Навсегда в моём сердце - Егор Селявин

Парень снял пуховик и, засунув в рукав шапку, повесил его на оставшийся свободный крючок.

Сергей заглянул в зал. Там за столом сидели двое незнакомых ему парней и три девушки. Двух он знал: Надя, подруга детства, и Даша, Пашкина невеста. и Третью девушку Сергей видел впервые.

— Всем привет! — поздоровался он, махнув рукой и прикидывая, к кому из гостей лучше подсесть.

— О, Серега! Не ожидала. Привет-привет!

— Здорово, коль не шутишь!

— Привет, Сережа! Проходи, давно ждем!

— Штрафную ему! — вразнобой потребовали сидящие за столом.

— Проходи сюда! — позвал Паша из кухни.

Сергей пошел на зов. Сел на выдвинутую из-под стола табуретку. В помещении было тепло и вкусно пахло. А с учетом того, что обедал он в двенадцать, на отсутствие аппетита гость не жаловался.

Паша, не торопясь, доставал из шкафа тарелки, зачем-то протирая их полотенцем, и ставил на стол. Затем, так же лениво, из холодильника выплыли вазочки с неизменными в таких случаях салатом оливье, винегретом, маринованными огурцами и нарезкой копченой колбасы. В последнюю очередь на столе оказались бутылка коньяка и графин с прозрачной жидкостью.

— «Шило», что ли? — догадался Сергей.

— Шило? Зачем шило? — не понял Паша, вынимая из холодильника блюдце с нарезанным и посыпанным сахаром лимоном.

Сергей, уточняя, постучал ногтем указательного пальца по графину.

— Ах, это? — Паша улыбнулся. — Нет, Серега, это водка «Абсолют». Шведская. Тебе понравится. Или ты предпочитаешь французский коньяк?

Сергей отрицательно мотнул головой. Не понимал он, что может нравиться в спирте, подкрашенном заваркой. А отличался этот напиток лишь производителем спирта. Может, он французский, а может, из Германии. Только название совпадало — «Рояль»! Нет, не понравился ему коньяк, купленный однажды в ларьке рядом с домом.

Затем в тарелке гостя появилась вареная картошка, насыпанная хозяином из кастрюли.

— Вот с картохой ты угадал! Давно ее не ел, — засмеялся Сергей, вспоминая вчерашний ужин и сегодняшний обед, состоявший из картошки. Но на обед она была с любовью обжарена на сковородке до румяной корочки. Да с холодцом, или, как его там, зельцем, из кожи и хрящей. Зато вкусно, сытно и недорого!

— Понимаю твой сарказм, Серый, но это такой продукт, который можно подать и в дорогом ресторане, и в дешевой харчевне! Нет, я могу отварить тебе макароны. Я так понимаю, ты их тоже давно не ел?

Паша налил гостю водки из успевшего запотеть графина и немного коньяка себе в бокал.

— Ну, вздрогнем! — предложил хозяин.

— За Рождество! — поддержал гость.

Сергей выпил залпом, просто влив в себя жидкость. На удивление, водка оказалась мягкой, без спиртового вкуса и запаха. Он выбрал с блюда небольшой маринованный огурчик и захрустел им. Паша не спеша поднес бокал к носу, принюхался, покачивая емкость, блаженно улыбнулся и сделал небольшой глоток.

— Зря, Серега, от коньяка отказываешься, — сказал Паша, облизнув взятую с блюдца дольку лимона. — Напиток богов!

— Верю тебе. Но и водочка неплохая, — похвалил Сергей.

— Еще бы! «Абсолют»!

— Шведская, говоришь? — спросил Сергей. — Дорогая, наверно?

— Ну, как тебе сказать? Наверно, да, — ответил Паша. — Ты закусывай, Серега, закусывай!

Парень был голоден как волк, но не хотел показывать этого и потому не спеша крошил картошку вилкой и маленькими кусочками отправлял в рот. Попробовал винегрет, зачерпнул ложку оливье, положил в тарелку пару кружочков копченой колбасы.

— Серый, хватит выпендриваться, ешь нормально! — не выдержал Паша. — Хочешь вилкой, хочешь руками — как тебе удобно, но все, что находится на столе, ты должен съесть!

— А ты? — спросил гость.

— На меня не смотри. Я уже час за столом сижу. Да и во время готовки перехватывал!

Паша налил в рюмку из графина.

— Между первой и второй перерывчик небольшой! — напомнил он, поднимая бокал.

Чокнулись. Сергей привычным движением опрокинул рюмку. Паша сделал небольшой глоток из бокала.

— А почему ты меня за общий стол не сажаешь? — резонно заметил Сергей.

Паша улыбнулся:

— На данном этапе тебе будет скучно с ними, — он поднял указательный палец вверх и скосил глаза в сторону зала, откуда доносился передаваемый по телевизору концерт, смех и разноголосье гостей. — После пяти-шести рюмочек поймаешь их волну — и вперед!

— Я, по правде говоря, удивился, когда среди твоих друзей увидел Надю! Ты давно ее знаешь? — не переставая жевать, спросил Сергей.

— Среди моих друзей? — засмеялся Паша. — Да я их первый раз вижу!

Гость удивился:

— Ты хочешь сказать, что не знаешь, кто сидит у тебя за столом?!

— Понятия не имею! Их Даша пригласила! Это ее затея с праздником была. Давай, говорит, на Рождество друзей пригласим. Я согласился. Ресторан предлагал, она отказалась. Дома, говорит, уютней. Вот пришлось «расконсервировать» эту квартиру, доставшуюся мне от бабули. Царство ей небесное! Это, так сказать, мой запасной аэродром. Обстановка, как видишь, небогатая, но квадратные метры личные. Не хотел я вести этот… — Паша на секунду задумался, — этих гостей к себе домой! Хотя батя предлагал собраться у нас. Говорит, гуляйте, мешать не будем, тоже в гости уйдем, а вам трех комнат хватит! Но после того, как я узнал, кого пригласила Даша, я понял, что к себе не поведу!

— Зря ты так, — возразил Сергей. — Я всех не знаю, а вот Надя — отличная девчонка! Она медсестра или фельдшер, не знаю, после медучилища в городской больнице работает. Живет недалеко от меня. Скольких она пацанов вылечила! Порезы, ушибы, вывихи… Сам понимаешь, не со всякой болячкой в поликлинику бежать или скорую вызывать. Для этого есть Надя! И уколет, и зашьет, и таблетку даст! Руки у нее золотые! И сердце тоже! Витя, друг мой, рассказывал, как брат его пошел соседа-алкоголика усмирять, а тот его ножом по брюху! Кишки не вылезли, но рана о-го-го какая была! Так матушка этого алкоголика взмолилась, чтобы ментов не вызывали. Сам знаешь, приедет скорая, увидит, что ранение ножевое, тут же ментам сообщат. А этот урод сосед на условном ходит. Пришлось ехать за Надей, чтобы оценила ранение. Она, слава богу, не на дежурстве была и, когда приехала, сказала, что повезло: ранение не проникающее. Промыла рану, чем-то помазала, обезболила, наложила швы. Потом всю неделю ездила, проверяла, повязку меняла. И представь себе: шрам сейчас — хрен увидишь! У него после аппендицита рубец остался: такое впечатление, что топором вскрывали!

— Она, что же, аптеку с собой возит? — заинтересованно спросил Паша. — И шприцы, и таблетки, и перевязочный материал?

— Не аптеку, конечно, но саквояж большой! У нее интересовались, откуда такое богатство. Отвечает: «Не ваше дело!» Я так думаю, что из отделения тащит: где бинтик, где иголку… У нее даже капельница есть. Одного начальника, «уважаемого