Приёмная дочь Бабы Яги - Любовь Викторовна Фунина

терялось в пелене снежинок, именно тогда кобылка царевны, испугавшись чего-то, сорвалась в галоп и унесла свою маленькую всадницу в неизвестность. Златослава чудом тогда удержалась на спине своей лошадки. Испуганное животное вломилось в самую гущу кустов дикой вишни, запуталась поводом и притихло. Спустя час и кобылу, и побоявшуюся слезть с животного царевну нашли братья и сопровождавшие их кмети. Девочка сильно замёрзла и никак не могла согреться, даже когда Владимир завернул её в свой плащ. Добравшись до охотничьего дома, братья спешно передали дрожащую как зайчишка сестрёнку в руки матери. Злата как сейчас помнила, сколь сурово были поджаты губы матушки, когда она смотрела на притихших сыновей и как осторожны были тонкие пальцы, когда она растирала замёрзшую дочку жёсткими шерстяными рукавичками.

Возможно, действия Златославы принесли пользу или, может быть, девочка согрелась в жарко натопленной Избушке, но кожа её медленно и верно начала приобретать свойственный ей розоватый, даже несколько более яркий оттенок. Всё это время девочка вяло шевелила ножками и ручками, слабо хныкала и то и дело, останавливая взгляд мутно синих глаз на Злате.

Решив, что уже достаточно, Ёжка прекратила растирать малышку и тепло укутала её сначала в шерстяной платок, а потом сверху ещё и в пуховый. Осторожно подхватив притихшую девочку на руки, Баба Яга поспешила в кухню, где её уже дожидалась забившаяся в самый дальний от печи угол испуганная русалка. Напротив речницы на расстоянии трёх локтей сидел Терентий и буравил взглядом зелёных глаз незваную гостью. Судя по нервно подёргивающемуся хвосту и прижатым к голове ушам, фамильяр был отнюдь не рад столь странной гостье.

–Ренечка, прекращай запугивать бедную девочку, – ласково обратилась Златослава к коту и нежным голоском добавила. – На хвост наступлю!

–Злая ты, Златка, и недобрая! – встрепенулся Терентий, принимаясь независимо точить когти о первую попавшуюся половицу. – Вот уйду я от тебя, покукуешь!

–Куда ты денешься! – отмахнулась девушка от слов обиженного фамильяра и устремилась к устрашенной Ренькой русалке. – Поднимайся и за стол садись!

Речница молча поднялась на ноги и сделала первый нерешительный шаг к столу. Опасливо глянула на вылизывающегося кота, почти бегом преодолела расстояние до стола и присела на краешек лавки, как можно дальше от печи, пышущей жаром, и украдкой следящего за ней Терентия, не перестававшего вылизывать переднюю лапу.

Златка непроизвольно усмехнулась и уже безбоязненно подошла к девчонке в тонкой, мокрой насквозь белой рубахе. Так близко русалку царевне видеть не приходилось, но разглядывать речницу получше она не стала. Не время сейчас. Вместо этого она вручила, сопящий свёрток в руки оторопевшей нечисти и наказала:

–Качай! Я молока для неё подогрею, у меня где-то было свежее.

Русалка только растеряно кивнула головой и принялась тихонько покачивать на руках младенца. Златослава направилась к внушительному шкафу, открыла дверцу и оглядела содержимое. Крынка с молоком стояла на нижней полке, оплетённая сетью заклятья, рассчитанного ровно на три дня. Девушка попыталась вспомнить, когда она последний раз была в Сколках, ближайшей к болоту деревеньке, где обычно закупала продукты. Вчера или всё же позавчера. Кажется, всё же вчера.

Кивнув своим мыслям, Баба Яга взяла крынку и уже вместе с ней прошла к столу, где в растерянности и остановилась. Подогреть молоко – это просто, а вот как накормить им новорождённого ребёнка царевна не имела понятия. Наливая молоко в глиняную кружку, девушка пыталась вспомнить, как её маленьких племянников кормили нянюшки, но отчего-то перед глазами вставала картинка, как полуторогодовалый пухлощёкий Ярополк увлечённо копался расписной деревянной ложкой в плошке с кашей. Нет, так не пойдёт! Малышке всего-то в лучшем случае пару дней от роду и сама она ложку взять не сможет, да и не едят такие маленькие детки кашу, даже пусть и молочную.

Просунув руку в загнётку и поставив кружку ближе к заслонке печи, Злата присела на край лавки и задумалась. Умная мысль в голову пришла только одна.

–Ренечка, скажи, а как новорождённых кормят? – ласково спросила Златослава у фамильяра.

–Окстись, девка! – огорошено просипел Терентий, прекратив вылизывать заднюю лапу. – Ты спрашиваешь у кота, как вскармливать человечьего младенца?! У кота?! Златка, я был лучшего мнения о твоих умственных способностях.

–Рень, ну у кого мне ещё спрашивать, а? – не обидевшись, пробормотала царевна и, подперев щёку кулачком, продолжила. – Мне же ребёнка младше пяти лет не доверяли никогда. Младших сестёр и братьев у меня нет. Племянниками няньки и невестки занимались, я их и видела-то хорошо пару раз в седмицу и то только на чужих руках. А ты, сокровище моё рыжее, на полвека старше меня, кому как не тебе такие вопросы задавать?

–Злат, я кот, а не кормилица, – возмущённо фыркнул фамильяр.

–Ну, Реня-я! – почти простонала девушка. – Чем мне кормить ребёнка?!

–Грудью! – вызверился рыжий и с независимым видом направился в спальню.

–Твоей?! – теперь уже вышла из себя Златослава и дёрнула проходящего мимо Теренития за пушистый хвост.

–Своей! – зашипел кот, пытаясь извернуться и ударить лапой Ёжке по руке.

–Только посмей! – пригрозила та, отпуская помятый хвост своего фамильяра.

–Дура! – огрызнулся Терентий.

–Корм для блох! – выпалила в ответ Баба Яга.

–Ах, ты по больному бить! – задохнулся от возмущения фамильяр. – Да, я тебе…

–У вас рожок есть? – неожиданно подала голос русалка.

Девушка и кот сверлили друг друга тяжёлыми взглядами, но тихий голос речницы вовремя остановил готовое начаться кровопролитие. Оба они дружно обернулись и, глянув на русалку, решили отложить смертоубийство на неопределенный срок.

–Рожок? – переспросил Терентий.

–Зачем? – добавила Златка.

–Если мать родами умирает или молока у неё нет, младенца из рожка кормят, – спокойно принялась объяснять русалка. – Внизу дырочку делают маленькую, молоко с водицей разводят и малышу дают.

–Чего сразу не сказала? – с подозрением прищурив зелёные глаза, потребовала ответа кот.

–А вы у меня и не спрашивали, – фыркнула речница, после перепалки этих двоих переставшая бояться и Бабы Яги, и её кота.

–Рожок, – задумчиво пробормотала Златослава, уже не обращая внимания на русалку и вполголоса ворчавшего на неё фамильяра. – Рожок!

Златка бросилась в спальню, никому ничего не объяснив. Озадаченный поведением хозяйки Терентий шмыгнул за ней и успел как раз в тот момент, когда Ёжка скинула с сундука шкуру, откинула крышку и залезла чуть ли не с головой в его недра. Из сундука при помощи ловких ручек девушки в разные стороны полетели до того момента аккуратно уложенные вещи, присланные отцом года полтора назад. Златке смутно помнилось, что, просматривая присланный из отчего дома сундук, наткнулась на небольшой охотничий рожок оправленный серебром и самоцветами. Тогда она решила, что видимо кто-то из племянников перед самой отправкой умудрился туда засунуть свою игрушку. Именно этот рожок царевна и пыталась найти.

По воле провидения рожок оказался на самом дне сундука и, когда девушка до него