Свет надежды - Диана Першинг

— Это какое же?

— Позвала в сценаристы тебя, а не какого-нибудь хмыря, который понаписал бы такого, что я бы потом со стыда сгорела.

Ивен наклонился к ней и взял ее за руку.

— Она сделала еще одно доброе дело, — тихо сказал он. — Она свела нас вместе.

— Это верно.

Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза, потом Крис внезапно отняла у него руку, отхлебнула кофе.

— Ну что, работать-то будем?

Ивен нахмурился.

— Крис, ты что?

— Ничего. Просто время-то идет. А мне уезжать завтра. Ты что, забыл?

По крайней мере, старался забыть. И лучше бы она об этом не напоминала. Ему не хотелось об этом думать. Ивену еще никогда в жизни не было так хорошо. Он впервые чувствовал себя в согласии с остальным миром. Злость и пессимизм куда-то делись. Он сделался каким-то… легким, что ли. Чувства хлынули на него водопадом. Это было для него слишком ново, иногда даже беспокоило.

А что, если эти несколько дней, проведенных с Крис, были лишь волшебным провалом в реальности? А когда она уедет, он снова окажется в привычном одиночестве. Эта мысль ему нравилась ничуть не больше, чем мысль об отъезде Крис. Но, с другой стороны, что он может поделать?

На глаза ему попался блокнот с набросками к сценарию. Ивен скривился. Черт бы побрал эту двусмысленность!

— Ивен! С тобой все в порядке?

Наверно, лучше все-таки взяться за работу. Он поднял голову и улыбнулся Крис — он постарался, чтобы улыбка вышла ободряющей.

— Конечно! Прочитать тебе, что я уже написал?

— Давай.

— Значит, так. Начало: крупным планом — лицо Марлы, к ее виску приставлен револьвер, в глазах у нее ужас. Голос за кадром — опять же Марла, она ведь играет тебя: «Господи! Мои дети останутся сиротами!» Потом все расплывается — это значит, она вспоминает, — и перед нами младенец в корзинке. Подкидыш. Это, значит, ты. Идут титры. Дальше сцены из твоего детства, детские дома, одиночество. Насчет банды и исправительной колонии ничего не будет.

Ивен поднял голову, посмотрел в глаза Крис.

— Тебя устраивает?

— Пока да.

Она явно ждала продолжения.

— Может, что-нибудь выбросить?

— Да нет, зачем?

— Пожалуйста, верь мне.

— Если бы я тебе не верила, я бы здесь не сидела.

Он кивнул.

— Хорошо. Теперь насчет секты и беременности. Ты встречаешься с парнем, но он не имеет ничего общего ни с какой сектой. Просто смазливый мальчишка. Вы ровесники, вам обоим по шестнадцать, вы понравились друг другу. Вы пьете кока-колу, болтаете или гуляете над рекой. Короче, становится понятно, что вы сошлись. Кстати, Аризона там даже не упоминается — это все происходит в Чикаго.

— Так-так. Мне это нравится.

— Замечательно!

Напряжение, все время витавшее в комнате, наконец-то исчезло. Ивен незаметно вздохнул с облегчением.

— Сцена в кафе. Потом сразу ты, голосуешь на дороге в Денвер, тебя подбирает Тори. Прошло два года. О том, что было, становится понятно из диалога. Ты говоришь Тори, что сделала ошибку, слишком рано выйдя замуж, но вовремя опомнилась и решила переехать в другой город и начать новую жизнь.

— Так оно и было.

— Вот именно. Ребенка ты собираешься отдать на воспитание. Ты смотришь в окно машины на ночной Денвер, тебе страшно, но в то же время любопытно. Конец первой части.

— Первой части? — не поняла Кристи.

— Понимаешь, большинство сценариев делятся на три части, каждая из которых развивает действие, продолжая основную тему. Твоя история подчиняется основной теме: молодая мать решает сделать все, чтобы ее детям не пришлось пройти через то же, что ей.

— Да, — задумчиво сказала Крис. — Собственно, ведь почти так оно и было на самом деле.

— Ты знаешь, чем ближе к правде, тем выигрышней будет сценарий. — Ивен снова заглянул в блокнот. — Часть вторая: романтическая встреча с Джоном. Ты устала как собака: учеба, две работы, дома маленький ребенок. И ты, подавая ему в кафе завтрак, роняешь на него яичницу. Замечательная сцена.

— Я рада, что тебе нравится, — сухо заметила Крис.

Он улыбнулся, отхлебнул кофе.

— Потом встреча с родителями мужа. Ну, тут тоже придется немного подсластить реальность. Надо сделать Дору подобрее.

Крис фыркнула.

— На самом деле, Ивен, она хорошая. Просто немного бесцеремонная.

— Ну да. Как скажешь. Потом все будет примерно так, как было на самом деле. Рождение Лизы. Ты преподаешь в школе. Трагическая смерть Джона. Наверное, сцена в больнице, когда ты вдруг осознаешь, что теперь у твоих детей, кроме тебя, никого больше нет, что ты должна беречь себя и не имеешь права рисковать собой. По крайней мере, до тех пор, пока они не вырастут. Они не должны остаться сиротами.

Крис изумленно уставилась на него.

— Откуда ты знаешь? Именно об этом я думала после смерти Джона!

Ивен пожал плечами.

— Я просто представил себя на твоем месте.

Он заглянул в блокнот.

— Значит, смерть Джона. Конец второй части. В первой части три — пять сцен плюс детские дома — всего минут тридцать. Во второй — пять — восемь сцен, минуты тридцать четыре — тридцать пять. Так, теперь третья часть. Налет на магазин. Я предполагаю, что он будет состоять из двух больших сцен. Сначала ты приходишь в магазин, и там появляется бандит, потом — то, как ты приходишь к решению и обезоруживаешь преступника. Надо еще раз обсудить это, чтобы разобраться в деталях.

Крис смотрела в пространство, теребя пояс халата Ивена. Она, казалось, размышляла над тем, что он только что сказал. Ивен затаил дыхание. Неужели он разочаровал ее? Может быть, не стоило так распространяться о тайнах своего ремесла?

Подожди-ка. Неужто он всерьез считает, что Крис хочет быть с ним лишь потому, что он пишет этот сценарий? Нет, эта мысль недостойна их обоих. И все же он чувствовал себя неуверенно. Отчего? Он ведь привык считать себя неуязвимым. И потом, они так недавно знакомы — а он уже нуждается в ее одобрении!

Немного погодя Крис с улыбкой сказала ему:

— Ты знаешь, я не специалист, но, по-моему, сценарий отличный. Я тебе очень благодарна за то, что ты позволил мне увидеть, как это делается. Самое удивительное, это как ты ухитрился не выдать ни одной из моих тайн!

— Так ведь я же обещал!

— Да, конечно, — Крис кивнула, встала с кресла и подошла к нему. В ее глазах светилась благодарность — и нечто большее.

Ивен обнял ее за талию. Он не мог удержаться, чтобы не спросить:

— Так ты довольна?

— Да. Вполне.

Он притянул ее к себе и крепко обнял. У него вдруг стало удивительно легко на сердце. Ей понравилось! Странно. Он ведь никогда не обращал внимания на похвалы женщин — разве что в детстве ждал их от матери.