Небо Акрополя - Сергей Пилипенко

То дул ветер, то не было его, то волна набегала на брег какой и окунала его с головой, то вновь отступала, образуя после себя простое поле с горой людских творений всяких, уходящих иногда за самой волной в море подальше или утопающих в иле морском.

Так творилась судьба людская, и так творились дела разные на Земле той.

И вот, вновь наступил день и час, когда солнце озарило лицо Земли и отразило свет свой в небесах благих.

Заиграла, в который раз, уже отчаявшись в своем выживании окружающая природа, и на Земле восторжествовал мир и спокойное благоденствие, дающие жизнь и процветание.

Бог долго не решался пустить снова скорбь людскую на Землю, но рать Его настояла на этом, и Он согласился, создав творение иного порядка, взятое из Земли самой и соединенное с ним узами невидимой связи.

Так на Землю ту ступила нога первого живого существа типа человека, обосновавшегося в дальнейшем, как истинный хозяин Земли.

Бог знал, что ожидает его впереди, и постоянно наблюдал за всем этим, внизу происходящим.

Но все же спасти от грядущих бед Ему не удалось, ибо сами люди не захотели того, в который раз уповая только на свой ум, совсем еще не созревший и не поддающийся более терпеливому взрастанию.

– Что ж, – сказал тогда Бог, усматривая во вновь зарожденных те же законспирированные внутри искорки будущей борьбы, – пусть, взрастают по худшему пути. Пусть, Земля обагрится их кровью и может, даст новый урожай их здравому смыслу обетования. Будет путь их долог и не краток вовсе, как того хотелось Мне в самом начале, но теперь понимаю и Я, что путь сей нужен, ибо, не пройдя его, они не поймут, что такое сама жизнь и зачем дана она им в среде этой благоухающей.

На том участь Бога в делах людских и заканчивается до времен, в дальнейшем нами не описуемых, ибо о них уже рассказано прежде.

Но дела, на Земле творимые и по сей день, все же без участи Его разной и всякой не остаются не замеченными.

Творит Он и далее чудеса свои и изгоняет пороки людские, дабы приблизить в лоно окружения Его самого и дабы насытить их, наконец, обыкновенным земным счастьем и радостью в труде и заботах своих.

Но не понимают того лоди, и бьются головой, порой о стену глухую, сооруженную в душах иных их же посредством.

– Почем бьетесъ? – усмехается с небес Бог и созерцает на Землю, – надо в самих себе поискать причину мзды всякой и не надо творить дел разных, не во благо идущих. Вот тогда, и озарится солнце огнем и теплотой большей, и не будет земля вставать дыбом под ногами, и не будет ветров

разных, бурю приносящих, и не будет бед всяких, тела ваши калечащих.

И закрывает снова Бог глаза на то и уже говорит сам себе в какой-то там многозначимый раз:

– Эх, люди, творенья рук Моих Божьих. Вижу вас и созерцать то все противно и больно, ибо не вижу смысла никакого в деяниях ваших, ибо не осознаю дел ваших всяких, ибо ум мой, или разум большой не подвластен такому умопониманию. Хотел дать вам больше, нежели имеете, но вы не поняли того. Хотел лицезреть вам, яко Бог светящийся в каждом дому на Земле, но вы недопоняли того и всякий раз тушили тот огонь, от души идущий, и не уносили вглубь всю грязь, вас окружающую. Хотел бы упредить вас о чем-то, но далеко вам до такого взаимопонимания, ибо всяк усмотрит в том только свое, словно вещь какую, только ему принадлежащую. Боюсь раздора вашего, ибо знаю, что не выжить больше вам после него и что Земля ваша потерпит большие изменения, которые уже не возродят род людской на ее бедном теле, вас самих едва переносимом. Вижу горести и трудности ваши вместе взятые. Вижу силу большую, на Землю откуда-то идущую. И пока стою на страже Я во вратах тех, в земной рай входящих. И пока время еще не устлало ваши сердца, горем и битым камнем опыленные, надо бы повзрослеть всем и лицезреть самим себя в иконостаси своей напыщенной и самодовольной. Есть новая сила и новая эпостась ваша, но боюсь снова ошибиться Я, и боюсь потерять весь род людской, ибо полон и так уже грусти всякой по безысходству вашему, ибо желаю только добра вам разного, а не беду, на головы ниспадающую.

Хочу осмотреться Я, может, в последний раз на Земле вашей и Моей также, ибо сотворил Я все то в годы юности Моей, небом и самой Землей одухотворенной. Хочу предложить помощь свою разночтимую и разнообразную, но не хочу ошибиться еще раз, ибо знаю, что терпение мое, уж давно иссякло, и только Разум большой его поддерживает, и только сила его утаенная ото всех окружает. Потому обращаюсь ко всем сразу. Уповайте на самих себя и на самих себя положитесь. Усмотрю что-то большее – помогу вам и подскажу в делах всяких разных. Не будет же того, то не будет и помощи этой. Таков Мой ответ на вопрос всякого, кто ко Мне, яко к Богу своему обращается. И хотелось бы Мне вам уразуметь еще раз. Осмотритесь и усомнитесь в себе самолично, отоприте запоры свои и не бойтесь всякого, кто в беде произрос вашей общей, ибо есть то один выход изо всего этого.

Ибо есть на то Моя Божья воля, простирающаяся сквозь века до этих времен. Не усмотрите в этом угрозы какой или Божьего негодования в сторону вашу людскую. Есть в том другое, более вам подходящее. Есть сила, из Земли самой произрастающая и готовящаяся всплыть наружно. Бойтесь этого, а не Моего неблагословления, ибо первое быстрее покарает, нежели Я воскрешу свою силу.

И последнее хочу сказать вам, и усмотрите в нем самое главное. Сила всякого человека не зависит от протекания жизни в быту его самого. Случается всякое, ибо оно – это закон. А законы все чтимы должны быть, а также побеждены условно.

Вот вам слово Мое на прощанье, и вот вам тайна вашего же трудоучастия во всем этом, на Земле и в небе происходящем.

Бог закончил речь свою и удалился в делах и заботах окруженный. Остается только действительно усмотреть что-то для нас самое главное и попробовать вторично понять то, что сказал всем нам сейчас Бог, ясно видящий Землю нашу и силою своею ее оберегающий.

Бог не думал, что люди бессловесно отдадут ему предпочтение в делах всяких. Бог не замышлял ничего супротив них самих.

Бог тверд в своем уверовании в истинную благодать человеческую, и Бог решителен иногда в своих поступках, на Земле или где-то еще творимых.

Кто поверит сему, то поверит и самому себе, и уже завтра обнаружит свою неблагодать, от него ко всем исходящую.

Мы уже повзрослели и пора уж давно подумать о своем будущем и о том земном рае небесном, врата которого Он и охраняет сейчас.

Надо знать, кому мы обязаны жизнью своею и надо понять, наконец, что она не дана просто так для всесильного времяпровождения впустую.

Наше счастье за нами самими, ибо оно в руках наших и Божьих совмесно.

Поможем себе сами, и Бог снова обратится к нам с речью. И Он в очередной раз благословит нас и возрадуется за дела свои, Им самим ранее сотворенные.

Бог всемогущ, но Он не пойдет нам навстречу, если мы сами искренне не возжелаем того и не обратим гнусность свою в бегство, а дальше и вовсе заставим удалиться ее с нашей Земли.

Эта глава закончена, но на этом мы не останавливаемся и продолжаем свое исследование во всем последующим за этим.

Оно не прекрасно, как бы хотелось того каждому, но так действительно необходимо, пока культивация самого изощренного ума возлагает на нас свою мзду.

Надальше мы попытаемся восстановить утерянное ранее, а назавтра посмотрим на себя в зеркало, но не то, что на стене, а то, что внутри каждого – зеркало души его. И увидим, что же или кого оно в нас же отображает.

И если вера наша совпадает с верой и Божьей силой, в нас когда-то или уже сейчас внедренной, то значит, это и есть мы сами в себе самих.

Если же что-то отвергаемо нами самолично и признано не по праву в силе природного роста, то значит, мы не те, что собою представляем наружно, а это уже беда, ибо это дает протест души нашей и опрокидывает наружно все другие изваяния дел рук и душ человеческих.

И уже известно:

то, что Богом самим дано – действительно, влекуще и неоспоримо, а то, что поверхностно дано – просто непонятно и порою до боли противно.

Разобраться в этом каждому поможет своя внутренняя сила, приданная нам для содержания тела нашего и души, в нем содержащейся.

Надо помнить об этом и многозначимо откладывать себе в памяти что-то такое, исподволь влекущее к самому себе.

Это и будет наше взрастание. Это и будет вера, обретенная вновь. Это и будет оправдание всех, умом не постижимых усилий во времени всего рода человеческого.

И, наконец, это и будет та, недовысказанная ранее правда, порой нас загоняющая в жизненную безысходность, ибо в ком-то другом она только начинает произрастать наружно, ибо в ком-то другом еще не обрелось веры в свою внутреннюю чистоту и благодать божию, общую на Земле и в небесах произрастающую.