научится чему-то, пока будет лететь вниз?

«Александра?!», изумилась Сашенька, хмуро обернувшись на Гордеева. «Я же вас, мерзавцев, защищаю, а вы?!»

Господи, а зачем? — вдруг спросила она себя.

И приняла поражение.

Протянув руку, она отвела взгляд и сказала:

— Я не представилась. Александра Тихонова.

«Без боя сдаёшься? — Мысленно спросил Мишель, стараясь поймать её взгляд. — Что это ты?»

Но продолжать сражение после того, как противник добровольно поднял белый флаг было бы бесчестно. Поэтому он снизошёл до того, чтобы пожать её руку — разумеется, безо всяких поцелуев и прочих элементов вежливости, она не была дворянкой и в его понимании ничего такого не заслуживала, но уже одно его рукопожатие стоило дорого.

— Михаил Волконский. — Со всё той же лениво-надменной усмешкой представился он. — Надеюсь, не стоит говорить, что я сказочно рад знакомству?

— Зачем же друг друга обманывать? — Усталым голосом спросила она, поспешив как можно скорее высвободить свою руку из его ладони. Ей показалось, что её окатило жаром, когда он до неё дотронулся. — Не сомневаюсь, что вам оно точно так же приятно, как и мне!

А вы думали, она не оставила бы последнего слова за собой?

Впрочем, и Мишель был не лыком шит, и улыбнулся ей вновь, теперь уже вполне искренне и дружелюбно.

— «Ваше величество», — сказал он, блеснув глазами. — Забыла добавить.

«Ненавижу тебя», подумала Александра, и, улыбнувшись в ответ с безграничной ненавистью, сказала:

— Простите великодушно, ваше величество! Я ведь всего лишь бедная медсестра, откуда мне знать все тонкости дворянского этикета?

И всё равно последнее слово осталось за ней! Но Мишель не стал ничего говорить, изо всех сил борясь с улыбкой, и взглянул на Ивана Кирилловича вдругорядь.

— Александра, немедленно прекрати! — Прошипел он.

— А вы не просите, Иван Кириллович. Вас я вашим величеством величать не стану! — Сказала она, после чего, остановившись возле двери в гостиную, спросила у Алёны: — Мы собрались здесь для семейного обеда или для семейных ссор?

— Саша, господи, ну что за спектакль?! — Громким шёпотом принялась она отчитывать дочь. А Мишель тем временем подошёл к отцу, и скрестив руки на груди, тихо сказал:

— Ты ничтожество. Подумать только, какая-то девчонка оказалась смелее, чем ты!

— Она-то, предположим, знала, что тебе благородство не позволит скинуть её с лестницы! — С не меньшим вызовом ответил Гордеев, провожая взглядом Алёну в её невесомом бирюзовом платье. — А на свой счёт я не был бы так уверен.

— А сообразительность — твой конёк, как я погляжу? — С усмешкой спросил Мишель.

— Прекрати паясничать! И если ты думаешь, что все твои выходки я намерен и дальше спускать тебе с рук, то ты ошибаешься! — Угрожающе произнёс Иван Кириллович. Мишель наградил его недобрым взглядом, и уже собрался, было, спросить, как дорогой отец собирается его остановить, но им помешала подошедшая Катерина.

— Миша, дорогой, проводи меня в гостиную! Я страшно проголодалась и мне не терпится поскорее сесть за стол. Иван Кириллович обещал клубничное мороженное, специально для нас с Ксюшей! — Как ни в чём не бывало сказала она.