Книга Крови - Алекс Флим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Денис чувствовал, что рядом с ним находится что-то гигантское, словно гора, и эта гора пристально оценивала его словно пойманную мошку.
— ДАЖЕ У ПОДОБНЫХ ТЕБЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ШАНС. — Прогремела чужая мысль.
Он был измерен, взвешен, но заключение о его лёгкости, кажется, откладывалось.
Стало вдруг очень больно смотреть, глаза резал ослепительно белый свет:
— «Глаза! Я могу смотреть! У меня снова есть глаза!». — Обрадовался Дэн, — к нему возвращалось зрение, он уже мог различить белый потолок и пол…
— «Белые потолки, пол? Получается всё-таки больница».
Но по мере того, как глаза справлялись с яркостью, заново учась смотреть становилось понятно, что это совершенно точно не больница, — под ногами был белоснежный мрамор с золотыми прожилками. Ионические колонны, оплетённые металлическими плетями из красноватой бронзы, шли по всему периметру огромного круглого зала, поддерживая каменное кольцо со сложным геометрическим орнаментом, на которое опирался циклопический купол. Но главное, то, что Денис увидел прямо перед собой:
— «Если это врач, то прощай навсегда моя кукуха».
Прямо перед ним возвышалась на добрых метров семь исполинская женщина в ниспадающем одеянии в греческом стиле. Белоснежном, с багряной оторочкой. Одеяние было довольно закрытое, — видны были только руки ниже локтя, и шея, абсолютная белизна лица переходила в строго поджатые металлическо-синие губы и таяла факелом белого дыма чуть выше носа.
Вместо верхней половины головы получался этакий хвостик джинна наоборот. Но это не значит, что у этой дамы не было глаз, ещё как были, просто завались сколько глаз, — не меньше пары десятков, они располагались на двух металлических обручах, которые как атомные орбитали медленно вращались вокруг её головы.
Из-за спины этого создания вздымались шесть исполинских золотых крыльев, заслонявших собой половину зала.
Денису показалось, что металлические обручи вокруг головы этой великанши чуть замедлили своё вращение, а всё множество её глаз посмотрело прямо на него:
— «Преклони колени, ибо мои голосом говорит сама Богиня». — Зазвенела чужая мысль в голове Дэна.Но сейчас «звенела» она удивительно спокойно, даже буднично, не тревожа всё его существо как в прошлый раз.
— Я что умер? — Жалобно простонал Денис, — это был довольно очевидный вывод из наблюдаемого, но так хотелось ошибаться.
Губы женщины дрогнули и в этот раз, он услышал её голос:
— НА КОЛЕНИ ЧЕРВЬ! — Прогремел вызывающий оторопь глас, и колени Дениса, не дожидаясь команды от головы со всего маху впечатались в мраморные плиты пола.
— «Звезда коленям…». — Денис корчился на полу, шипя от боли, ему даже казалось, что он слышал, как что-то хрустнуло в момент удара.
Дама в белом по виду совершенно безучастная к состоянию Дениса, продолжила:
— «Богиня, в своей непостижимой милости решила даровать тебе форму и шанс на прощение ниспослав тебя в мир погибелью». — Звучало у него в голове. — «Протяни руки и прими свою книгу».
В этот раз Денис не стал дожидаться последствий повторения команды вслух, и поспешно протянул руки, практически тут же ощутив в них весомую тяжесть окованного металлом тома.
В руках у него буквально возникла из ничего здоровая книга, тяжёлая со страницами тёмного золота, сантиметров восемь толщиной, на одетом в золото переплёте была одна единственная багряная надпись:
«Книга Крови».
— «Выбери себе форму и впиши её в книгу. Когда ты закончишь, я появлюсь вновь и отвечу на один твой вопрос. Если ты не успеешь до истечения времени, выбор будет сделан за тебя».
Как только последняя фраза закончила звучать в голове Дениса, исполинская фигура напротив мгновенно исчезла. Без всяких спецэффектов, — раз и будто её тут не было никогда. После её исчезновения стало видно, что метрах в десяти за ней располагался большой алтарь из белого мрамора, на котором что-то лежало, что-то небольшое. А прямо над алтарём неподвижно висели в воздухе большие песочные часы, верхний сосуд которых был полон сияющей золотом жидкости, по капле точившейся вниз, так что наверно их нужно было считать водяными часами:
— Надо понимать это и есть истечение времени. — Кривясь от боли простонал Денис, осторожно оглядываясь.
Зал был совершенно пуст, белый мрамор, окованные бронзой колонны, три арчатых свода вели вовне, один слева от алтаря, другой справа и один за спиной Дениса. По краям арок висели длиннющие стяги или гобелены, насыщено алого цвета они тянулись от пола до потолка, а примерно на середине у них располагался простой геометрический символ, — золотой круг с восемью сходящимися к центру линиями. И всё: колонны, проходы, стяги, алтарь, часы, ну и сам Денис по среди этой гулкой пустоты.
— Чёрт! — Денис попытался встать, — он хотел посмотреть, что там лежит на алтаре, но упал от дикой боли в коленях. — «Похоже совсем разбил, — в мясо».
На коленях его джинсов проступали тёмные влажные пятна. Он закатал их повыше, — и осмотрел кровавые ссадины, — выглядели они скверно.
— «Джинсы!» — До него вдруг дошло, что он вообще то был в своей одежде, — все шмотки были при нём!
Оставалась ещё призрачная надежда, что его просто мощно глючит: например, он мог разбить колени, когда его повело в коридоре, он мог упасть, а глюки, типа как сон, — подстроились и изобразили эту сцену с храмом и этой бабой шестикрылой. — Денис вроде видел что-то такое в полу юмористическом видосе про ветхозаветных ангелов.
— 'Щас позвоним добрым докторам сообщим что мозг вообще свело, — может, помогут. — Сам себе нашёптывал Дэн, морщась от боли пока выуживал из кармана сотовый.
Сотовый работал, но честно показывал, что связи нет, вообще, ни одной палочки. А ещё Денис заметил, пока возился с телефоном в надежде хоть смску отправить, что время на часах в телефоне не шло, — застыло на 23:12 и вообще не двигалось.
На последних каплях надежды Дэн запустил секундомер, — та же фигня: таймер не шёл, — показывал 00:00.
— «Да и идея изначально, — так себе.»
Неизвестно как отреагировала бы Алевтина на его обморок, женщины бывает, странно себя ведут в чрезвычайных ситуациях, но Макс то, точно бы его не бросил там в коридоре.
— «Уж скорую то, вызывал бы наверняка».
Золотые капли в часах над алтарём одна за другой падали вниз, — его время
