Бронзовый топор - Джеффри Лорд

Потом Блейд увидел ее всего лишь на одно мгновение. Он почувствовал, как тошнотворно-сладкая и, в то же время, ледяная волна желания приливает к сердцу. Среди метавшихся у подножия башни фигур мелькнуло что-то белое. Фантом? Видение? Нет, он знал, что это не так. Он не мог ошибиться! Белый плащ, стан, гибкий, как молодая березка, блеск серебристых волос под капюшоном… Друзилла! Так звалась она в его сказочном сне… Мираж, который пригрезился ему, стал реальностью – если только он не сошел с ума.

Затем она исчезла – и время снова двинулось вперед. Краснобородый стоял у башни в окружении пиратов и выкрикивал приказы. Стены и сторожевые башни замка были уже захвачены, знамя Беаты с золотым единорогом втоптано в грязь, и груда мертвых тел защитников Крэгхеда росла с каждой минутой. Блейд уже не сомневался, что замок обречен.

Сильво опять дернул его за руку:

– Почему ты медлишь, хозяин? Я знаю, где запасной выход, и мы еще можем удрать если не упустим время.

Они отступили в нишу между двумя толстыми контрфорсами стены; разведчик даже не заметил, как и когда они оказались здесь. Тупик… Подходящее место, чтобы умереть, прижавшись спиной к грубой каменной кладке, если он рискнет защищаться! Но Блейд выбрал иное решение.

Поспешно повернувшись к Сильво, он спросил:

– Скажи, что эти пираты и их вождь, Краснобородый, ценят больше всего на свете? Отвечай, быстрее!

Слуга, бедняга, уставился на своего господина словно на сумасшедшего. Талин, очнувшись от апатии, прошептала:

– Какое это имеет значение, Блейд? Мы погибли…

Он нахмурился, медвежья кровь на лице запеклась и почернела. Смахнув со лба темные чешуйки, Блейд сказал:

– Может быть, нет… – он тряхнул слугу за плечо. – Ну, Сильво, ну? Думай, парень – от этого зависит твоя жизнь… да и наши тоже!

Сильво скосил глаза. Над ним свистнуло копье, и слуга втянул голову в плечи.

– Мужество, хозяин! Вот что самое главное для них. Мужество и подвиги в битвах! Стать великим воином – вот цель жизни любого из них! Но мы-то не морские разбойники, хозяин… а они презирают всех, кто не принадлежит к их племени головорезов. И они не берут пленных – кроме женщин, конечно. – Сильво отвел глаза, словно боялся встретиться взглядом с Талин.

Девушка сказала:

– Убей меня, Блейд, когда придет время. – Она пробежала пальцами по лезвию Айскалпа. – У меня тонкая кость… хватит одного удара.

Блейд указал им на стену за своей спиной.

– Стойте там, велел он, и сохраняйте спокойствие. Ни шагу от стены! Ни слова! Сильво, не пытайся помочь мне… и ты, Талин, тоже… вы можете все испортить. Я попробую сыграть по их правилам и поставлю на кон наши жизни – но с этим я справлюсь один. У меня нет времени объяснять свои планы: вы увидите… скоро! Не удивляйтесь, если я буду лгать; если вас заставят говорить – хотя лучше бы ваши рты оставались закрытыми – подтвердите мои слова.

Сильво скривил в ухмылке свою заячью губу:

– Это нетрудно, хозяин. Когда надо, я могу врать даже перед ликом пресветлого Тунора.

Блейд повернулся к ним спиной. Ниша, образованная контрфорсами, была шириной футов восемь в том месте, где он стоял. Ухватив топор за конец рукояти, он проверил, что может перекрыть почти шесть футов. При некотором проворстве ему удастся отстоять нишу в случае нападения.

Итак, Ричард Блейд, возвышавшийся между массивными каменными выступами стены словно гигантский окровавленный призрак, облокотился на рукоять Айскалпа и стал наблюдать за затихающей битвой. На его лице застыло выражение скуки и крайнего презрения, изображенного весьма умело, в то время как острый взгляд не упускал ни малейших деталей резни.

Некоторые из людей Беаты еще оказывали сопротивление, но большинство, бросив оружие, молило о пощаде. Ее давали редко; сдавшихся, как правило, убивали на месте, но Блейд заметил нескольких мрачных пленников, которых сгоняли в угол двора. Королевы нигде не было видно. Разведчик решил, что ее либо убили, либо взяли в плен – а, возможно, она сбежала из замка по какому-нибудь тайному ходу. Впрочем, это его уже не интересовало.

Двор замка, лестницы и бастионы усеивали тела защитников. Некоторые еще корчились; их приканчивали быстро и умело. Казалось, в данный момент победители были озабочены только грабежом, насилием и пьянством – тем, что всегда следует после победы. В двадцати футах от Блейда молча лежала молодая женщина; к горлу ее был приставлен меч. Мужчины, отложив в сторону награбленную добычу, один за другим тянулись сюда, деловито насиловали ее и отходили, подбирая свое добро. Окинув двор внимательным взглядом, разведчик заметил еще несколько подобных сцен.

Большинство запечатанных кувшинов с пивом и вином, сброшенных со столов во время свалки, уцелело. Сейчас горячительные напитки быстро исчезали в глотках пиратов. Посмотрев в сторону башни, Блейд увидел, что Краснобородый беседует с двумя мужчинами – очевидно, его офицерами. Они тоже носили пурпурные плащи, но шлемы их увенчивали серебряные шпили. Оба были крупными, мощными людьми, но рядом со своим предводителем они выглядели карликами.

Краснобородый что-то приказал, и один из воинов, отдав салют – странный жест открытой ладонью – повернулся и торопливо зашагал прочь. Среброволосой жрицы друсов нигде не было видно – если она действительно не пригрезилась Блейду, теперь он уже не мог уверенно утверждать это. Битва, возбуждение, кровь и близость смерти творит загадочные вещи с чувствами человека.

Наконец его заметили – когда Блейд уже собирался криком привлечь внимание победителей. Ниша, в которой он стоял, была маленькой, а день – пасмурным и ненастным; туман предвещал дождь. Очевидно, поэтому их не разглядели на фоне темной стены, но сейчас, когда Блейд шагнул вперед, раскручивая топор над головой, пришел час расплаты.

Первыми на него обратили внимание люди из группы, собравшейся вокруг обнаженной женщины – по-видимому, уже мертвой. Они прекратили свое занятие и двинулись к Блейду – с нарочитой небрежностью, но сохраняя настороженность опытных воинов. Но вот один из них, оценив воинственную позу и жуткий облик противника, покрытого запекшейся кровью, резко остановился, в изумлении открыв рот. Остальные, человек десять, столпились у него за спиной.

Блейд снова крутанул Айскалп – так, что лезвие его описало сверкающий круг, – и произнес с издевкой:

– Что же вы остановились, люди Краснобородого? В чем дело? Я тут один, не бойтесь. Может, вы передумали? – он презрительно усмехнулся сквозь кровавую маску и показал топором на мертвую нагую женщину. – Обещаю, что умру не так покорно, как она – со мной будет справиться потруднее! – он снова усмехнулся, оскалив зубы. – Но я вижу, вы предпочитаете женщин, а не воинов, готовых сразиться насмерть; вы – шайка трусов! Идите и поищите настоящего мужчину, который выполнит работу за вас – если, конечно, такой найдется в вашей банде!