Гордость, сила и зима: стирая границы - Лина Неидеальная

— Да уж. А почему бы вам просто не прекратить официально кровную вражду?

Взрыв хохота разрезал утреннюю тишину, заставив стайку птиц слететь с ближайшего дерева. А вот Винтер явно не понимал причин всеобщего веселья.

— Видишь ли, Лекс, прекратить кровную вражду могут только главы кланов, — отсмеявшись, включилась я в разговор. — А это Грегори Форс и Дориан Прайд — наши отцы соответственно. Эти двое ненавидят друг друга с такой силой, что ни о каком проведении ритуала, прерывающего кровную вражду, и речи быть не может.

— Я так понимаю, что отцу ты не сообщила, с кем ты в ордене будешь, — усмехнулся колдун.

— А сам-то ты как думаешь? Долго бы орден просуществовал в таком составе, узнай он, с кем я буду жить на одном этаже? Зато, — одарила мага улыбкой, — я сказала, что ты в ордене. К тебе он хорошо относится, как-никак, дочь ему вернул.

— Вэл, а я вот хотел давно спросить, но никак не получалось, — обратился ко мне Эван, теперь он ехал справа от меня, а Лекс и Дик — сзади. — Где ты так в ядах научилась разбираться? И у короля в бокале учуяла, и по ранению определила, что стрела не отравлена[3]. Вряд ли тебе об этом гувернантка рассказывала.

— А кто тебя ворожить учил? Правильно, самообучение. Какой же из меня был бы целитель, если бы я в ядах не разбиралась? Да и вам всем не мешало бы повнимательнее изучить их, а то траванет кто-нибудь, а вы и не поймете.

Туман наконец-то рассеялся, позволив нам пустить лошадей в полную силу.

* * *

Надпись на табличке перед въездом в село уверенно гласила: «Лихолесье». Никогда не понимала, почему села и деревни в нашей стране называются относительно нормальными словами, а вот над городами обычно издеваются — Гаст, Алия, Моркон. Наверное, так произошло потому, что названия деревням давали простые люди, а вот города «обзывали» по большей части представители благородных семейств, решившие блеснуть знаниями древневсеобщего языка. Так, Гаст, например, означает «громкий», Алия — «верная». Сейчас же все разговаривали между собой на всеобщем, а о древнем языке напоминали только названия да некоторые книги в определенных разделах библиотек.

Лихолесье оказалось достаточно большим селом, здесь даже имелся дом совещаний, а также постоялый двор, гордо именовавшийся «Последнее пристанище». Надеюсь, что владелец таким образом намекал на уютную обстановку, с которой не захочется расставаться, а не на качество еды.

Первый этаж хозяин предусмотрительно обставил столами и стульями — если гость перебрал с напитками, его можно положить отсыпаться в свободной комнате, а утром предъявить счет. Разговоры ненадолго стихли, когда наша четверка появилась на пороге; скользнув по фигурам равнодушными взглядами, посетители продолжили увлекательное занятие — опустошение бокалов.

Похоже, сырая погода согнала сюда большинство мужчин Лихолесья — свободный столик обнаружился с большим трудом, в самом неприметном уголке. Александр сразу же направился договариваться по поводу размещения наших лошадок, а также комнат, где мы планировали оставить вещи.

Всем известно, что монахи, а тем более монахини, на лошадях не передвигались, также они не носили с собой мечи, кинжалы и луки со стрелами. Жеребцов мы собирались оставить на постоялом дворе, а вот оружие было просто жизненно необходимо пронести в монастырь, не вызывая при этом лишних подозрений, кто знает, с чем мы там столкнемся. Но с помощью матери-настоятельницы мы планировали решить эту проблему. Как оказалось, она была знакома с бабушкой нашего короля, поэтому знала его чуть ли не с пеленок, а его Величество, в свою очередь, относился к матери Каталине со всей теплотой и заботой, а также безгранично ей доверял.

Отправляя письмо в орден, мать Каталина прекрасно понимала, что решать проблему приедут мужчины и что она сама запускает лису в курятник. Но из двух зол выбирают меньшее, поэтому спустя несколько часов мать-настоятельница будет ожидать нас на окраине села.

— Так, я обо всем договорился, комнату одну снял, все равно только вещи положить, — вернулся к столику довольный Лекс. — Дик, хватит уже заигрывать с девушкой, а то она так никогда нам еду не принесет.

Что верно, то верно. Разносчица не отходила от нашего столика, открыто кокетничая с Форсом. Если бы мы остались в Лихолесье на ночь, то я бы поставила бы последние деньги на то, что это время они провели бы вместе. Девушка наконец-то вспомнила о своих обязанностях и направилась в сторону кухни.

— Что? — возмутился Дик, ловя на себе укоризненные взгляды. — В конце концов, я настоящий мужчина, и мне нужна настоящая женщина!

— Желательно слепая и глухая.

— Прайд, опять нарываешься!

— Ни в коем случае! Просто не забывай, что вечером нас здесь не будет, не стоит давать девушке ложных надежд и обещаний, а вот после задания — хоть неделю на сеновале развлекайтесь.

— Вэл, а откуда это ты про сеновалы знаешь? Ты же у нас приличная девушка из благородной семьи. Или мы чего-то не знаем о нашем юном целителе? — хихикнул Лекс, дергая меня за косу.

— С вами свяжешься — и не о таком узнаешь. Где уже наша еда?

— Ты такая маленькая, а есть хочешь постоянно, куда только влезает все?

— Отстань, Эван, у меня растущий организм, — про то, что вырасту я уже только в ширину, моя персона, разумеется, умолчала.

Наконец в зале появилась фигурка с подносом в руках. Профессионально лавируя между столиками, девушка упорно двигалась к нашему месту. Низко наклонившись, она начала составлять тарелки с подноса, заодно показывая все то, чем ее весьма щедро одарила природа. Что уж говорить — даже я засмотрелась, а у парней и вовсе была реакция, как у котов на валерианку. Неизвестно, сколько бы продолжалось это представление, если бы девушку не окликнули другие посетители, впрочем, судя по многозначительному взгляду, она явно намеревалась вернуться.

Еда превзошла все ожидания, окончательно убедив меня в том, что владелец намекал на обстановку постоялого двора. Куриная котлета и запеченная картошка оказались выше всяких похвал, Дик и Лекс предпочли курице свинину, а вот Эван восторженно уминал овощное рагу. В кружках перед нами стоял крепко заваренный чай — ароматный и насыщенный, а не та жидица, которую обычно подавали в тавернах. Мои спутники, кстати, были слегка недовольны выбором напитков — они бы предпочли пропустить по кружечке пива, однако «вредная заноза» в моем лице не позволила им этого сделать, все же предстояло ехать в монастырь.

Комната, которую для нас снял Лекс, была небольшой, но