Хо - Raptor

Наконец, с крайней полки свалилась первая банка. Она вдребезги разлетелась, звеня осколками, и из неё, на мокрый пол, разбрызгивая жидкость, плюхнулось бесформенное тело, которое тут же начало извиваться, и конвульсивно дёргаться, точно в припадке. Рядом упала ещё одна ёмкость. Она не разбилась, но крышка у неё слетела, откатившись в сторону. Из открывшейся ёмкости, вместе с пахучим формалином, вытек другой шевелящийся уродец.

Банки начали трескаться и падать со всех сторон, выплёскивая своё содержимое. Формалин водопадами стекал с полок, заливая пол, по которому ползали вырвавшиеся на свободу существа. Их пронзительный писк резал уши, и все как один они ползли к Ольге. Та, в полнейшем оцепенении, не знала, куда ей бросаться. Казалось, что уродцы окружали её со всех сторон. Вокруг лишь звон ежесекундно разбивающихся банок, да пронзительные крики, вылетающие из крошечных ртов, вместе с остатками бальзамирующей жидкости.

Поскальзываясь на мокром полу, девушка пробиралась к выходу, лавируя между мутантами, ползавшими под ногами. В их многоголосом писке ей удалось разобрать повторяющееся слово «мама!» Они твердили его, и тянулись к ней со всех сторон. Выносить этот кошмар дольше, ей было не под силу, и она, наконец, собравшись с силами, рванулась из ужасного коридора, перепрыгнув через копошащихся у выхода уродцев, при этом едва не растянувшись на скользком полу.

Далее был полутёмный зал со шкафами, на которых значились имена её друзей. Как только она оказалась в этом помещении, шкафы вдруг ожили, и из них начали синхронно выдвигаться полки. Они то с лязгом выезжали до предела, то со стуком захлопывались. «Выход! Где выход?!» Позади, за коридором, раздался грохот выбиваемых решёток, после чего послышалось утробное рычание и агрессивный лай. Собаки наконец-то вырвались на свободу. Загремела разбивающаяся лабораторная утварь, и по коридору зацокали когти приближающихся тварей. Оглянувшись, Ольга увидела, как огромные взъерошенные собаки мчатся по её следам, отбрасывая страшные тени. Кажется, теперь ничто не могло их остановить. Но, совершенно неожиданно, они вдруг затормозили посреди коридора, и принялись ожесточённо рвать на куски визжащих уродцев.

— Быстрее сюда! — окликнул её приглушённый голос Хо. — Только не поворачивайся к ним спиной.

Позади плавно открылись двери лифта, внутри которого, в кроваво-красном освещении, темнела фигура манящая её рукой. Послушавшись совета сумеречника, Оля начала в спешном порядке пятиться к лифту. Быстро расправившись с основной частью мутантов, собаки бросились дальше. Первая псина определённо успела бы настичь девушку, но полка, неожиданно выдвинувшаяся сбоку на всю свою длину, отбросила заскулившего зверя далеко в сторону. Остальные собаки, мчавшиеся следом с некоторым опозданием, миновали комнату в несколько прыжков.

Видя, как они несутся прямо на неё, Ольга буквально запрыгнула в лифт спиной вперёд. Хо удержало её от падения, и створки лифта закрылись прямо перед носами собак. Последовала пара гулких ударов, говорящих о том, что преследовательницы ударились мордами в дверцы лифта со всего разгона. Но достичь цели им так и не удалось. Лифт начал опускаться.

Пару секунд Ольга не могла прийти в себя, совсем забыв о том, что находится в объятьях самого ужасного существа во Вселенной. Когда осознание этого наконец-то вернулось к ней, она тут же шарахнулась в сторону, вырвавшись из рук сумеречника. Тот не пытался её удерживать.

— Всё в порядке. Здесь тебе ничто не угрожает, — всё с той же странной интонацией произнесло Хо.

Судя по звучанию его голоса, оно говорило через какую-то маску. Этим же обусловливалось пыхтение, раздающееся во время его дыхания. Вжавшись в угол, Ольга рассматривала своего видоизменившегося оппонента. Теперь это был уже не Евгений. Видимо теперь Хо приняло свой истинный облик, но всё так же щадя психику своей гостьи, оно выбрало костюм, максимально скрывающий его внешность. Длинный, до щиколоток плащ с капюшоном, глубоко надвинутым на лицо, делал его практически абсолютно не отличимым от обычного человека. Вызывал удивление лишь длинный хобот противогазного шланга, высовывающийся из-под капюшона.

— Что это… У тебя… — борясь с горловыми спазмами, пробормотала Вершинина, осторожно указав на шланг подрагивающей рукой.

— А. Это? Всего лишь противогаз, — ответило Хо, откидывая назад капюшон. — Тебе не стоит видеть моё лицо, поэтому я решило его спрятать.

Теперь уже нельзя было сказать, что перед ней человек. Светящиеся зелёным светом круглые стёкла противогаза, а также угловатые выступы на черепе, растягивающие его резиновые бока, явно указывали на то, что под этой маской скрыта совершенно чуждая человеческим восприятиям личина.

— Ты держишь меня за дурочку? Для того, чтобы спрятать лицо, противогаз совершенно не обязателен. В нём не комфортно, и трудно дышать. Гораздо проще было бы одеть обычную маску и чёрные очки. Противогаз ты надело неспроста. Собираешься отравить меня каким-то чёртовым газом? Или какую-нибудь другую заразу на меня напустишь?

— Ты вовсе не дурочка. И ход твоих мыслей весьма логичен и верен. Но ты слишком убеждена в моём вероломстве, а это не совсем справедливо по отношению ко мне. Да, противогаз на мне действительно не случайно, — Хо подняло капюшон. — Видишь ли, для сумеречника нет ничего соблазнительнее, чем аромат, который вы источаете в момент своего нервного перевозбуждения. Эмоциональные всплески, волнение, беспокойство, паника… Выброс адреналина высвобождает огромные запасы энергии, необходимой для спасения вашей жизни, но эта энергия так же приманивает таких как я. Это своеобразный запах страха. Он как кровь в воде, привлекающая акул и пираний. Дурманящий, ни с чем не сравнимый, аппетитный, желанный. Находясь рядом с тобой, я постоянно испытываю жгучий соблазн насытиться твоей энергией. Но ты можешь не беспокоиться. Хоть я и хищник, у меня есть свои принципы. Ты — первый человек, явившийся ко мне в гости по собственному желанию. А это уже заслуживает снисхождения и уважительного отношения. Я хочу быть радушным и гостеприимным хозяином. Поэтому использую средства предосторожности от непредвиденных, скажем так, конфузов. Этот противогаз помогает мне не чувствовать источаемый тобой аромат, а система специальных фильтров не только очищает от него вдыхаемый мной воздух, но и насыщает специальными ароматическими добавками, которые глушат любые намёки на запах жертвы, и отвлекают от него. Мне не хотелось прибегать к этому способу, но твоя излишняя импульсивность и избыточное волнение вынудили меня не рисковать. Твоя отвага имеет обратную сторону медали. Чем самоотверженнее ты рвёшься в бой с неизведанным — тем больше растёт твой страх. И тебе приходится сражаться уже не с пресловутым врагом, а с собственным страхом. Отвага и страх всё время пытаются опередить другу друга и задавить объёмом. Ты надеешься вышибить клин клином, но ты не понимаешь одной простой истины — победить страх невозможно. Его можно переступить, обогнать, приглушить, но убить его нельзя. Вот почему так взбесились те существа в лаборатории. Сумеречная материя, обычно, именно так реагирует на выделение импульсов страха. Должно признать, что я вовсе не жалуюсь на силу своей воли. Мне ничего не стоит вытерпеть подобное испытание на соблазн. Но сейчас немного неподходящая ситуация. Видишь ли, мне не позволили сполна насытиться предыдущей жертвой, а когда я прерываю трапезу на половине, то остаюсь весьма неудовлетворённым и, как следствие, становлюсь раздражённым, легко возбудимым и невыдержанным. Ну, представь, что у тебя из рук вырвали наполовину съеденное лакомство, когда ты только лишь успела войти во вкус. Именно поэтому я боюсь потерять самообладание, и совершить то, чего я не хочу совершать из разумных соображений. Я дало тебе исчерпывающий ответ?