Рай беспощадный - Артем Каменистый

– Лера!!! Ты где!!! Лера!!!

Ответом ему был лишь плеск волн.

В отчаянии, с трудом преодолев сопротивление отяжелевшей одежды, вскинулся дельфином, но ничто не помогало – Леры нигде не было. Это просто ужасно: разум рисовал картины одна страшнее другой. Вот она идет ко дну, отчаянно тянется руками к тускнеющему солнечному свету, захлебывается. Или тонет неподвижно, потеряв сознание после жестокого удара о водную поверхность.

Из-за всех этих мыслей Макс не сразу понял, что и сам вот-вот пойдет ко дну. Хороший пловец просто помыслить о такой чуши не мог, а зря: теплая одежда, набрав воды, превратилась в свинцовые доспехи – мало того что сковывала движения, так еще и вниз тянула. Приходилось прилагать титанические усилия, чтобы просто удерживаться на поверхности.

Игнорируя опасность, Макс продолжал озираться по сторонам и, краем глаза увидев среди волн нечто новое, сначала чуть не закричал от радости, но тотчас понял, что это точно не Лера. Темный конусообразный предмет, похожий на высокий буек. Что это, зачем это – он понятия не имел, но поплыл туда без раздумий. Что бы это ни было, за него можно подержаться, неспешно освобождаясь от сковывающей одежды: бороться на волнах со всеми этими мокрыми застежками и молниями – дело непростое.

Двигался Макс немногим успешнее топора, со страхом понимая, что еще чуть-чуть – и полностью с ним сравняется в плавучести. Если немедленно не отдохнуть или не избавиться от одежды, то придется узнавать, далеко ли здесь до дна. К счастью, буек совсем близко – странно, что он сразу его не заметил. Остается надеяться, что там будет за что ухватиться.

И вправду буй или что-то на него похожее. Цилиндр метра два диаметром сантиметров на тридцать выглядывает из воды. По центру колпаком волшебника возвышается узкий и высокий конус – у основания его руками обхватить можно, а макушка вровень с Максом.

Преодолев последние метры, в отчаянии вскинул руки. Есть – удалось ухватиться за край! Там тянулось что-то вроде узкого и невысокого бортика – будто специально для пальцев сделано. В изнеможении расслабившись, Макс пару минут провисел на месте, покачиваясь на волнах. Но бесконечно блаженствовать нельзя – неизвестно, что здесь происходит, но надо позаботиться о себе.

Расстегнуть куртку оказалось нетрудно, а вот стащить ее – задачка та еще: мокрая подкладка будто приклеилась к свитеру, категорически отказываясь с ним расставаться. Рукава в итоге пришлось вывернуть наизнанку – так оказалось проще.

Дальше трудностей не было – свитер почти не капризничал, брюки тоже. Зашвырнув скомканную одежду на буй, Макс опять замер, раздумывая над дальнейшими действиями. Собственно, раздумывать особо не о чем: у него одна дорога – надо вскарабкаться на этот цилиндр и там наконец нормально осмотреться. Будь он в хорошей форме – пустяк. Но сейчас, вымотанный борьбой с одеждой и волнами до состояния выжатой тряпки… Нет, забраться, конечно, заберется, но не без труда. Лучше немного повисеть, перевести дух и потом уже спокойно все сделать.

Болтаясь в воде, Макс начал более-менее здраво анализировать обстановку, пытаясь понять, куда же его занесло после вспышки светляка.

Первое предположение было самым желанным: вдруг он попросту спит? Ущипнув себя за руку, поморщился: больно. Значит, увы, все наяву.

Где он вообще? Уж явно не в Балтике, и вообще, в Питере таких жарких декабрей не бывает. Хотя в другом полушарии в эту пору как раз лето – может, он там? Или в тропиках? Запросто: вода теплая, почти как в ванной. Судя по горько-соленому вкусу, это море, но в таком «парном» море ему купаться не доводилось – даже в Турции, куда они всей семьей ездили отдыхать в прошлом году, было прохладнее. Хотя все равно здорово.

Плохо, что берега не видно, – не хотелось бы оказаться в открытом океане. Хотя, наблюдая за какой-то водорослью, проплывшей мимо, Макс понял, что буй болтается на одном месте. Значит, заякорен. Раз так, то глубина здесь не может быть слишком большой, иначе цепь или трос его утопят или просто порвутся под собственным весом. Да и какой смысл ставить такой знак посреди какой-нибудь глубоководной впадины? Ими вроде бы обозначают фарватер, мели, рифы – разные важные для судоходства вещи.

Здесь вроде нечего обозначать…

Ладно, остается надеяться, что его занесло в тропики. Все же ближе к дому, чем в другом полушарии очутиться. И зря он так за Леру перепугался. С чего это ей тоже здесь оказываться? Жоры ведь не видно. Вообще никого нет. Одному Максу, наверное, повезло как утопленнику.

Мало того что этот проклятый светляк не вовремя возник, так еще и пакость устроил! Такой вечер обгадить! А что там Лера думает после того, как он исчез?! Вот почему это именно с ним, именно сейчас случилось!!!

Неподалеку послышался громкий всплеск. Волны, смыкаясь, иногда производили похожие звуки, но масштаб их был несопоставимо скромнее. Будто что-то в воду упало, или очень крупная рыба резвится.

А ведь в тропиках рыбы бывают разные. В том числе и очень неприятные. Хищные…

В памяти услужливо всплыли увиденные в сети фото с бедолагами-туристами: откушенные руки и ноги, рваные раны. От таких мыслей Макс позабыл про усталость – будто реактивный, вынесся из воды, уверенно оперся на обе руки, подтянулся чуть выше, закинул правую ногу на поверхность цилиндра. И почти сразу же вытащил левую – ему очень не хотелось ее лишиться.

Поверхность цилиндра была теплой и шероховатой от наслоившихся засохших водорослей, птичьего помета, натеков соли и мельчайшего песка. Это Макса обрадовало – верный признак того, что это внутреннее море или залив. В океане, с его свирепыми штормами, этот хлам не смог бы накопиться – быстро смоет. Хотя кто его знает, как там бывает… Разбирается он в этом слабо, да и опыта маловато – возможно, даже в таком, казалось бы, неоспоримом факте ошибается.

Конус был столь же грязен – невозможно определить, из чего он сделан. Сняв рубашку, Макс повесил ее на вершину: пусть подсохнет хоть немного. Стоя на медленно раскачивающемся цилиндре, прикрываясь рукой от солнца, начал осматривать горизонт. И почти сразу же увидел кое-что интересное: неподалеку, приблизительно в километре или немного меньше, волны вспениваются вокруг россыпей черных точек. Похоже на скалы. Рифы. Но берега рядом не наблюдается. Это плохо.

С других сторон море тоже оказалось не пустынным: те же россыпи темных точек на разном удалении. Ближайшие вообще рядом – метров сто пятьдесят максимум. Их Макс разглядел хорошо: действительно какие-то неровные камни. Местами одиночные, но в основном группируются кучками, сливаясь в подобие островков, разделенных извилистыми узкими протоками или приличными водными пространствами. И поверхность моря рядом с ними необычная – светлая, с какими-то цветными пятнами разных оттенков. Похоже, мелко там.