Жизнь под обрез - Николай Иванович Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладно, а что с охранниками? Территория как-то еще охранялась, если уж на содержание камер денег не хватало? — поинтересовался Алаутдинов. Похоже, что и он до конца еще не был в курсе всего, и это собрание, хотя и проводилось ради Гурова, но однозначно и для того, чтобы сам начальник угро ознакомился с деталями дела.
— Раньше завод мог позволить себе четырех охранников в смену, а в последние полгода из-за нехватки средств оставили только двоих, не считая вахтера. Так что на территорию предприятия мог, в принципе, проникнуть кто угодно.
— По какой причине завод начал процедуру банкротства? — спросил Лев Иванович, обращаясь к Верескову. — Нет, мне понятно, что у него были большие долги. Но раз заводом заинтересовался ГУБОП, то чувствую, что тут все не так просто…
Вересков провел пятерней по своей седой, но еще густой шевелюре, кивнул и пояснил:
— Примерно полгода назад соответствующей организацией был проведен аудит бухгалтерской отчетности «Диониса». Один из кредиторов, к которому управляющий от имени якобы всех инвесторов обратился за очередным кредитом, поразмыслил и решил назначить прозрачный внешний аудит. Проверить, как расходовались предыдущие кредитования и куда уходили средства. И на поверку вышла очень большая финансовая дыра, объяснить которую ни главный бухгалтер, ни сам Игнатов толком не смогли. Недостача всплыла на поверхность, и в прокуратуре заинтересовались и расходованием средств, и тем, почему завод в последний год работал в минус.
— Ага, понятно, — понимающе кивнул губоповцу Лев Иванович. — И прокуратура привлекла к расследованию вашу организацию.
— Привлекла. Но не успели мы как следует копнуть, как случилось убийство.
— Теперь понятно, почему в этом расследовании заинтересовано управление по борьбе с организованной преступностью. — Гуров сложил пальцы замком. — Я так понимаю, одна из версий — Игнатова убили или заказали те, с кем он или плохо поделился наворованным, или те, кого он мог сдать следствию. А может быть, причиной стало и то, и другое обстоятельство.
— Да, именно эту версию мы пока и рассматриваем как версию номер один, — отозвался Гейнц.
— Но у нас есть и вторая версия, — добавила Бубнич.
— Слушаю внимательно, — Лев Иванович повернулся к следователю.
— Примерно пару месяцев назад с завода были уволены несколько человек. Зарплата в последний год начала падать, и люди были не против увольнения. Некоторые даже успели найти себе более подходящую работу. Но среди уволенных были и недовольные решением начальства. Два человека, по словам секретарши Игнатова, приходили к нему со скандалом и угрозами.
— Ага, производственный конфликт… — заметил Гуров.
Бубнич кивнула.
— Правда, мы их алиби на момент убийства еще не успели проверить. Но секретарша рассказала, что в пятницу к управляющему приходил грузчик Дмитриенко и так громко ругался и угрожал Игнатову не только судом, но и убийством, что секретарше пришлось вызывать охрану и выдворять скандалиста за ворота насильно.
— Интересно, а как его пропустили на территорию завода, если он там уже два месяца не работает? — удивленно приподнял бровь Лев Иванович. — Да и скандал спустя два месяца после увольнения выглядит как-то не очень убедительно. Словно нарочно подстроен. Игра на публику, так сказать.
— Да, мы тоже обратили на это внимание, — заметил Улямов. — Я уже выписал адреса обоих уволенных. Завтра буду с ними беседовать.
— Вот в принципе пока и все, что у нас есть на данный момент. Если нужно подробнее ознакомиться с протоколами допросов и заключениями специалистов, Тамир Васильевич вам все предоставит, — закончила Бубнич.
— Да, у меня все бумаги есть. Поэтому без проблем, — подтвердил Улямов.
— Мне бы сегодня на место съездить, пока не стемнело, — Лев Иванович посмотрел на Алаутдинова, а потом и на остальных членов группы, работающих по делу.
— Я сейчас на завод как раз еду, так что могу подвезти, — заявил Вересков. — Или вы на своей машине?
— На своей, — ответил Лев Иванович, вставая.
— И меня тогда прихватите, — попросил Улямов. — Мне нужно кое с кем еще переговорить.
Все потянулись к выходу.
— Ну что ж, езжайте. А завтра вечером, часиков в семь, встретимся у меня в кабинете и посмотрим, что у нас будет нового.
Алаутдинов тоже встал и проводил всех до дверей. На выходе он взял Гурова за рукав и, приостановив его, спросил:
— Ты еще не знаешь, где остановишься?
— Пока не думал на эту тему. — Лев Иванович нахмурился, осознав, что он в чужом городе и что ему нужно будет где-то искать ночлег. — У вас гостиница ведь есть в Шараповске?
— Есть, но она… — Егор Арсенович безнадежно махнул рукой. — Ты вот что, селись у меня. У меня квартира просторная, места всем хватит…
— Неудобно как-то, — замялся Лев Иванович, вспоминая, что и семья у начальника уголовного розыска Шараповска тоже немаленькая.
— Пускай Лев Иванович у меня ночует, — предложил неожиданно образовавшийся возле Гурова Улямов. — У меня частный дом, детей нет. Жена уехала в гости к маме, я сейчас в доме один, холостяцкую жизнь веду, — пояснил он Гурову. — Да и по работе удобно. Все равно ведь вместе будем расследование проводить.
— Да, меня такой вариант устраивает, — благодарно улыбнулся Лев Иванович.
— А, ну и отлично! — хлопнул его по плечу Алаутдинов и, как показалось Гурову, выдохнул с облегчением. — У Тамира и впрямь будет удобнее. Но завтра я тебя на ужин приглашаю. Добро? Шашлык и плов с меня.
— Да, помню я твой плов, — рассмеялся Лев Иванович. — Такой знатный и вкусный плов я больше нигде не пробовал. Моя Мария после того, как ты его у нас приготовил тогда, меня целый месяц донимала, все требовала взять с тебя рецепт и не верила, что ты сказал, что нет никакого рецепта.
— Ах, какой рецепт?! — Алаутдинов был доволен похвалой. — Плов получается отличным, если в него вкладываешь всю свою душу. Вот придешь ко мне, я тебя научу. Потом своей красавице расскажешь.
3
Распрощавшись с Егором Арсеновичем, Гуров и Улямов ушли. На улице их ждал нетерпеливо топтавшийся возле своей машины Вересков.
— Давайте скоренько. Времени нет почти. А у меня еще куча дел.
Пока ехали до завода, Гуров пытался не потерять из виду машину губоповца, который уверенно сворачивал то в одну, то в другую сторону, и вполуха слушал Улямова, который рассказывал ему и о майоре Гейнце, и о Верескове,
