Горячие точки - Коллектив Авторов

Я посмотрел вперед, через незакрытые заслонками лобовые стекла машины и увидел, как вокруг ярко освещенного прожекторами Дворца и на его стенах вспыхивают неправдоподобно красивые багрово-красные бутоны разрывов.

– Эй, сержант! – стараясь перекричать рев двигателей, заорал я, обращаясь к сидящему впереди командиру машины. – Скажи водителю, чтобы закрыл заслонки, а то ведь через окна и залететь что-нибудь может!

Видя, что сержант не слышит меня, я толкнул Быковского:

– Володь, скажи, чтобы водила заслонки закрыл, поубивают ведь до срока!

Поняв, что от него хотят, сержант обернулся и прокричал в ответ:

– Я ему уже говорил, а он не хочет! Он ни разу не ездил с закрытыми заслонками! Говорит, что через триплекс плохо видно!

– Я сейчас башку ему оторву, вообще ничего не увидит больше! – сделав свирепое лицо, крикнул я. Стволом автомата (иначе не достать) я ткнул механика-водителя в спину:

– Закрой заслонки, идиот! Водила понял и опустил заслонки.

БТР сильно сбавил ход, почти остановился, затем, резко дернувшись, пошел снова. Начался подъем.

Нервно ерзавший напротив меня Сашка вдруг повернулся боком, открыл стрелковую бойницу и заглянул в нее. Было видно, что нервы у него на пределе, ему хотелось что-то делать: не сидеть сложа руки, а действовать.

– Мужики! Огонь! – вдруг заорал он, сунул наружу ствол автомата и начал палить в темноту. Горячие гильзы веером разлетались по тесному и слабо освещенному чреву БТРа, ударяясь о металлические переборки, обжигая руки и лица.

Куда он стреляет? В кого? Ведь ни черта не видно! Нервишки подвели?

– Сашка! Прекрати! Ты что, с ума сошел? Куда палишь? Своих перебьешь!

Это Серега отдирал его от бойницы.

Сидящий прямо перед нами с Володей стрелок БТРа бешено крутил свои ручки, что-то выцеливая своим КПВТ.

Сержант, прижав к уху наушники, напряженно вслушивался в переговоры командования.

– Стрелок, огонь по зданию! – озвучил он прошедшую по всем машинам команду.

Тут же загрохотал крупнокалиберный башенный пулемет.

Уже некоторое время я ощущал, что по броне БТРа что-то молотит, вроде бы как град пошел. И тут я сообразил: это же пули бьют! По нам стреляют, вернее сказать, нас просто-напросто поливают свинцом. Видимо, это пулеметы. Хорошо хоть, что не крупнокалиберные, не ДШК, иначе нам всем здесь была бы хана.

Поездка казалась мне нескончаемо долгой. Мы притормаживали, потом резко трогались. Что там снаружи творится? Когда же мы доедем? Скорей бы!

Тут мы в очередной раз остановились. Тронулись. Снова остановились.

– К машине! – округляя глаза, закричал сержант, оборачиваясь к нам. – По рации сигнал: «К машине»!

Вот и началось!

Сердце екнуло, на секунду как бы остановилось, запнувшись, а потом, как двигатель после переключения на повышенную передачу, учащенно забилось. Внезапно стало тепло, даже жарко, во всем теле вдруг почувствовалась легкая дрожь, прилив сил, свобода движений. В голове что-то зазвенело, а потом стало пусто-пусто... Я понял, что мое подсознание, уловив опасность, в срочном порядке отключило мозговые центры, ведающие за различного рода теоретическую информацию и вопросы, прямо не относящиеся к предстоящей практической стычке, и впрыснуло в кровь лошадиную дозу адреналина. Активно заработал животный инстинкт самосохранения: насыщенная адреналином кровь легко сворачивается при ранениях. В состоянии боевой готовности организм легко переносит самые нечеловеческие испытания и перенапряжения.

– Вовка, открывай люк! – возбужденно заорал я. Володька откинул верхний люк.

– Только не толкайся! – с озабоченным лицом попросил он меня. Он полез в люк и. застрял! Я рассмотрел, что он зацепился ремнем автомата за какой-то выступ, быстро высвободил ремень и сильно наподдал Володьку плечом под зад. Он вылетел как пробка из бутылки шампанского. Как я сам выбирался из люка – не помню, но, видимо, проделал я это очень быстро. При десантировании из машины мне да и Володьке повезло.

В это же время из соседнего БТРа через верхний люк под градом пулеметного дождя выбирался жилистый и юркий Борька Суворов.

Ему-то как раз и не повезло: автоматная пуля калибра 7,62 попала ему в пах. Прямо под нижний обрез бронежилета. Действительно, коротка кольчужка оказалась. Он свалился под колеса БТРа, прополз несколько метров, выдернул из кармана индивидуальный пакет и даже попытался перевязаться. Но шансов выжить у Борьки практически не было. Он почти сразу потерял сознание, и густая, горячая кровь, пропитав обмундирование, выплеснулась на бетонные плиты дороги...

Опомнился я только у какого-то небольшого – не более полуметра – каменного парапета.

Осмотрелся. Наши залегли вдоль парапета. От своего БТРа я отбежал метров на десять – пятнадцать. Вся наша колонна как-то смешалась. Впереди, перегородив дорогу, дымил БТР. Прямо за парапетом – Дворец, ярко освещенный прожекторами.

«Во, дураки! Даже освещение не выключили!» – подумал я о гвардейцах. Володька Быковский притулился рядом. Кругом пальба: не поймешь, кто куда стреляет! То и дело рядом что-то оглушительно хлопало, взрывалось. Тут же заложило уши. Черное небо все было исчиркано разноцветными трассерами. Трассирующие пули описывали широкие дуги, и было непонятно, откуда и в какую сторону они летят. Стреляли обороняющиеся из окон Дворца, стреляли наши по Дворцу, неизвестно кто и по кому (наверное, по нам?) стреляли откуда-то снизу и сбоку. С небольшими перерывами на перезарядку продолжали долбить «Шилки», и от стен Дворца на нас сыпались осколки снарядов и гранитная крошка.

В огромных полутемных окнах Дворца трепещут ярко-красные бабочки: бьют пулеметы, догадался я. Наверное, поставили сошки «ручников» на подоконники и лупят!

– Где хоть этот вход? – крикнул мне на ухо Володька.

– А фиг его знает!

Я чуть приподнялся над парапетом. Вон он, вход во Дворец! Он был от нас метрах в пятидесяти, может, чуть больше.

– Поползли! – крикнул я Володьке и, стараясь не высовываться из-за парапета, ползком двинулся вперед. Я переваливался через ничком лежащие тела (убитые, что ли?), под руки то и дело попадались какие-то округлые камни. Я взял один из них и поднес к глазам. Елки-палки, да это же были гранаты! Точно, округлые РГ-42 нашего производства! Причем с капсюль-детонатором и, без чеки!

Это ж гвардейцы в нас кидают из окон, сообразил я. И почему-то некоторые гранаты не взрываются! Может, потому, что старые? Ну и слава Богу! А вообще-то, очень неприятно ползти по гранатам с выдернутыми чеками. Все это нервирует.

– Пригнись! – заорал Володька.

Мы ничком пали на землю, а по самой кромке парапета, брызжа гранитной крошкой, прошла плотная пулеметная очередь, противно завизжали рикошетные пули. Вот бы зарыться поглубже, что там этот парапетик, сверху мы как на ладони видны!