Невеста Горного Князя - Мария Кейль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Блин, когда я завтракала последний раз? Обычно я пила пустой кофе и только в универе уже обедала. Было безумно приятно, сыр таял на языке, травяной настой бодрил не хуже кофе.
— Кстати, — прошептала Симона сестре, — госпожу Амалию еще зовут Иона, представляешь?
Я закатила глаза.
3. Потоки льда
После завтрака сестры помогли мне облачиться в платье. В шкатулке на этот раз оказалось ожерелье из белого золота потрясающей красоты. Лепестки цветов были из розового турмалина, в завитках листьев сверкали маленькие алмазы, а в центре каждого цветка был розовый камень, невероятно прозрачный и яркий. Названия вспомнить не могла. А ведь я мечтала открыть свою лавку авторских украшений! Да и папа-геолог не простил бы такую забывчивость. Хотя вот ё-моё, где в реальном мире надо это все помнить?
— Симона, а что это за камень?
— В центре розовые бериллы, госпожа Иона-Амалия.
— Очень красиво! — не говоря уж о том, что это дорого.
Я себя не узнала. Вообще не часто смотрелась в зеркале в полный рост — разве что в примерочных. И то, смотришь обычно на себя так: подходят или нет новые джинсы, хорошо ли сидит рубашка. К себе я привыкла, считала обычной и как-то любоваться собой привычки не было. Ну, обычная студентка, метр шестьдесят, второй размер, тонкие каштановые волосы — такие вредные, что я даже не пробовала в укладку, а обычно закручивала гульку. Глаза голубые, но не так чтоб сильно яркие. В джинсах и водолазке ко мне бы такой мужчина как Алеш бы вряд ли подошел.
Сейчас же я себе даже нравилась, а не просто «норм, сойдет».
Дверь за спиной скрипнула
— Как платье, девочки? — я нахмурилась от звуков гнусавого голоса. — Вы чего же шлейф плохо расправили?
Симона поджала губы, Даяна вообще сделала шаг назад, а Штефан принялся поправлять подол платья, поднимаясь все выше. Дойдет до талии — вломлю. И я уже замахнулась, как в дверь вошел вчерашний слуга.
— Что ты тут делаешь, Штефан?
— Проверяю платье Амалии, сударь Войт. И ее саму. Вчера она вела себя странно.
— Ты портной и помощник мастера, а не горничная дамы и не сам мастер, чтоб платье или саму княжну проверять. Иди прочь.
— Спасибо… — произнесла я. — Вас зовут Войт?
— Войт Имрич, княжна Амалия. Я стольник и кравчий князя Алеша Олдрича.
Я попыталась вспомнить что-то из лекций по истории, которая явно была на первом курсе, но потерпела поражение. Из поведения пожилого мужчины, его богатых одежд и спокойной уверенности, и тому, как беспрекословно послушался его вредный Штефан, логично предположить, что он вроде доверенного лица или управляющего.
— Скажите, сударь Войт… А как я могу проверить, что не сплю?
— А вы спите, княжна?
Вопрос поставил меня в тупик и я без раздумий ответила:
— Нет…
— Ну, значит, вы не спите. — спокойно сообщил мне Войт. — Если бы спали, то не смогли бы ответить. Но если сомневаетесь, можете попробовать упасть, а я вас подхвачу. Бывало ли у вас, что вы просыпались, как от падения? Будто душа влетает в тело?
Такое у меня было.
— А поймаете?
Кравчий кивнул. Не хотелось звать его стольником, с этим словом только бумага ассоциировалась. Я закрыла глаза. Ладно, падать так падать — вперед. Сзади вскрикнул Войт, приготовившийся меня поймать. Взвизгнула Симона. Я не ударилась лицом только потому, что у самого пола меня за плечо подхватил вошедший князь. Он так же мягко смотрел как бы сквозь.
3. Потоки льда (2)
Все четверо, включая меня замерли, ожидая реакции князя, но он поправил плащ и снова взял меня под руку.
— Штефан, тебя ждут в мастерской. Войт, сопровождаешь нас к водопадам.
Мы снова прошли к карете. Я не могла понять, что не так в поведении окружающих. Наверное то, что все, кроме девочек, вели себя так, будто свадьба их князя происходит каждый год и далеко не первый раз. Но это же не годовщина свадьбы, а новая свадьба?
Я споткнулась на ступеньке, как во сне, когда падаешь и просыпаешься. Алеш поймал меня, но я не проснулась. Что это значит?
Войт что-то сказал кучеру, потом оседлал стоявшего за каретой гнедого. Мы с князем вновь оказались один на один внутри и повозка тронулась.
— Тебя что-то заботит, Амалия?
— Как… как понять, что все это — сон, и можно проснуться?
Что-то изменилось в его глазах на мгновение. Вместо спокойной заботы, промелькнула далекая боль, отметившись прищуром и морщинками в уголках глаз. И тут же ушла, оставив вместо себя спокойствие.
— Никак, дорогая Амалия. Ты можешь попытаться вспомнить, с чего все началось, с чего начался этот твой сон, но это не поможет изменить реальность.
— Почему?
Князь не ответил. Что он вспоминал? Я-то принялась вспоминать свой нынешний, третий курс универа, и то, как я готовилась к сессии, и то, как подрабатывала в сувенирной лавке, и то, как баловалась дома гальваникой и эпоксидкой, и пробовала делать авторские украшения. И то, как купила у кого-то камни чтобы вставить в кабошоны… что были за камни? Черт…
Я подняла взгляд и встретилась глазами с князем. Наверное, в моих глазах тоже было что-то кроме радости невесты, я не знаю.
— Вы правы, князь, это никак не поможет. — Глухо сказала я, вспомнив свою реальность.
— Верно, Амалия, — он снова вернулся к ласковому тону. Карета остановилась. — Пойдем, нам предстоит небольшая прогулка.
С неба снова сыпал мелкий снежок. Князь задумчиво посмотрел на небо, а потом обернулся.
— Знаете, Войт, подготовьте завтра и карету, и сани. На всякий случай.
Кравчий кивнул князю и остался у кареты, привязав своего гнедого сзади, а сам уселся к кучеру и достал трубку.
— Пойдем, Амалия, — князь повел меня вперед по каменистой тропинке среди высоких елей. В лесу снега почти не было, только опавшая хвоя и редкие камни. Князь вел меня заботливо, стараясь не идти слишком быстро, да только я тогда не обращала внимания. В голове с диким скрежетом вращались шестеренки, собирая из беспечного «это наверное сон» жуткую мысль «а что мне делать если это реальность?».
И с этой мыслью не до любования красотами, как вчера. И не до того, как хорош неизвестный мне князь. Легко возмущаться тем, что на меня не обратил внимание незнакомый мужик, если считать, что все вокруг сон. Или что тебя зовут другим именем. Но что, если это реальность?
Я
