Миры Тани Гроттер (сборник) - Анастасия Метельская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Лен, это, конечно, похвально, что ты занимаешься во внеурочное время, – начала Таня, – но Искрис фронтис – это боевая искра светлых магов! А ты – темная!
– Тань, у меня искры зеленые! – радостно сообщила Лена. – ТОЛЬКО зеленые.
– Ни одной красной? Почему тогда тебя не переводят на светлое отделение? – спросила Таня.
– Не зна-аю, я отсылала Сарданапалу прошение уже три раза, а он отказывает! – расстроенно протянула Лена.
– Ерунда, главное, ты не становись опять темной, а там видно будет. Пойдем со мной, полетаем?
– Я высоты боюсь, – неохотно созналась Лена, – да и вообще, я лучше еще попрактикуюсь!
Таня пожала плечами и оставила Лену заниматься. Проходя мимо комнаты Шурасика, она услышала громкие истеричные завывания Зализиной и нравоучительный голос самого Шурика:
– Я не буду готовить тебе приворотное зелье, и не проси!
– Да как ты смеешь отказывать мне?! Мое сердце не выдержит, я умру прямо у тебя на глазах! Тебе этого так хочется, заумник ушастый? – взвизгнула Лиза.
Шурасик глубоко оскорбился.
– Зализина, ты становишься похожей на Недолеченную Даму! Выпей воды и успокойся! Кого ты будешь привораживать?
Лиза задумалась. Потом еще раз задумалась.
– Или Глеба, или Ванечку, я еще не решила! – деловито сказала она.
– Ну уж нет, ты перегибаешь палку! Как определишься, так и приходи! – сказал Шурасик, выталкивая Зализину из спальни и запирая дверь на несколько секретных заклинаний.
Таня юркнула за угол, чтобы не попасться на глаза Мисс Истерике.
Жизнь стала налаживаться, нудные лекции продолжались. По вечерам магспирантам разрешалось покидать Тибидохс, однако Таня предпочитала проводить время с Ванькой у Гоярына или помогать Тарараху. Гробыня и Ленка, в отличие от нее, времени зря не теряли. Купидончики то и дело приносили им записочки с приглашениями на свидания. Таню тоже приглашали, но она, естественно, никуда не ходила. В тот день в комнате девчонок собралось много народу: Ритка Шито-Крыто, Дуся Пупсикова, Пипа и Верка Попугаева.
Девушки болтали про любовь, про жизнь, как это часто бывает у них.
– Гроттерша, ну что ты все в школе сидишь, позеленела уж совсем! – возмутилась Гробыня, впуская в окно очередную стайку карапузов в красных подтяжках.
Пипа завистливо присвистнула, сама она такой популярностью у парней не пользовалась.
– У кого ты спрашиваешь, это же Гроттерша! Небо рухнет нам на голову, если она куда-нибудь выберется!
– Вовсе нет! – возмутилась Таня. – Мы с Ванькой гуляем, сидим у Гоярына…
– Да ты сама скоро чешуей покроешься! – сказала Гробыня, засовывая в сумки купидончикам шоколадные конфеты.
– Меня зовут на Лысую Гору! – воскликнула Лена, распаковав помятый желтый конверт.
– Кто?! – навострила ушки Попугаева.
Лена загадочно улыбнулась и промолчала.
– Так, Холина, кончай выпендриваться, выкладывай, или Спирю на тебя натравлю! – пригрозила Гробыня.
Лена засмеялась и прижала конверт к груди.
– Девчонки, а ну-ка ловите ее, будем пытать! – закричала Пипа.
Попугаева и Пупсикова кинулись на хохочущую Ленку. Конверт был отнят и переброшен Пипе.
– Так-так, что у нас тут? «Дорогая Леночка, я понимаю, что мое предложение абсурдно… – ля-ля-ля, это неинтересно… – не хотела бы ты слетать со мной сегодня на Лысую Гору… Если мое предложение тебя оскорбило, пожалуйста, прости…»
– Это кто ж у нас такой галантный? – удивилась Верка.
– Ах, как пишет-то! – мечтательно протянула Пупсикова.
– А он подписался? – спросила Таня.
– Нет! – ответила Пипа. – Но почерк что-то очень знакомый! Ну-ка, гляньте, что за принц?
Вдруг Гробыня громко взвизгнула и кинулась к Таньке обниматься, размахивая только что распечатанным письмом. Лена облегченно вздохнула и, выхватив у Пипы приглашение, спрятала его под матрас.
– Что ты, Склеп? – растерялась Таня, неловко похлопывая Гробыню по спине.
– Это от Глома! Он просит прощения, говорит, что хотел проверить чувства и подзаработать денег! – закричала Гробыня.
– И ты простишь? – спросила Таня.
Гробыня мгновенно стала спокойной и рассудительной:
– Эт смотря как будет просить! Да и вообще, мне и с магспирантами неплохо…
Пипа деликатно подцепила двумя пальчиками Гунино письмо и пробежала глазами.
– Короче, так, сегодня летим на Лысую Гору всей компанией, там Ленка и Склепша встретятся со своими хахалями, а мы с Гроттершей будем смотреть на все это дело и ржать. Возражения не принимаются.
– А мне можно с вами? – елейным голоском спросила Попугаева. – Обещаю никому ничего не рассказывать!
– Ну уж нет, обещаниям я не верю, особенно твоим, Попугаева! – замахала руками Гробыня. – Лучше уж сразу пригласить центральное телевидение!
– Для чего? – притворилась, что не поняла, Верка.
– Для освещения моих с Гломом отношений! – пояснила Гробыня. – Или клянись Разрази громусом, или оставайся здесь!
– Ой, что-то мне расхотелось! Сегодня погода плохая, и вообще я с вами как-нибудь в другой раз слетаю! – невозмутимо заявила Верка и, подцепив под руку Дусю, удалилась из спальни, задрав нос к потолку.
Девчонки, условившись встретиться на крыше в восемь вечера, принялись собираться. Танька позвала Ваньку с ними, но он отказался, заверив девушку, что полностью ей доверяет.
Гробыня заставила Таньку нацепить одну из своих кофточек, а Лена долго провозилась с прической. Пипа и вовсе опоздала на целых полчаса. В результате они оказались на Горе в два часа ночи. Здесь еще работали ночные кафешки. Девчонки, руководствуясь знаниями Гробыни о лысегорском общепите, решили зайти в «Безрукого Боба». Там и вправду было очень мило: играла модная музыка, на сцене отрывались в стельку пьяные ведьмы, за крайним столиком сидели трое бледно-зеленых парней, потягивающих из стаканов что-то ярко-красное. В окно заглядывали мертвяки и призывно махали Тане ручками. В назначенный час Лена с Гробыней вышли из кафешки, оставив Таню с Пипой. Дурневская дочка назаказывала себе всяких пирожных, булочек, конфет и даже раскошелилась на фирменный торт.
Таня с грустью поглядела на всю эту гору еды – у нее не было денег, чтобы заказать себе даже треть того, что набрала Пипа.
– Что смотришь? Опять объедать меня вздумала?
– Не надо мне ничего! – обиделась Таня.
– И сразу обижаться! Гордые все стали! – заворчала Пипа. – Это ж я по-сестрински, понимаешь? Чтоб ты совсем не обнаглела!
– Хм, с каких это пор ты меня сестрой признала? – поинтересовалась Таня, взяв кусочек торта.
– Не придирайся к словам! Я это образно, – пояснила Пипа, – и вообще, что-то я сегодня раздобрилась!
К барной стойке подошла девушка в нелепом фиолетовом плаще и зашепталась с барменом.
– Фу, ну и отвратная у этих магфордских магспирантов форма! – заметила Пипа.
– Да уж, Пуппер теперь тоже такую носит, – сказала Таня.
– Мой Бульоныч собрался было после школы к ним в магспирантуру, но я его быстро урезонила!
– И правильно! Вон Шурасик тоже собирался в Магфорд, но остался же у нас!
Пипа только закивала, она не могла ответить – рот был забит пирожным. Пипа ела их так: брала двумя пальчиками, полностью запихивала в рот, хорошенько прожевав, делала гигантский глоток и принималась за другое. От наблюдения за Пипой Таню отвлек бармен, протянувший ей скомканную записку.
– Э-э, извынитэ, дэвушки, сдэсь сидэла нэкая Холина Лэна? – спросил он с грузинским акцентом.
– Ну тут, а в чем дело? – грубо спросила Пипа, она очень злилась, что ее отвлекали от еды.
– Да ни в чем, ни в чем! – залебезил бармен. – Просто ей тут посланиэ оставили, вот получитэ!
– Кто оставил? – поинтересовалась Таня.
– Да вон дэвушка у стойки… – начал он, но тут же умолк: никакой девушки возле барной стойки больше не было.
Гробыня вернулась под утро.
– Ну как? Хорошо просил? – осведомилась Пипа.
Гробыня продемонстрировала золотое кольцо на пальце и ответила:
– Сами видите. Я всегда знала, что мой Гунечка многого в жизни добьется! Девочки, Пуппер отошел на второй план…
– А не ты ли называла Глома безамбициозным тупицей? – припомнила Пипа.
– Я? – искренне удивилась Гробыня. – Это было давно и неправда!
– Так чего он там добился-то? – спросила Таня.
– О, девочки, у него свое охранное агентство, «Гломус – Вломус»! Он теперь богатей! – ответила Гробыня, потирая руки.
Распахнулась дверь, вошла продрогшая Лена.
– Так и не скажешь, с кем была? – хмуро спросила Пипа.
– Я потом скажу, когда созрею.
– Ладно, садись. Тут тебе записка.
Лена развернула бумагу и пробежала ее глазами. Она побледнела и подала записку Тане. Девушка прочитала вслух:
– Я знаю твой секрет. Зря ты перебежала мне дорогу, теперь тайна вряд ли останется тайной! Если я еще раз увижу тебя с ним, вся школа узнает, кто ты на самом деле.
