Vox Humana: Собрание стихотворений - Лидия Аверьянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
2. 20 МИНУТ
Выходи на простор, на звенящий тревогою воздух,И в шуршащих газетах заглавные строки читай —И поет налету и качает вечерний наш роздых,И горит над толпою крылатое имя – Китай.
Вот опять и опять льются в мартовский сумрак знакомыйПо дрожащим антеннам те двадцать минут буревых —И плывет без конца, мимо залитых светом райкомов,Море красных платков по сплетенным бульварам Москвы.
Это – здесь. А у них – в этот миг нарастает другое:Каждый камень Нанкина захлестнут смертельной игрой,И, сквозь меткий обстрел, человеческим мутным прибоемБьется гневное море о борт канонерки чужой.
Всё запомнится навек, всё скажется в жатве богатой:Мерный стук телеграфа. Колеса, дробящие путь…И под кожаной курткой, в кривых переулках Арбата,Нам английский свинец обжигает упорную грудь.
19273. НЕ КРЕПОК ЛИ ЧАЙ?
Утром за завтраком, «Таймс» свой листая,Худо вам в Лондоне, мистер Олл Райт, –Из опрокинутой чаши КитаяПить на крови настоявшийся чай.
Худо ль на древнем китайском фарфоре –Стерпит и это чужая земля –Маркой поставить корону над морем,С надписью «боже, спаси короля».
Но неуклонно, за пулями следом,Смело, под шелест кровавых знамен,Входит крылатая джонка победыВ освобожденные воды времен.
В воздухе, звонком как клич Гоминдана,Славою вычерчен вольный Шанхай. –Рано губами причмокивать рьяно:Эй, джентльмены, не крепок ли чай?
1927ПЕРВОЕ МАЯ
Уже нам трудно заучитьУзоры льда и ветер снежный –И солнца ломкие лучиТеплеют медленно и нежно.
И тяжело струится пыльНа камни выветренной славы.Адмиралтейский тусклый шпиль…Веками стертые заставы…
Дымок над бледною НевойВ ее гранитной колыбели…Таким он врезан, город мой,В день догорающий апреля.
Но вот – тихонько ночь легла,Чтоб утром вывести иное:Москвы литые куполаНад северною стороною.
И вот уже другой напевКачает наш невольный роздых —И бьется знамя, осмелев,И звонок первомайский воздух.
Ступай на улицу: онаШуршит расцвеченной сарпинкой,Когда страны твоей веснаВ малиновой идет косынке.
Широк свободы красный звон,Заря времен звездою всходит –И Кремль всемирный отраженВ одном – всемирном – половодьи.
1927СТИХИ О КРОНШТАДТЕ
Здесь слава якорем крутымЛежит на свернутых канатах,И тяжек синеватый дымВ волнах простертого Кронштадта.
И стклянок тонкий, мерный звонВ глухую ночь над фортом пролит,Где каждый камень закрепленПластом бодрящей, влажной соли.
Маяк, спокойный на ветру,Вода и воздух, мол широкий…Здоровьем просмоленный труд:Страна в движеньи, в планах, в доке.
Переплеснулась чайкой весть –И Кремль выводит командиров,И красный вымпел поднят здесьНад плоской палубою мира.
Всё крепнет кормчая рука,Десятый рейс упорно начат. –Свобода, врезана в векаТвоя негнущаяся мачта!
Былые дни – в костер, на слом:В моря времен, к потокам светаСтальным, высоким кораблемПлывет республика советов.
1927ПОРТ
Он вычерчен углем в неясном тумане,На слух и на ощупь обветрен и груб.Но он не предаст, не остынет, не встанет –Крутой перелесок и тросов и труб.
С зарей он шумит, просыпаясь угрюмо –И цепь громыхает в проржавленный люк;Распахнутый жадно, он зевами трюмовГлотает мазут, и пшено, и урюк.
Он грузы на коготь разлаписто ловит –И груз полукругом плывет в синеве,И вымпел, алее запекшейся крови,Над жилами барок кричит о Москве.
<1927>ЛЕНИНГРАД
От вокзала, от финских обугленных шпалДо кирпичной стены арсенала –Этим воздухом Ленин когда-то дышал,Здесь, у моста «Аврора» стояла.Не остыть, и не скинуть, и не превозмочь;Кружит времени бурная пена –И, срываясь, гудят в непроглядную ночьС ледоколов шальные сирены.И на крепком, порывистом, влажном ветруВидишь, – мачта качнула огнями,И струится по докам размеренный труд,И развернуто сердце, как знамя.В дни и годы, в пургу, в мировой бурелом,В зыбь веков, в голубое приволье –Этот город простерт ястребиным крыломНад балтийскою, мутною солью.Здесь и швед, и китаец по-своему братВсем пимам, тюбетейкам и буркам;Это алым побегом растет ЛенинградИз болот и трущоб Петербурга.Колыбель революций, краском на часах –Мы добьемся… до боли… до черта –Разве «Красин» не шел, надрываясь, во льдах,От ворот ленинградского порта?От вокзала, от финских обугленных шпалДо кирпичной стены арсенала –Этим воздухом Ленин когда-то дышал,В этих водах «Аврора» стояла.
«Уже осыпалась весна…»
Уже осыпалась весна,И красное ложится лето, –В десятый раз обновленаСтрана широкая советов.
Взгляни вокруг. Она – твоя.Ее моря. Ее просторы.Бежит стальная колея…Леса. Равнины. Реки. Горы.
Спеши туда, в тепло, на юг,Свой стан расправить онемелый,Загладить будней нудный стук,На солнце переплавить тело,
А тронет за сердце тоска –Над полосой береговоюЛовить знакомый шум станкаВ гремящем, плещущем прибое.
И снова в омут городскойВернешься ты с курортной койки,Ступая четко и легко,Веселый. Загорелый. Стойкий.
И снова – в свой машинный сад,Но с грузом бодрости и смеха,Чтоб крымский вдруг узнать закатВ огне мартеновского цеха.
1927ИЮЛЬ
О полдень стихла полоса.Лишь ветер пробежал… Вожатым.Рожь плещет золотом пернатым,Внезапный свет слепит глаза…Так, первым громовым раскатом,Встает июльская гроза.
Уже он рухнул, царский дом.Но на обломках черной славы –Всё тот же знак – орел двуглавый,Еще не отданный на слом.И вот – июль с глухой заставыКровавым пропился дождем.
О, хмель перебродивших дней!Мы шли, мы падали – ну что же:Другие нашу песню сложат –Всё о свободе, всё о ней…И сердце вынести не можетТот жар мартеновских огней.
Нас Ленин пестовал не зря,Мы выросли в суровой неге:И в дни, когда на русском снегеГорит всемирная заря –Нам бьют июльские побегиВ широкой жатве Октября.
1927ФЕЛИКС
Всегда в огне, всегда за делом,Всё передышка далека.И сплавлены рукой умелойВСНХ и ВЧК.
Крушенье. Взрыв. Шальная пуляИз-за угла. Распада тень –И вот в двадцатый день июля,Жизнь – перетершийся ремень.
На лоб надвинутая кепка.Весь молчаливый и стальной,Таким ушел и лег он крепкоВ дозор под Красною стеной.
Но в младших — воля и сноровка,Один подход, борьба одна…Так будь же, память, как винтовка,Его свинцом заряжена!
И если вдруг ослабнут силы,Одни пример – нам Феликс дан,Чтоб удержать сподручней былоКоня, портфель или наган.
1928ЧАСЫ НА КРЕМЛЕ
