Легендарный суперагент. Ирвин Лазар - Александр Штейнберг

Работа со сценаристами и голливудскими студиями в 50-е годы была похожа на обычаи и нравы Дикого Запада – это была игра без правил. Каждый старался урвать кусок побольше, а сделать поменьше. Особенно трудно было работать с такими гигантами как Луис Мейер, Сэм Голдуин и Джек Уорнер.

Джек просто ни во что не ставил сценаристов. Он к ним относился как к обслуживающему персоналу во второразрядном отеле. Основой его теории было: чем меньше платишь тем лучше. Он не разрешал им даже пойти на обеденный перерыв, считая это пустой тратой времени. Голдуин был из той же категории работодателей. Он не мог видеть когда кто-то шел спокойным шагом по территории студии. «Вы движетесь слишком медленно», – говорил он, обгоняя идущих. Затем, прислушавшись к беседе, замечал: «Нужно говорить и думать только и исключительно о кино, а не о разных пустяках», – и убегал вперед.

Сценаристы тоже стремились получить побольше денег и побыстрее, к этой категории относился и знаменитый писатель Уильям Сароян. Сын армянских иммигрантов, он был лауреатом престижной Пулитцеровской премии.

Как-то Луис Мейер сказал Ирвину, что ему нужен новый сценарий. Так совпало, что в тот же день Ирвину позвонил Сароян – он всегда звонил, когда у него кончались деньги. Ирвин объяснил ему какой сценарий хочет Мейер, а потом сказал Мейеру, что лауреат Пулитцеровской премии только что закончил потрясающую историю. Он организовал их встречу, и Сароян эмоционально рассказал сюжет будущего сценария. Он так растрогал Мейера, что тот всплакнул.

– Потрясающе! – воскликнул Мейер, утирая слезы. – Я попрошу вас прийти завтра, я должен поговорить с вашим агентом.

– Сколько? – спросил Мейер Ирвина.

– Он хочет сто пятьдесят.

– Он их получит.

Довольный состоявшейся сделкой, Ирвин поспешил к главе расчетного отдела чтобы договориться о трехразовой выплате Сарояну огромного, по тем временам, гонорара. Таким образом он сразу мог получить пятьдесят тысяч долларов.

– Мне нужно сто пятьдесят сразу, наличными, и только стодолларовыми купюрами, – сказал Сароян.

– Ты сошел с ума, – сказал Ирвин, – такого не бывает, ни один банк не выдаст тебе сразу наличными такую сумму.

– Значит, я отказываюсь и продам сценарий кому-нибудь другому.

Ирвину стоило невероятных усилий выполнить желание Сарояна. Писатель получил желанную сумму в крупных купюрах. Однако на следующий же день он пришел к Ирвину.

– Дай мне тысячу долларов – я остался без копейки, все ушло на оплату долгов.

Нам, нынешним читателям, трудно представить, что в 40-50-х годах крупные сделки в Голливуде на десятки и сотни тысяч долларов заключались без долгих процедур, адвокатов, заполнения многочисленных бумаг. Если стороны приходили к согласию, достаточно было устного договора, крепкого рукопожатия. Данное слово нельзя, невозможно было нарушить, ибо под угрозой была репутация, а это было превыше всего.

Сэм Голдуин, один из основателей MGM, не получил никакого образования. Его английский был далек от совершенства, он говорил с очень сильным акцентом, никак не мог сладить с глаголами, многочисленными идиомами, поэтому его высказывания вызывали улыбку. Многие записывали его изречения, называя их «голдуизмами».

Ирвин Лазар знал об этом недостатке Босса и при первой встрече начал с ним говорить на самом примитивном английском. Звучало это примерно так:

– Ты любишь книги, Сэм? – спрашивал Ирвин. Книги – это хорошо. Пусть тебе кто-нибудь почитает, а мы потом поговорим. Окей?

В таком духе Ирвин вел с ним беседу некоторое время пока Голдуин однажды не спросил Ирвина: «Послушай, какое у тебя образование?» Тот сказал, что закончил Law School престижного университета. «Но ты как-то очень странно разговариваешь», – сказал Голдуин. Это положило конец примитивному английскому.

Сэм обладал удивительной интуицией. Он мог ничего не знать и не слышать об авторе сценария, неправильно произносить слова, путать имена, но у него было безошибочное чутье на успех, которое его никогда не подводило. Задумав новый проект фильма, он обратился к Ирвину:

– Мне нужна книга, которая привела бы всех в трепет, я заплачу столько сколько ты скажешь, Ирвин. Прошу тебя, сделай это как можно быстрее.

Ирвин знал, что известный сценарист Макс Шульман только завершил книгу «Round the Flag, Boys!», она была очень забавной, насыщенной добрым юмором, – как раз то, что искал Голдуин. Он рассказал об этом Сэму, тот пришел в восторг и попросил никому не показывать книги, не говорить о ней. По телефону было договорено, что Сэм покупает ее за триста тысяч долларов. Ирвин сказал об этом писателю, его агенту, и они обо всем договорились по телефону. Сделка была завершена.

Спустя два дня Ирвину позвонила Фрэнсис, жена Сэма Голдуина:

– Мы не покупаем книгу, которую ты дал Сэму.

– Фрэнсис, что значит «не покупаем?» Ты это уже купила.

– Нет. Это мои деньги, а не Сэма. Мне эта книга не нравится. Я ее не покупаю. Good-bye.

«Я был потрясен, – говорит Ирвин, – Фрэнсис раньше никогда не вмешивалась в дела своего мужа, всегда была дружелюбна ко мне. У меня не было другого выхода, и я позвонил Сэму».

– Будет так как сказала Фрэнсис, – сказал Сэм.

На следующий день Ирвин взял пять экземпляров этой книги и показал их боссам пяти голливудских студий. Он так преподал ситуацию, что между студиями разгорелась борьба за право работать над этой книгой. Самое лучшее предложение поступило от студии Fox.

Через неделю после случившегося Ирвину позвонила секретарь Фрэнсис и пригласила его на обед. Ирвин передал своему секретарю, что, к сожалению, он очень занят. Так же он ответил и на последующие приглашения. Он отказался разговаривать и с Голдуином, когда тот сам позвонил к нему в оффис. Голдуин чувствовал свою вину, он был человеком слова, и понимал, что произошедшее может бросить тень на его репутацию.

В самый разгар конфликта в оффис к Ирвину позвонил очень известный адвокат, который в то время работал в Париже.

– Я тут, на студии, в гостях у Сэма Голдуина. Приходи повидать меня.

– Нет, я не приду.

– Сделай мне любезность, приди!

Ирвин сел в свою небольшую машину и поехал по направлению MGM. По дороге он проезжал дилершип где продавались автомобили марки Rolls-Royce. Он остановился, пораженный. В стеклянной витрине стоял только что выпущенный на рынок автомобиль модель Silver Cloud – «Серебряное Облако». Это был роскошный автомобиль, его представляли как машина «для очень успешных людей».

Маленький Ирвин питал страсть к большим автомобилям, а «Серебряное Облако» было длиной пять с половиной метров. Роллс-Ройс манил к себе сверканием металла, фар, серебром покрытия. Увидев интерес покупателя, продавцы предложили отличную цену. Ирвин вышел потрясенный.