Песнь огня - Розария Мунда
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я развернул листок бумаги, и слова поплыли у меня перед глазами.
Это документ на поместье в горной местности, зарегистрированный на имя Доры. A небольшой эскиз дома и его поэтажный план не оставляют сомнений в том, что это за дом. В оцепенении читал я список имущества: без феодальных земельных владений собственность включала особняк и окружавшие его акры виноградников, фруктовых садов и термальных источников для выведения драконов. К собственности прилагались сторож и собака, поместье. Расписка Доры о покупке датировалась послереволюционным периодом.
В дополнение к документу указывалось, что в случае смерти владельца поместье должно вернуться его изначальному владельцу, Лео Грозовому Бичу.
Здесь же была записка, сделанная тонкой рукой Доры. Помнишь, я как-то сказала, что нам есть что обсудить, кроме гобелена? Вот это оно и есть.
Барт заговорил, и ему пришлось повторить дважды, чтобы я его услышал.
Он спросил, намерен ли я нанести визит Фрейде в духе старинных традиций. Вытерев глаза, я ответил:
– Почему бы и нет.
Дора Митрайдс до самого конца следовала традициям, и думаю, она хотела, чтобы и я был таким же.
Барт кивнул:
– Тогда я все подготовлю, милорд.
Визит в духе старинных традиций означал, что я должен явиться верхом на драконе. Барт снял небольшое дворцовое седло со стены у балконной двери. Оно было не толще ковра и использовалось для перемещения по Внутреннему дворцу, куда можно было попасть через Огненную Пасть. Похоже, Барт, ко всему прочему, обладал и навыками смотрителя драконов и, соблюдая все традиции, действовал с невозмутимой уверенностью. Отвесив короткий поклон, он приблизился к Пэллору. Пэллор взмахнул хвостом. Холодно взглянув на Барта, он в ответ тоже склонил голову.
Барт положил дворцовое седло ему на круп.
– Все готово, мой господин и дракон. Принцесса в Аврелианском крыле.
За долгие годы я впервые услышал, чтобы покои, в которых раньше располагалась канцелярия Первого Защитника, кто-то так называл.
– В Розовом зале?
– Да, милорд.
Я запрыгнул на спину Пэллора, и мы влетели в Огненную Пасть. Окна и драконьи насесты Внутреннего дворца вихрем закружились вокруг нас, в некоторых царила темнота, другие лучились вечерним светом канделябров. На мгновение на меня снова нахлынули воспоминания: отец верхом на драконе, перелетающий с одного светского раута на другой в недрах Огненной Пасти, наполненной суетой сновавших туда-сюда других повелителей драконов. Годы спустя вместе с Энни я нашел офис Атрея по воспоминаниям о старом режиме, когда мы явились сообщить об обнаружении питианского флота.
Сейчас эти события казались такими далекими, но воспоминание об отце стало настолько близким, что казалось, я могу прикоснуться к нему.
Мы с Пэллором пересекли Огненную Пасть в длинных лучах фонарей и приземлились на насесте у покоев Фрейды. Розовый зал – место, где Атрей принимал сановников и высокопоставленных чиновников. До этого это была самая уединенная приемная Арктура Аврелианца. Она была отделана в традиционном стиле и ярко освещена. Фрейда в одиночестве сидела на кушетке, а служанка разливала кофе, и когда мы приземлились, принцесса подняла глаза, и сквозь узорчатое стекло я увидел ее улыбку.
Я спешился и направился к стеклянной двери, которую открыла мне служанка.
Фрейда поднялась мне навстречу. Улыбка преобразила ее лицо, растапливая лед безразличия и наполняя глаза теплом.
– Я вижу, ты получил свой свисток-призыватель.
– Да. Благодарю тебя. Надеюсь, ты не возражаешь, что я привел с собой Пэллора.
– Вовсе нет, – ответила Фрейда. – Я слышала, это традиция вашего двора. Это умно.
– Но, конечно, благодаря великим голиафанам ваш двор драконорожденных выглядит гораздо величественнее, – ответил я, пока служанка забирала мою мантию.
– Возможно, если размер делает двор величественнее, бесчисленный флот свидетельствует о прозорливом уме.
Мы с легкостью перебрасывались мячиком светской беседы, которой я не вел уже много лет, и это происходило так непринужденно, что мне не нужно было задумываться над словами.
После возвращения в старые покои моей семьи радости от того, что мне вернули свисток для призывания Пэллора, и глубокого чувства собственной бесполезности, накатившего на меня после поединка Кора, у меня словно что-то оттаяло внутри. Я снова был способен воспринимать дворцовый юмор.
Я перестал бороться с собой.
– И теперь с твоим Великим Драконом и нашим многочисленным флотом наш двор станет и величественным, и умным.
Фрейда звонко рассмеялась. Вошла служанка с кофейным сервизом.
– Я сожалею о том, что случилось сегодня с твоим другом. – Тон Фрейды сделался серьезным, когда она взяла свою чашку. Чашки в два раза меньше каллиполийских, а дымящийся бассилеанский кофе, даже отфильтрованный, похож на черную землю. – У меня были подозрения, но я надеялась, что ошибаюсь. Ты не знаешь, он…
– С ним все будет в порядке. Спасибо.
Ее сочувствие так же нежелательно, как и ее упоминание о Коре. После того как я постарался смыть с себя неудачу этого дня, я не заинтересован в том, чтобы мне о ней напоминали. Кофе, даже бассилеанский сорт, показался мне недостаточно крепким.
Фрейда кивнула. Она слегка барабанила пальцами по столу, поднося крошечную чашку к губам.
– А мое предложение? Вы думали о нем сегодня?
– Как же иначе?
– Я надеялась, что так и будет. Пожалуйста, – добавляет она с нетерпением, подталкивая служанку вперед, чтобы наполнить мою чашку, потому что девушка застыла возле моего кресла.
Служанка шагнула вперед, наклоняясь, чтобы налить мне кофе. Я взглянул на нее.
Это была Энни.
17
Политическая договоренность
ЭННИ
Я должна была это предвидеть. Фрейда пригласила гостя на кофе. Какие возможные варианты можно было предвидеть? И почему мне не пришло в голову, что, прислуживая Фрейде Бассилеон, я увижу не только принцессу, но и остальных драконорожденных?
И Ли.
У меня все внутри сжалось при виде силуэта Пэллора за окном. Несмотря на то что с момента возвращения я стремилась к воссоединению со Стражниками, я не хотела, чтобы это произошло именно так. Не хотела, чтобы Ли узнал меня при Фрейде, увидев меня служанкой, подающей кофе в дурацком чепце и фартуке…
Но когда он едва меня заметил, это оказалось в сто раз хуже.
Конечно, я не хотела увидеть его несчастным и расстроенным после недели, проведенной взаперти с семьей, которую он предал. Но уж никак не ожидала увидеть его беззаботным, счастливым и… игривым.
И обсуждающим какое-то предложение. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что это было за предложение.
Окажись я на месте Фрейды, я бы
