Три сестры - Хезер Моррис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Брат, пока мы вместе, мы выдержим любые испытания, – тихо говорит Хая. – Пора тебе перестать считать себя ответственным за нас. Ты не виноват в происходящем. – У Хаи прерывается голос, и она закрывает лицо ладонями.
– Когда это случится, сынок? – спрашивает Ицхак.
Магда различает в его голосе властные нотки, теперь он самый сильный.
– Это может начаться в любое время. – Айван сникает и, подобно сестре, поставив локти на колени, закрывает лицо руками.
Елена гладит его по спине.
– В любом случае надо упаковать вещи и подготовиться, – печально добавляет она.
Айван поднимает голову, чтобы заглянуть в лица Магды, Ицхака и Хаи. У него виноватый, смущенный взгляд, и сердце Магды сжимается.
После этого сказать больше нечего, и семья Меллер отправляется домой. Едва они входят в заднюю дверь, как Магда бросается к буфету в гостиной и начинает рыться в ящиках.
– Мама? Где фотографии? – кричит она.
– Фотографии? Сейчас? Пора ложиться спать. Прошу тебя, Магда.
– Просто скажи, где они, – настаивает Магда.
Хая неохотно зажигает фонарь и вместе с Ицхаком идет в спальню.
– Я принесу их.
– Мама! – снова зовет Магда. – Можешь принести мне наволочку?
– Что с ней такое? – слышит Магда вопрос матери, обращенный к деду.
– Откуда мне знать? – говорит он, и Магда чувствует, что дед чуть улыбается. – Она твоя дочь.
Когда Хая и Ицхак возвращаются с фотографиями, Магда размахивает серебряными подсвечниками – свадебным подарком, который Хая поклялась никогда не продавать.
– Что ты делаешь с ними? – допытывается Хая.
– Мама, дай мне наволочку и фото. Пожалуйста!
Хая и Ицхак смотрят, как Магда заворачивает вещи в наволочку.
– Дедушка, можешь принести стул из кухни и поставить его под люком?
– Что ты делаешь?
Хая сильно нервничает. Ее донимает тревога о завтрашнем дне, мучают мысли о том, что будет с ними всеми.
– Разве не понятно? Я прячу наши вещи.
– Разве мы не можем просто взять их с собой? – спрашивает Хая.
– Мама, неужели ты считаешь, что нам разрешат сохранить наши подсвечники?
Глаза Магды сияют решительным блеском.
Конечно, Магда права, думает Хая. Когда они покинут свой дом, кто помешает любому зайти и украсть их вещи? Не глинковцы, не нацисты и не их соседи.
– Хая, пусть она это сделает. – Ицхак подтаскивает стул к люку, как это много раз делала для Магды у себя дома госпожа Трац. – Наверху они будут надежно спрятаны.
Ицхак собирается встать на стул, но Магда останавливает его:
– Все нормально, дед. Я сама. У меня есть практика.
Поднявшись наверх, Магда исчезает в тесном закутке. Через минуту она высовывает голову и протягивает руку за фонарем и наволочкой.
– Смотри не испугайся мышей, – говорит ей Ицхак. – А то опрокинешь фонарь и всех нас подожжешь.
Услышав смешок матери, Магда улыбается. Она проползает к дальнему углу темного закутка. Засунув вещи под старую одежду и шуршащие газеты, Магда возвращается назад, потом спускается из люка.
– Теперь можно ложиться спать! – объявляет она.
На следующее утро мать и дочь видят одетого Ицхака, собирающегося выйти во двор.
– Почему ты так одет? – спрашивает Хая. – Разве мы не должны паковать вещи?
– Прежде чем заняться этим, нам с Магдой надо набрать хвороста. Мне нужна чашка чая, как и вам тоже.
Магда собирается за минуту. Ицхак ждет ее во дворе с маленькой тележкой для сбора хвороста.
С тех пор как Ицхак переехал к Хае, у деда с внучкой это вошло в привычку. Едва зайдя в густые заросли, сквозь листву которых пробивается солнечный свет, Магда оказывается в своем любимом месте. Она вспоминает годы, когда Ицхак терпеливо объяснял ей названия каждого куста и дерева, каждого гриба и цветка.
Пока Магда приплясывает впереди, восхищаясь буйством летней зелени, Ицхак ищет под ногами сухие ветки. Он не против того, что внучка убежала в глубину леса, он радуется ее счастью.
– Дедушка! Иди посмотри на это.
Ицхак оставляет тележку и идет на голос Магды. Она сидит у большого дуба.
– Я нашла цветущий гладиолус. – Магда прикасается к нежным цветам воронкообразной формы. Восхитительный фиолетово-розовый цветок кивает головкой под легким ветерком. – Он здесь сам по себе, как раз для нас, – улыбаясь деду, говорит Магда.
Бесхитростная радость Магды глубоко трогает Ицхака, но теперь он обращается мыслями к своим другим внучкам. Им здесь понравилось бы, думает он. Циби, как всегда пытливая, стала бы искать в лесу другие цветы, отказываясь поверить, что гладиолус один-единственный. А Ливи? Она умоляла бы сестру не срывать его!
– Магда, теперь я знаю, где ты прячешься, когда приходишь в лес ночью! А что ты можешь рассказать мне о гладиолусе? – проверяет ее Ицхак.
– Это вид семейства гладиолусов.
– А каково значение слова «гладиолус»?
– Он означает силу характера, дедушка. Никогда не сдаваться. И это часть семейства ирисов, символизирующих надежду.
Магда, поначалу довольная тем, как легко слетают ответы с ее языка, теперь смотрит мимо Ицхака, на дальние деревья. Она размышляет над словом «надежда».
– Сила и надежда, – повторяет ее дед. – Наши особые, тайные слова. Это прекраснейшие качества, которыми может обладать человек. Эти качества я вижу в тебе, Магда, и в твоих сестрах.
Магда встречается с ним взглядом. Он ее защитник и наставник. Она плачет, и ее слезы падают на лепестки гладиолуса.
Позже они молча везут домой нагруженную хворостом тележку. Они идут медленно, думая о том, что, быть может, это их последняя прогулка по лесу.
– Я уже собиралась идти вас искать, – говорит Хая, когда они поднимают тележку к кухонной двери.
– Магда нашла цветущий гладиолус, – с улыбкой произносит Ицхак.
Хая смотрит на Магду, но та отворачивается от матери, все еще погруженная в свои мысли. Маленькая гостиная завалена их вещами: чемоданы, одежда, книги и продукты длительного хранения лежат на полу, диване и креслах.
– Сила и надежда, – говорит она Магде. – Теперь я знаю тайное место, где ты пряталась в лесу.
– Да, мама.
– В ближайшем будущем нам понадобятся оба эти свойства.
– Да, мама.
– Я разожгу печь, – говорит Ицхак. – А вы заканчивайте сборы.
Пока они прихлебывают из кружек душистый липовый чай и смотрят на беспорядок вокруг себя, появляются глинковцы.
Завтра утром Ицхак, Хая и Магда должны явиться на железнодорожную станцию.
Время пришло.
Глава 19
Освенцим-Биркенау
