Драконий перстень - Георгий Григорьянц

назад армяне разбили войско Антиоха, который, чтобы воцариться в Сирии, нанял кочевников, пообещав им плодородные земли, и набатеев, предложив все торговые пути из Аравии к Средиземному морю. Он мог нанять амазонок выкрасть жезл, но Рим его притязания не поддержит: юноша хочет заявить права на объединение царств Селевкидов и Птолемеев. А как насчет жены Птолемея, царицы Трифаены? Она же является его соправителем! Жена – серьезный фактор. Плохая жена мечтает сломать мужа, чтобы казаться умнее и безраздельно править, неважно чем – семьей или царством… Трифаена своим видом и действиями внушает отвращение. Властная, подозрительная, злая!..

– Думаю, реликвию, которую сегодня попытались украсть амазонки, пожелала заполучить Трифаена, – твердо сказал царь. – Надо принимать меры.

Евсевий с неподдельной тревогой в голосе вскрикнул:

– Падет Птолемей, и Рим станет владыкой мира! – Он выглядел крайне

испуганным: – Я рекомендовал бы немедленно послать Гураса в Рим получить поддержку Цезаря, а твоего сына Артавазда, молодого и энергичного наследника престола, направить в Египет, в Александрию, на помощь Птолемею.

– Евсевий, в Египте опасно, отправлять туда наследника престола – большой риск.

– Тогда сначала выясни, не подготовила ли судьба ему смертельную ловушку! – Ученый пытливо глядел на царя: – Тигран, ты давно обещал открыть будущее сыну с помощью Таблицы судеб, ведь так?

– Предлагаешь переместить его в Птолемаиду?

– Да!

Глава 2

В саду, раскинувшемся вокруг дворца в Арташате, жена царевича Артавазда Анаит гуляла с детьми в окружении придворных женщин, нянь и рабынь. Своей красотой она нисколько не уступала самой богине, в честь которой была названа. Ее муж уже был объявлен наследником престола, и армянка Анаит, темпераментная, с гордой осанкой, великолепной фигурой, утонченными чертами лица, карими глазами и пышными черными волосами, готовилась стать царицей огромной державы. Няня передала ей младшего сына Тиграна, которому было всего два года, и счастливая царевна нежно приласкала его. Потом она обратила свой взор на старшего сына Арташеса, умного и смекалистого мальчика, который так и порывался убежать поиграть со сверстниками.

– Арташес, никуда не убегай, будь рядом! А после утренней прогулки тебя ждут занятия с Амфикратом.

Грек Амфикрат —мудрец, выдающийся ритор и писатель, изгнанный из Афин своими соотечественниками за то, что не верил в политические теории, созданные Платоном и Аристотелем, стал одним из ключевых советников царя Тиграна, а также занимался образованием его детей и внуков.

– Мама, я сегодня устал и заниматься не хочу, – сделав наивное лицо, сказал восьмилетний Арташес. – Ну, разреши мне поиграть с другими мальчиками!

– Арташес, будь рядом, никаких игр! – Анаит изобразила строгость.

– Хорошо, мама, – сдался мальчик, озираясь по сторонам.

Но стоило женской процессии двинуться дальше, как он, улучив момент, нырнул в нарядный куст розоцветной спиреи и был таков.

– Сегодня у тебя, Арташес, геометрия, – говорила Анаит. – Она развивает пространственное мышление и воображение… Арташес, ты где?

Анаит застыла на месте и стала озираться. Все женщины в волнении посмотрели на нее. Царевна, одетая по последней моде, с уложенными в серебряную сеточку волосами, резко развернулась и сказала:

– Он убежал! Вот негодник! Давайте разделимся и начнем искать!

С младшим сыном и двумя служанками она пошла по дорожке, а все остальные побежали в дальние уголки сада, заглядывая за каждый куст.

Поиск ничего не дал. Расстроенная и встревоженная, она влетела в библиотеку мужа и закричала:

– Артавазд, я не могу найти Арташеса! На прогулке убежал от меня, и вот уже час никто не знает, где он!

– Успокойся, любимая, – Артавазд поднялся из-за стола, на котором были разложены рукописи греческих трагедий, выписанные из Афин. – Не мог он далеко убежать, шалун где-то прячется.

Царевич нежно любил жену, всегда надеялся на ее молчаливую поддержку и чувствовал безграничную власть красоты и любви этой невероятно притягательной женщины. Анаит же смотрела на своего чудесного мужа, восхищаясь им каждую минуту.

26-летний Артавазд, старший сын царя Тиграна, был красивым и сильным мужчиной, прекрасным борцом и храбрым воином. Его уже объявили наследником престола. Талантливый, целеустремленный и преданный царю юноша имел светлую кожу и каштановые волосы, свободно спадающие на плечи, что считалось в то время символом мужества и величия; высокий, стройный и ловкий; правда, не имеющий склонности к точным наукам, но зато талантливый драматург, пишущий трагедии на греческом языке. Отец сделал его своим соправителем, и Артавазд стал живо интересоваться делами управления огромным государством.

– Помнишь, – сказал жене Артавазд, – маги, которые прибыли из Мидии Атропатены, предсказали Арташесу большое будущее?

Магами в то время называли жрецов, которые пришли из Вавилонии и поселились с персами. Их еще все звали волхвами и верили, что они волшебники.

– Да, я помню, – сказала расстроенная Анаит. – Они сказали, что Арташес будет царем Великой Армении и спасет свою страну от страшной беды.

– Вот видишь! Ничего не может случиться с нашим сыном. Сейчас же сам займусь поисками.

…Арташес лез на крышу дворца. Мальчика интересовало все, и сегодня он хотел забраться на самую высокую точку здания, чтобы увидеть мир вокруг. Впереди маячила дозорная башня – высшая точка дворца, с которой непрестанно велось наблюдение за окрестностями, и воин в кожаных доспехах и бронзовом шлеме с карийским4 красным гребнем из конских волос, с сигнальной трубой и мощным луком, ходил взад-вперед по вышке, неся службу в дозоре. Сигналы – заранее установленные знаки, несущие сообщения о нападении или передвижении войск неприятеля, – подавались с самых окраин державы специальными сигнальными подразделениями и дозорами с помощью зеркал, дымов, огней, костров и факелов (так, число факелов и их расположение говорили об определенной букве алфавита).

Послышался шорох. Солдат на вышке насторожился и огляделся. Никого! Успокоившись, стал смотреть на север. Шорох донесся вновь. Воин выглянул с вышки: внизу все было тихо, в саду прогуливались несколько женщин. Вытерев рукой пот со лба, солдат достал флягу с водой, отпил и стал вглядываться в горы на юге. Арташес, босой, аккуратно цепляясь за камни песчаника, из которого была сложена башня, тихо карабкался вверх по одной из колонн за спиной дозорного. Солдат, уловив странные звуки, резко обернулся, но тут внезапно вспорхнула стая голубей, которая чуть не сбила мальчика с колонны. Однако Арташес цепко схватился за шершавый камень и, после некоторого промедления, перелез на черепичную крышу. Мальчик выпрямился и увидел, наконец, то, что хотел.

Перед ним во всем великолепии лежал огромный мир: на юго-западе возвышалась исполинская, двуглавая, со снежными шапками гора Арарат, на северо-западе – четырехглавый великан, гора Арагац, а между ними простиралась изумрудная благодатная Араратская долина, разделенная на две части синей рекой Аракс. Плодородная земля переливалась всеми оттенками зеленого: возделанные поля пшеницы и ячменя были цвета нежных побегов; абрикосовые и персиковые деревья —

ярко-зеленого цвета с оранжевыми вкраплениями фруктов (говорили, что армянские абрикосы имеют вкус солнца); берега реки имели папоротниковый цвет, а